Варшава — Трубопровод «Северный поток — 2» — это плохая сделка для Европейского союза и плохая сделка для Украины, и его не следует реализовывать.
Внимание Евросоюза должно быть сосредоточено на вопросе о желательности этого проекта, однако в последнее время дебаты все больше ведутся по поводу согласования проекта спорного трубопровода, который предполагается проложить по дну Балтийского моря.
Разговоры сегодня сфокусированы на судьбе украинской газотранспортной системы после 2019 года, когда истечет нынешнее транзитное соглашение с Россией и когда, в соответствии с существующими планами, должен быть принят в эксплуатацию трубопровод «Северный поток — 2». Вместе с тем федеральный канцлер Германии Ангела Меркель недавно признала важность сохранения транзита природного газа через территорию Украины, а также сказала о политическом измерении проекта строительства этого трубопровода.
Однако мы не должны позволить дебатам по поводу «Северного потока — 2» превратиться просто в споры об определенном уровне транзита, который сделает приемлемым этот проект для Евросоюза. Как только трубопровод «Северный поток — 2» заработает, а Газпром получит возможность обслуживать своих западноевропейских потребителей без украинской газотранспортной системы, любая сделка такого рода будет основываться только на доброй воле России, и подобную ситуацию вряд ли можно считать прочной гарантией.
Поддержка независимости Украины, а также помощь процессу ее реформ имеют ключевое значение для стабильности на нашем континенте. Поддержка украинского транзитного маршрута после 2019 года, несомненно, имеет огромное значение для достижения этой цели. Прекращение транзита черед территорию Украины будет тяжелым ударом для бюджета Украины, поскольку доходы от него составляют около 3% ее ВВП. Еще более важно вот что: если Россия прекратит поставку природного газа на Украину, не останавливая транзит в Западную Европу, то геополитическая ситуация Киева станет значительно более уязвимой.
Вот почему Польша поддерживает участие Евросоюза в трехсторонних переговорах с Украиной и Россией по этому вопросу. Однако, одного участия недостаточно.
Для России обход Украины является главным геополитическим обоснованием проекта «Северный поток — 2». Крайне маловероятно, что Москва откажется от этой цели, когда трубопровод «Северный поток — 2» будет построен. Сохранение значительной части транзита через территорию Украины можно и нужно согласовать на трехсторонних переговорах — тогда как слепая вера в то, что Газпром выполнит свои обещания, была бы наивной.
Россия, к сожалению, имеет длинный послужной список игнорирования собственных заявлений и обязательств, особенно когда речь идет об Украине. Это стало очевидным во время российской аннексии Крыма — речь идет о фундаментальном нарушении международного порядка, а также об игнорировании Россией своих обязательств, содержащихся в принятом в 1994 году Будапештском меморандуме, — а также в ходе ее агрессии на востоке Украины в 2014 году. Кроме того, имел место небольшой, но показательный случай в марте нынешнего года, когда Россия заявила о прекращении газовых контрактов, а также остановила предварительно оплаченные поставки на Украину природного газа после решения не в пользу Газпрома Международного арбитражного суда Стокгольма.
Негативное влияние «Северного потока — 2» не ограничивается Украиной. Этот трубопровод будет оказывать политическое и экономическое влияние на Евросоюз, усиливая нашу зависимость от России и приводя к образованию квазимонополии единственного маршрута поставки. Более того, возросший уровень рыночной концентрации в Германии негативно скажется на других рынках, особенно в Центральной и Восточной Европе.
Энергетическая политика Евросоюза призывает к созданию полностью функционального рынка природного газа, основанного на конкуренции между европейскими газотранспортными узлами. «Северный поток — 2» облегчает для Газпрома возможность использования дискриминационного ценообразования, а также других противоречащих конкуренции практик, а именно это он постоянно делал в прошлом, что было доказано антитрастовым расследованием Еврокомиссии. При худшем сценарии развития событий Россия может даже остановить поставку природного газа в некоторые страны.
Правила либерализованного энергетического рынка, обеспечивающие свободный поток природного газа внутри Евросоюза, могут оказать помощь, однако доставка необходимого количества топлива в восточном направлении может оказаться физически невозможной. Кроме того, предполагается, что природного газа будет достаточно на западных рынках для того, чтобы направить его с помощью реверса обратно в Центральную Европу, но подобный вариант будет полностью зависеть от Газпрома, как только «Северный поток — 2» будет построен.
Вот почему Польша твердо верит в то, что проект «Северный поток — 2» не должен реализовываться. Вместо этого мы должны заняться несправедливой коммерческой практикой Газпрома. К сожалению, проходящее в настоящее время антитрастовое расследование Еврокомиссии, похоже, может закончиться без какого-либо штрафа и без значимых уступок со стороны Газпрома.
Один из наиболее неотложных вопросов — это своевременное принятие исправленной газовой директивы, которая разъяснит правила Евросоюза в отношении всех газовых трубопроводов — не только между странами-членами Евросоюза, но также между членами Евросоюза и третьими странами. Это необходимо для обеспечения адекватной конкуренции и безопасности поставок. Если мы продемонстрируем свою неспособность применять наши собственные правила, когда речь идет о «Северном потоке — 2», о проекте, вредном для нашего рынка и явно наносящем ущерб нашему важному партнеру Украине, то доверие к нам как к Союзу будет основательно подорвано.
В динамично меняющейся международной среде мы тратим миллиарды евро Евросоюза и из национальных бюджетов на повышение нашей энергетической безопасности. Но если мы позволим Газпрому укрепить с помощью «Северного потока — 2» свое господствующее положение, то все наши усилия окажутся напрасными.
Даже если газопровод будет в краткосрочной перспективе выгоден Германии и России, Европа в целом в конечном итоге окажется проигравшей стороной, а главным победителем станет Россия.
Конрад Шиманский — госсекретарь по делам Европы МИД Республики Польши.