Если бы Папе Франциску пришлось судить сегодняшнего Папу Франциска, он бы не мог обойтись без этих трех слов, рассказывая свою историю: «Самый тяжкий грех». С начала своего понтификата папа Франциск делал серьезную ставку на тему «защиты труда», и в последние несколько лет святой отец не упускал шансов на разные лады изложить свою особенную форму профсоюзной теологии. 24 мая 2015 года в своей энциклике «Laudato si'» («Хвала тебе») он вспомнил, что «сокращение рабочих мест негативно влияет на экономику путем постепенного разрушения "социального капитала", то есть тех доверительных отношений, надежности, соблюдения правил, необходимых в любой форме гражданского сосуществования».
27 мая 2017 года в ходе папского визита в Геную на стройку компании Ilva Франциск утверждал: «Тот, кто рассчитывает решить проблемы своего предприятия, увольняя людей, является плохим предпринимателем, он просто торгаш. Сегодня он продает своих людей, а завтра продаст свое достоинство». За несколько дней до этого, 15 марта, в ходе общей аудиенции, широко освещавшейся в прессе и отчасти посвященной ситуации с журналистами телеканала Sky, чей проект реструктуризации привел к закрытию его отделения в Риме и к большому количеству (сотням) увольнений и переводов работников из Рима в Милан, Франциск кратко изложил свою доктрину и всего в несколько слов вместил все. Теологию. Доктрину. Взгляд на экономику. Права профсоюзов. Сузанна Камуссо (Susanna Camusso), вероятно, не смогла бы выступить лучше. «Работа дает нам наше достоинство. Тот, кто, совершая экономические маневры, ведя не до конца ясные переговоры, закрывает заводы и предприятия, лишая людей работы, совершает очень тяжкий грех».
Грех, как говорится в восьмой части первой главы о достоинстве человека в церковном катехизисе, — это «слово, поступок или желание, противоречащее вечному Закону. Это оскорбление Бога. Грех восстает против Бога в форме неповиновения, противоположного покорности Христа». Считать прекращение рабочих отношений оскорблением Господа («самый тяжкий грех»), не меньшим, по мнению церкви, чем прерывание беременности (в письме накануне последнего Юбилейного года Франциск назвал аборт «тяжким грехом», без формы превосходной степени) — значит подчеркивать первостепенную важность этой темы в рамках доктрины папы Франциска. Поэтому небольшой сюжет, который мы собираемся вам рассказать, являет в некотором роде невероятную историю, которая всего в нескольких абзацах показывает, что папа в вопросе трудового милосердия решил пойти по двум разным путям. К сожалению, так часто бывает с теми, кто размышляет на тему труда с позиции профсоюза: слова — это одно, а факты — другое.
Факты говорят нам, что в последние два года разворачивалась история, которую в Ватикане знают все, но таинственным образом никто никогда ее не рассказывал. Эта история связана с определенным выбором папы Франциска, из-за которого, как сказала бы Сузанна Камуссо, «девять человек оказались на паперти», в том числе семья с годовалым младенцем. Девять человек, оказавшиеся на паперти, — это сотрудники фотостудии, которая с 1888 по 2015 год со времен Пия IX, работала в Ватикане бок о бок с фотографами папы из газеты Osservatore Romano.
Фотостудия Феличи вместе с редакцией газеты следила за аудиенциями папы, его путешествиями, встречами и стала знаменита во всем мире, увековечив, благодаря одному из семейных фотографов, мгновение, когда 13 мая 1981 года спустя несколько минут после выхода Войтылы на площадь собора Святого Петра на общую аудиенцию Али Агка дважды выстрелил в него из пистолета. С годами фотостудия выросла и всегда работала почти эксклюзивно на Ватикан. Так было до третьего июля 2015 года, когда адвокат бюро «Беллеттини, Ладзарески, Мустилли» отправил в фотостудию «Феличи» рекомендацию, состоявшую из нескольких строк. Тема: «Доступ к городу Ватикану». Обстоятельства: «От имени секретариата Его Святейшества сообщаем вам, что по распоряжению верховных властей безотлагательно и на неустановленный срок ваша фирма и ее сотрудники будут лишены доступа на территорию Ватикана и в районы, выходящие за его пределы, включая время проведения общественных аудиенций на площади Святого Петра или на службах Папы римского вне зависимости от места их проведения.
Объяснение произошедшего сводится всего к нескольким словам: «Такова воля Всевышнего». Несколько дней спустя один из руководителей студии, Родольфо, пишет понтифику. Первое письмо было отправлено в октябре. Никакого ответа не последовало. Второе — в ноябре. В конце концов наберется около 100 отправленных писем. Все они одинаковы. «Святой отец, вся моя семья переживает тяжелейший кризис, нас лишили будущего, работы, мы глубоко поражены, став жертвами несправедливости, которую нам не удается ничем объяснить. Уже три месяца как мы пытаемся не закрыться, но к нам уже давно больше никто не заходит. Нам, безусловно, придется закрыть студию в декабре, а наши сотрудники потеряют работу». Фотостудия окончательно закрылась в декабре 2016 года. Восемь семей потеряли работу. Спустя несколько дней после закрытия студии им позвонил кардинал Паролин. На звонок опять ответил Джузеппе Феличи. «К сожалению, — говорит Паролин, — ваше дело дошло до точки невозврата. Мне жаль. Желаю вам всего наилучшего в будущем».
История маленького масштаба, но очень насыщенная смыслами, и в ней есть еще несколько любопытных нюансов, о которых стоит рассказать. В 2008 году кардинал Тарчизио Бертоне пытался избавиться от фотостудии, потребовав через того же адвоката, вытеснившего из Ватикана студию «Феличи», выплату отступных в размере 80 тысяч евро в год, это прошение отклонил папа Бенедикт XVI, посчитавший важным, чтобы у паломников была возможность выбирать между двумя фотостудиями. Папа Франциск через секретариат Ватикана предпочел пойти другим путем, позволяющим сделать некоторые интересные выводы. Лучше монополия, чем конкуренция. Лучше суверенизм, чем открытость. Лучше запустить процесс увольнений и отправить на паперть несколько семей, чем терпеть нежеланное соседство. Папа-менеджер, и это вполне очевидно, очень отличается от папы-оратора.
Однако история студии «Феличи» в своем маленьком масштабе рассказывает нам об очень важных особенностях социальной доктрины Франциска. На первый взгляд, можно было бы сказать, что Папа, по его собственным словам, совершил «самый тяжкий грех» («Тот, кто, совершая экономические маневры, ведя не до конца ясные переговоры, закрывает заводы и предприятия, лишая людей работы, совершает очень тяжкий грех»). Однако, на самом деле, этот вопрос несколько тоньше. Профсоюзная теология может уложиться в энциклику, но в реальной жизни она никогда не сработает. И кто знает, быть может, история семей, выброшенных на улицу решением Франциска, в следующий раз, когда он будет заниматься проблемами труда, подскажет ему выражение, которое, по существу, должно было бы быть ему близко: простите, но кто я, чтобы судить?
