Церковь Тандоянц не так-то легко заметить. Она расположена в переулке совсем рядом с оживленным проспектом Агмашенебели с множеством новых ресторанов, которые обслуживают туристов, неторопливо прогуливающихся по пешеходной зоне.
Когда-то церковь Тандоянц была свидетельством многочисленности армянского населения Тбилиси. Но в течение десятилетий — сначала при советской власти, затем при грузинской — ею никто не занимался, и сейчас церкви практически не существует. Несколько лет назад обрушилась крыша, и две из четырех стен почти полностью разрушены. О том, что это не просто очередные городские развалины, говорят только имеющиеся кое-где ленты полицейского ограждения и несколько вырезанных на стенах надписей армянским шрифтом.
В ноябре прошлого года некоторые представители армянского сообщества Тбилиси заметили, что на участке церкви, на владение которым издавна претендует Грузинская епархия Армянской апостольской церкви, начались строительные работы. В том же месяце деятели культуры официально обратились за информацией в Национальное агентство государственной собственности и узнали, что в июле того же года церковь Тандоянц была передана в дар Грузинской православной церкви (ГПЦ).
Оспаривая происхождение церкви Тандоянц, Грузинская церковь возлагает вину на стандартного для грузинской политики козла отпущения. «Они [Грузинский патриархат] признают, что существующая церковь армянская, но утверждают, что она появилась на месте грузинской церкви после того, как в XIX веке власти Российской империи отдали эту землю армянам», — сказал Гвритишвили в интервью Eurasianet.org. Грузинская Православная церковь не ответила на просьбу Eurasianet.org прокомментировать вопрос.
Официальная позиция Армянской апостольской святой православной церкви в Грузии состоит в том, что церковь Тандоянц была «незаконно передана» в прошлом году Грузинскому патриархату. «На глазах армян […] продолжается разрушение домов Господних, […] построенных нашими предками», — говорится в заявлении, опубликованном в начала 2018 года в рамках продолжающейся юридической битвы за право собственности на исторические армянские церкви в Грузии. Епархия Армянской церкви сравнивает нынешнюю ситуацию с захватом церквей большевиками в 1921 году, утверждая, что их грабеж, «начатый в период советской оккупации, продолжается и сегодня, в период существования независимой Грузии».
Тандоянц — не единственная историческая армянская церковь, на которую претендует Грузинский патриархат. По информации ЕМС, Грузинская православная церковь нацеливается еще по меньшей мере на шесть церквей.
Одна из них — церковь Шамкорецоц в историческом армянском районе Авлабари. Ее состояние постепенно ухудшалось на протяжении нескольких десятилетий, пока наконец землетрясение 1989 года не разрушило ее знаменитый купол. Сейчас от церкви остается только остов, выглядящий особенно разрушенным по сравнению с построенной по соседству современной гостиницей.
Институт толерантности и многообразия (TDI), тбилисская неправительственная организация, оспаривающая права ГПЦ на эту церковь, утверждает, что строительство нарушило грузинский Закон о культурном наследии, в частности, Статью №37, в которой говорится, что строительные работы «в охранной зоне исторической застройки на территории, на которой исторически не было застройки, запрещены».
Церковь Шамкорецоц была крупнейшей в Тбилиси в советскую эпоху и оставалась таковой до сравнительно недавнего времени. Только в 2004 году ее превзошел по размерам гигантский собор Самеба (Троицкий). На фотографиях конца XIX века Шамкорецоц возвышается над всем окрестным районом. «Это было одно из самых прекрасных зданий, какие я видела», — сказала Мариам Гавтадзе, юрист TDI.
Сейчас церковь практически лежит в руинах, поврежденная пожарами 2002 и 2012 годов. Последний из них привел к обрушению стены, которую власти отказались восстанавливать. В заявлении Грузинской епархии Армянской церкви говорилось, что церковь Шамкорецоц находится «под угрозой разрушения».
Та же участь постигла и другие армянские церкви. Церковь Норашен, расположенная в старой части Тбилиси, находится рядом с синагогой и собором Сиони, знаменитым храмом Грузинской православной церкви, который датируют VI веком. Политики часто упоминают о близости этих трех культовых учреждений, когда говорят о религиозной терпимости Грузии, отметила юрист Гванца Ломая, также работающая в TDI.
К этому храму Армянскую церковь также не допускают. Несколько лет назад армяне предприняли попытку очистить внутреннюю часть церкви, но она была заблокирована Грузинской церковью, говорит Ломая. Однако Грузинский патриархат ничего не сказал по поводу строительства, продолжающемся рядом с церковью Норашен, которое, по словам Ломая, может повредить здание.
Возможно, более всего известен случай собора Самеба. Этот храм, ставший кафедральным собором Грузинского патриархата, был построен между 1995 и 2004 годами на развалинах более старого сооружения — пантеона Ходживанк, армянского кладбища, существовавшего с XVII века. В процессе строительства многие надгробия просто выбросили.
«Армянские церкви в Тбилиси находятся сейчас в позорном состоянии, — говорит Инна Сукиасян, активистка и член армянского сообщества Тбилиси. — Это культурные памятники Грузии, и любому гражданину, любящему свою страну, должно быть стыдно».
«Кое-кому хотелось бы стереть любые следы присутствия армян в Тбилиси», — сказала юрист Гавтадзе из TDI.
Грузинская церковь проявляет сходное собственническое отношение и к другим верованиям. За последнее десятилетие она приобрела все католические церкви в стране и выступает против строительства новых мечетей в Тбилиси и Батуми: в каждом из этих городов есть всего по одной мечети. Историческую мечеть в деревне Мохе рядом с Тбилиси Грузинская церковь также объявила историческим православным объектом, ссылаясь на грузинские надписи на нескольких камнях. «Грузинская церковь заявляет права на эти храмы, а государство ей помогает», — говорит Сукиасян.
Исход решающей битвы за владение церковью Тандоянц пока неясен. Судебная тяжба, вероятно, затянется на годы. «Мы не можем сказать наверняка, чем кончится это дело, — сказал Гвритишвили из ЕМС, стараясь не терять надежды. — Все, что мы можем сделать, — это представить суду свои доказательства».