Российские оккупанты на Донбассе используют местное население как "пушечное мясо", а объединение террористических "ДНР" и "ЛНР" в одну "республику" упростит задачу их возвращения под контроль Украины.
На минский переговорный процесс не следует возлагать никаких надежд. Президент РФ Владимир Путин вряд ли будет мстить Украине за санкции против своего кума и нардепа от ОПЗЖ Виктора Медведчука, но однозначно отреагирует на смену украинской политики.
Такое мнение в эфире телеканала OBOZREVATEL высказал представитель украинской делегации в Трехсторонней контактной группе, журналист Сергей Гармаш.
— Беглый экс-министр внутренних дел Виталий Захарченко заявил, что готов возглавить террористов на Донбассе в случае слияния террористических "ДНР" и "ЛНР". Возможно ли такое объединение?
— Я бы приветствовал такое объединение, потому что это значительно продвинуло бы Украину в освобождении этой территории. Это было бы ошибкой Москвы, поскольку исторически луганчане и дончане не очень друг друга любят, соперничают. Это первое.
Второе — не зря ведь эти так называемые республики закрывают границы между собой и вводят пошлины. Они делят куски экономики — уже разрушенной, но находящейся на последнем издыхании. Они делят деньги.
Если сейчас стравить эти две квазиэлиты, то это приведет к серьезной дестабилизации в регионе. И это в принципе может быть выгодно Украине. Украина может воспользоваться этим моментом.
Я думаю, вполне возможно, что в Москве определенные структуры лоббируют такую идею. Но я не очень уверен, что там все настолько оглупели, чтобы ее реализовать.
— Возвращаясь к заявлению Захарченко — мы же понимаем, что это не самостоятельные спикеры. В свое время и Янукович говорил о том, что готов вернуться на Донбасс. Но за этим не последовало никаких действий. Очевидно, что Захарченко не говорит от себя. Зачем тогда это звучит?
— Я не видел всего интервью, при каких обстоятельствах ему задали этот вопрос. Но я не думаю, что ему на самом деле кто-то это предлагает.
— На ваш взгляд, какую роль сейчас возлагают на "ДНР" и "ЛНР" или, возможно, на их объединенную группировку?
— Для них это по-прежнему инструмент. Инструмент, прежде всего, военного давления на Украину, поскольку они не подтверждают, что сами там присутствуют. И действительно, они ведь там не сидят в окопах, а руководят процессом. Там есть их инструкторы, их снайперы время от времени приезжают потренироваться, простите за цинизм.
Напомню, что зарплаты этим незаконным вооруженным формированиям платят в рублях. Поэтому говорить о том, что "их там нет", нельзя.
С другой стороны, действительно они используют местное население как пушечное мясо. Поэтому им нужны организации, которые бы мобилизовали это "мясо", извините за выражение, и обеспечивали его функционирование на передовой. Опять же, сдерживали местное население, которое, мягко говоря, не очень довольно качеством своей жизни сейчас.
Поэтому для них это инструмент поддержания конфликта, который Москва начала и продолжает использовать с конкретными целями против Украины.
— Что с дорожной картой по Донбассу? Украина предложила свой вариант, Россия сказала, что не подходит. К чему пришли сейчас? Чего ожидать дальше?
— Я бы рекомендовал ничего не ожидать вообще от этого минского процесса. Мне кажется, надо быть очень наивным, чтобы спустя шесть лет еще ожидать чего-то серьезного. По крайней мере, разрешения этого конфликта.
Это тоже инструмент. Инструмент достижения тактических и стратегических целей. Все эти мирные планы, на мой взгляд, это тоже тактические документы, которые должны выполнять определенные тактические задания на данный период.
Конечно, Россия не согласится на эти наши предложения, потому что она вообще сейчас не заинтересована в прекращении этого конфликта.
— Мы видим, что украинская власть пытается создать новые площадки и привлечь к ним новых переговорщиков — важных и влиятельных, как то США и Британия. Мы видим и другие действия власти внутри страны, как то санкции. Анонсируются новые. Как думаете, как Путин отреагирует на санкции, которые были введены против его кума?
— Я думаю, что Путин может отреагировать в целом на смену украинской политики относительно Донбасса и относительно России. Что касается собственно кума, то, полагаю, что это не самый важный для Путина человек. Не думаю, что будут какие-то действия именно в защиту Медведчука.
Но в целом санкции против Медведчука — показатель изменений нашей политики в отношении России и в отношении инструментов, которые мы используем для разрешения этого конфликта. Конечно, на это Путин будет как-то реагировать.
Я думаю, пока что Россия не решила, как именно. Она еще не видит определенной стратегии реакции на эти события в Украине. Но как всегда россияне, когда они не понимают, что делать, начинают драться.
И сейчас мы наблюдаем эту конфронтацию на фронте. В определенной мере это реакция на то, что Украина не оправдала ожиданий России, российского руководства, не пошла на компромиссы, невыгодные для Украины. Поэтому Россия так реагирует. Можно сказать, она продолжает войну.
— Вы считаете, эти события не следует связывать с закрытием телеканалов Козака и с санкциями против Медведчука и его семьи?
— Я скажу, что эти санкции — часть изменений украинской политики. Поэтому, конечно, их можно связывать, но это не главное. Это не отдельные шаги. Это одни из шагов из комплекса, который будет задействовать Украина в борьбе с Россией.
— Накануне мы стали свидетелями странного события, когда премьер-министр спрашивает вице-премьера: как так случилось, что он оказался на одном фото с Рамзаном Кадыровым? Может ли это повлиять на целостность правительства, Урускому уже предсказывают отставку? И может ли это каким-то образом помешать переговорному процессу — в ТКГ и в привлечении наших международных партнеров?
— Я не изучал эту ситуацию, мне тяжело ее комментировать. Но одно могу сказать точно: что на переговорный процесс в ТКГ это никак не повлияет и не будет иметь никаких последствий в этих переговорах.