Действительно ли Израиль может рассчитывать на то, что Кремль будет обеспечивать его безопасность? Этот вопрос занимал политиков в Иерусалиме с момента официального вмешательства России в сирийскую гражданскую войну в сентябре 2015 года. За три с половиной года дипломатические контакты между Иерусалимом и Москвой резко активизировались, а премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху (Benjamin Netanyahu) совершил несколько громких поездок в российскую столицу, чтобы скоординировать позицию своего правительства по Сирии с присутствием и приоритетами там России.
Некоторое время эта стратегия, казалось, работала. Нетаньяху неоднократно получал от Кремля заверения в том, что тот намерен защищать северную границу Израиля, и российские военные сделали эту миссию основной частью своих операций на сирийском театре военных действий. Обе страны также создали официальный механизм «устранения конфликтов» для предотвращения военных неудач — систему, которая, несмотря на некоторые накладки, в основном функционировала, как задумано.
Однако все чаще появляются признаки того, что российско-израильское взаимопонимание по Сирии начало серьезно ослабевать.
Это связано с давним стратегическим партнером России Ираном. После многих лет прямой поддержки находившегося в осаде режима Башара Асада в Дамаске Исламская Республика создала огромную стратегическую сферу влияния в Сирии. Ее присутствие выражается в действиях множества вооруженных марионеточных сил (численность которых оценивается в 70 тысяч или более человек), а также в значительном влиянии на политику и экономику страны во всем, начиная от управления и заканчивая образованием. Между тем российское правительство ясно дало понять, что оно не может и не будет вытеснять это присутствие, на что когда-то надеялись израильские должностные лица.
Именно осознание этого в последние месяцы подтолкнуло Израиль занять более агрессивную военную позицию по отношению к Ирану в Сирии, начав регулярные воздушные налеты через границу, направленные против Ирана и его главного представителя в террористической среде — «Хезболлы». А также и неожиданное декабрьское заявление президента Трампа о выводе Америкой в ближайшем будущем своих сил из Сирии, лишая тем самым регион своего стабилизирующего присутствия.
Однако неясно, сможет ли он действительно так поступать, поскольку Израиль сталкивается сейчас со все более враждебной обстановкой на своей северной границе. Насколько враждебной можно было увидеть в прошлом месяце, когда Израиль вторгся в Сирию 21 января. Наступление было проведено против нескольких иранских военных объектов вблизи Дамаска, чтобы ослабить иранские боевые возможности на юге Сирии.
После этих ударов Израиль получил четкое послание из Москвы. «Что касается последних израильских атак, то подобные произвольные удары по суверенной сирийской территории должны быть прекращены и исключены, — заявил журналистам заместитель министра иностранных дел России Сергей Вершинин. — Любые удары дополнительно дестабилизируют обстановку. Никто не должен делать в Сирии то, что выходит за рамки антитеррористических целей».
Другими словами, Москва довольна нынешним статус-кво в Сирии, где Башар Асад снова твердо контролирует страну, и где прочно закрепился ее стратегический партнер Иран. Так же, как и сам Иран, который, не смотря на международное давление, не проявляет никакого желания уйти из Сирии и недавно предупредил, что готов дать «сокрушительный и пропорциональный ответ» на любые дальнейшие израильские атаки.
Таким образом, Израиль оказался перед серьезной стратегической дилеммой: он может сидеть сложа руки и надеяться, что Кремль продолжит поддерживать порядок и охранять его северную границу, сдерживая деятельность и влияние Ирана, или же он может начать более активно атаковать иранцев на юге Сирии, из-за чего потенциально рискует прийти к политическому разрыву с Москвой.
По крайней мере, на данный момент Иерусалим склоняется к последнему, хотя и с осторожностью. 12 февраля премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху подтвердил, что днем ранее Израиль нанёс новый удар по иранским объектам в Кунейтре. Но, как отметил отставной генерал Амос Ядлин (Amos Yadlin), один из самых проницательных военных экспертов Израиля, сейчас это скорее исключение, чем норма. Израиль все больше ограничивает военные операции в Сирии, осознавая растущую опасность эскалации и с болью понимая, что Россия больше не стоит у него за спиной.
Айлан Берман — старший вице-президент Американского совета по внешней политике в Вашингтоне. Эксперт по вопросам региональной безопасности на Ближнем Востоке, консультировал Центральное разведывательное управление и Министерство обороны, а также оказывал помощь в сфере внешней политики и национальной безопасности ряду правительственных учреждений и ведомств конгресса.