Москва с горечью осознает, что «стратегия» США/НАТО по сдерживанию России уже достигла апогея. Вновь.
В минувшую среду на очень важном заседании коллегии Федеральной службы безопасности президент Путин изложил все это предельно четко:
«…Мы сталкиваемся и с так называемой политикой сдерживания России. Собственно говоря, это уже давно и хорошо известно. Речь здесь идет не о естественной для международных отношений конкуренции, а именно о последовательной и весьма агрессивной линии, направленной на то, чтобы сорвать наше развитие, затормозить его, создать проблемы по внешнему периметру и контуру, спровоцировать внутреннюю нестабильность, подорвать ценности, которые объединяют российское общество, в конечном итоге ослабить Россию и поставить ее под внешний контроль. Как это, мы видим, знаем, происходит в некоторых странах на постсоветском пространстве».
Довольно жестко Путин добавил, что не преувеличивает: «Да, собственно говоря, вас и убеждать в этом не нужно, вы это сами хорошо знаете, даже, может быть, лучше, чем кто-либо другой».
Кремль прекрасно понимает, что «сдерживание» России сосредоточено на ее периметре: Украине, Грузии и Средней Азии. И что конечной целью по-прежнему является смена режима.
Высказывания Путина также можно истолковать и как непрямой ответ на слова президента Байдена на Мюнхенской конференции по безопасности.
Как написали авторы текста выступления Байдена, Путин стремится ослабить европейский проект и альянс НАТО потому, что Кремлю гораздо легче запугать отдельные страны, чем вести переговоры с объединенным трансатлантическим сообществом… Российские власти хотят, чтобы другие думали, что наша система так же коррумпирована или даже еще больше.
Неуклюжие нападки лично на главу крупной ядерной державы вряд ли можно назвать хорошо продуманной дипломатией. По меньшей мере, это наглядно демонстрирует, что доверие между Вашингтоном и Москвой сегодня сведено к нулю. И так же, как кураторы Байдена из «глубинного государства» отказываются видеть в Путине достойного партнера по переговорам, Кремль и Министерство иностранных дел уже пренебрежительно называют Вашингтон «недоговороспособным».
Опять же, все дело в суверенитете. «Недружественное отношение к России», как назвал его Путин, распространяется и на «ряд других самостоятельных, суверенных центров мирового развития». Под этим следует понимать в основном Китай и Иран. В Стратегии национальной безопасности США все эти три суверенных государства отнесены к числу главных «угроз».
Но для сторонников идеи исключительности Америки Россия является настоящим кошмаром — это православная, вызывающая симпатию в некоторых частях Запада, утвердившаяся как ведущая евразийская держава, военная, гиперзвуковая сверхдержава, обладающая непревзойденным дипломатическим мастерством, высоко ценимая на всем глобальном Юге.
А вот глубинному государству ничего не остается, кроме как бесконечно демонизиовать Россию и Китай, чтобы оправдать наращивание военного потенциала Запада, «логику», встроенную в новую стратегическую концепцию под названием «НАТО 2030: Единство в новой эре» (NATO 2030: United for a New Era).
Эксперты, стоящие за этой концепцией, провозгласили ее «подразумеваемым» ответом на заявление президента Франции Эммануэля Макрона о «смерти мозга НАТО».
Что ж, по крайней мере, эта концепция доказывает, что Макрон был прав.
Эти варвары с Востока
В последние несколько недель важнейшие вопросы суверенитета и российской идентичности являются постоянно обсуждаемой темой в Москве. И здесь мы вернемся к 17 февраля, когда Путин встречался с руководителями фракций Госдумы — от Владимира Жириновского, лидера КПРФ (так в тексте — прим. перев.), популярность которой вновь возросла, до Сергея Миронова из «Единой России» (так в тексте — прим. перев.), а также спикера Госдумы Вячеслава Володина.
Путин подчеркнул «многонациональный и многоконфессиональный» характер России, живущей сегодня сейчас в «других условиях, в деидеологизированных условиях»:
«…Нужно, чтобы представитель каждого этноса, даже самого малого, чувствовал, что это его Родина, другой у него нет, он здесь защищен, и он готов жизнь положить свою для того, чтобы защищать эту страну. В этом и заинтересован каждый из нас, к какому бы народу он ни относился, в том числе и русский человек».
Но самое необычное высказывание Путина касалось истории древней Руси:
«Пришли… варвары с Востока, разрушили православную империю. Но перед тем как варвары с Востока пришли,… сначала пришли крестоносцы с Запада и ослабили эту православную империю, а уже потом были нанесены последние удары, и она была захвачена. Но это такая вещь…. Кстати говоря, тоже мы должны помнить эту историю, не забывать про это».
Что ж, материала на эту тему вполне достаточно, чтобы написать 1000-страничный трактат. Вместо этого давайте попробуем, хотя бы попробуем разобраться в этом и коротко изложить главное.
Великая Евразийская степь — одно из крупнейших географических образований на планете — простирается от устья Дуная до Желтой реки. В Евразии распространена шутка о том, что «Продолжать идти» можно вплотную — спиной к спине. На протяжении большей части истории, сохранившейся в письменных свидетельствах, это была основная территория кочевых народов: племена одно за другим совершали набеги на окраины, а иногда и на территории в центральной части степи, на которых пересекались транспортные и торговые пути: территории современного Китая, Ирана, Средиземноморье.
Скифы (см., например, работу Барри Канлиффа «Скифы — кочевники великой степи») пришли в Понтийскую степь из-за Волги. После скифов на юг современной России пришли сарматы.
Начиная с IV века и далее, кочевая Евразия была центром, где, сменяя друг друга, постоянно появлялись мародерствовавшие племена, в числе которых, помимо прочих, были гунны (IV-V века), хазары (VII век), куманы (XI век) — вплоть до Западного похода монголов в XIII веке.
В летописях и исторических трудах кочевников всегда противопоставляли крестьянам. Кочевники правили — и брали дань. Г. Вернадский в своей бесценной книге «Древняя Русь» пишет, что «Скифская империя социологически может быть описана как власть кочевой орды над соседними земледельческими племенами».
В рамках своего комплексного исследования империй кочевников, на материалах которого я собираюсь написать книгу, я называю их «агрессивными всадниками-варварами». Главными «героями» в Европе были — в хронологическом порядке — киммерийцы, скифы, сарматы, гунны, хазары, венгры, печенеги, сельджуки, монголы и их татарские потомки. А в Азии — хунну, сюнну, эфталиты, тюрки, уйгуры, тибетцы, киргизы, кидани, монголы, тюрок (опять), узбеки и маньчжуры.
Можно сказать, что со времен господства скифов (первых героев Великого шелкового пути) большинство крестьян в южной и центральной Руси были славянами. Но между ними были существенные различия. Славяне к западу от Киева находились под влиянием Германии и Рима. Славяне, жившие восточнее Киева, находились под влиянием персидской цивилизации.
Всегда важно помнить, что когда викинги стали правителями в славянских землях, он еще были кочевниками. Их цивилизация фактически превалировала над оседлыми крестьянами — хотя они переняли многие из их обычаев.
Интересно, что разница между степным кочевничеством и земледелием в «проторуси» была не столь велика, как между интенсивным земледелием в Китае и взаимосвязанной «степной» экономикой в Монголии.
(Интересная марксистская интерпретация кочевничества изложена в книге А. Н. Хазанова «Кочевники и внешний мир»).
Под покровительством небес
А как насчет власти? Тюркским и монгольским кочевникам, пришедшим через несколько столетий после скифов, власть была дарована небом. Великий хан правил, пользуясь властью, ниспосланной ему «Вечным небом» — это мы понимаем, когда углубляемся в изучение деяний и подвигов Великих ханов Чингиса и Хубилая. Подразумевается, что, поскольку существует только одно небо, Великий хан должен был пользоваться вселенской властью. Вот вам и идея вселенской империи.
В Персии все было несколько сложнее. Персидская империя полностью поклонялась Солнцу: это стало концептуальной основой права «помазанника Божия» — Царя царей. Последствия были очень серьезными, поскольку теперь царь становился лицом сакральным. Эта модель повлияла на Византию, которая, не стоит забывать, всегда взаимодействовала с Персией.
С приходом христианства Царство небесное стало более важным, чем власть над царством земным и преходящим. Но идея вселенской империи сохранилась, воплотившись в понятии Пантократора, вседержителя: в конечном счете, властителем был Христос, а его наместником на земле был император. Но Византия оставалась совершенно особым случаем — император не мог быть равным Богу. Ведь он был человеком.
Разумеется, Путин прекрасно понимает, что случай с Россией чрезвычайно сложен. Россия, по сути, находится на границе трех цивилизаций. Это часть Европы по разным причинам — от этнического происхождения славян до достижений в истории, музыке и литературе.
Россия также является частью Византии с религиозной и художественной точки зрения (но не частью пришедшей на смену Византии Османской империи, с которой Россия соперничала в военном плане). И на Россию оказал влияние ислам, пришедший из Персии.
Кроме того, следует сказать о решающем влиянии кочевников. Можно привести серьезные доводы в доказательство того, что ученые не уделяют этому влиянию должного внимания. Монгольское иго, существовавшее в течение полутора веков, конечно же, является частью официальной историографии, но, ему, возможно, не придается должного значения. И настоящего осознания влияния кочевников в южной и центральной Руси два тысячелетия назад так и не произошло.
Так что Путин, возможно, затронул чувствительную тему. То, что он сказал, указывает на идеализацию более позднего периода русской истории с конца IX до начала XIII века — Киевской Руси. В России идеализированная национальная идентичность активно формировалась на основе романтизма XIX века и национализма XX века.
Интерпретация истории Киевской Руси создает огромные проблемы — эту тему я горячо обсуждал в Санкт-Петербурге несколько лет назад. Литературных источников мало — и они в основном посвящены периоду, начиная с XII века. Более ранние источники принадлежат перу иностранцев — в основном персов и арабов.
Принятие христианства на Руси и сопутствующую этому великолепную архитектуру считают свидетельством высокого культурного уровня. Короче говоря, в качестве модели для воссоздания цивилизации Киевской Руси ученые в конечном итоге использовали Западную Европу.
Это было не так-то просто. Наглядным примером является различие между Новгородом и Киевом. Новгород был ближе к Балтийскому морю, чем к Черному. И он более тесно взаимодействовал со Скандинавией и ганзейскими городами. Сравните его с Киевом, который был ближе к степным кочевникам и Византии — не говоря уже об исламе.
Киевская Русь была удивительным «гибридом». Здесь преобладали племенные традиции кочевников — в области управления, сбора налогов, в системе правосудия. Но в религии она подражала Византии. Следует также отметить, что до конца XII века различные степные кочевники были постоянной «угрозой» для юго-восточных территорий Киевской Руси.
Таким образом, так же как Византия (а позднее даже Османская империя) служила источником моделей для российских институтов, кочевые народы, начиная со скифов, влияли на экономику, социальную систему и, прежде всего, на военную тактику.
Бойся Великого хана
Выдающийся китайский историк Сима Цянь (Sima Qian) писал, что у Великого хана было два «царя», у каждого из которых было по два генерала — и так дальше по порядку вплоть до командиров ста, тысячи и десяти тысяч воинов. Это, по сути, та же самая система, которая использовалась в течение полутора тысячелетий кочевниками — от скифов до монголов, вплоть до армии Тамерлана в конце XIV века.
Ход событий на Руси изменили монгольские нашествия — в 1221 году, а затем в 1239-1243 годы. Как сказал в беседе со мной в конце 2018 года известный аналитик Сергей Караганов, они влияли на российское общество на протяжении нескольких веков.
Более 200 лет русским князьям приходилось ездить в Орду на Волге, чтобы платить дань. Представители одного научного направления называют это «варварством». Похоже, так считает и Путин. Согласно этой научной концепции, принятие ценностей монгольских кочевников, возможно, «вернуло» русское общество на тот уровень, на котором оно находилось до первой попытки принять христианство.
Неизбежно напрашивается вывод о том, что когда в конце XV века возникла Московия как доминирующее княжество Руси, она была по существу преемницей монголов.
И потому «цивилизация» не коснулась крестьянства — оседлого населения (пора перечитывать Толстого?). Непоколебимые власть и ценности кочевников пережили монгольское иго и сохранились на века.
Что ж, если из нашей короткой притчи можно извлечь мораль, то она состоит в том, что «цивилизованному» альянсу НАТО не стоит ввязываться в конфликт с «непрямыми» потомками Великого хана.