Лондон — На протяжении большей части прошлого года я доказывал, что циклическое восстановление экономики после сбоя, вызванного сovid-19, будет сильнее, чем многие ожидают. В этом прогнозе я делал акцент на цикличную (а не структурную) природу нынешнего кризиса: всегда было понятно, что карантины вводятся временно; безопасные и эффективные вакцины появились на рынке с беспрецедентной скоростью; а правительства должным образом отреагировали на этот шок впечатляющим уровнем монетарных и бюджетных стимулов.
Судя по недавно опубликованным индикаторам глобальной экономической активности, сейчас этот прогноз сбывается. Данные за март 2021 года свидетельствуют о несомненном экономическом буме, особенно в промышленности. Подъём может оказаться даже сильнее, чем я предполагал: к концу марта индекс S&P 500 впервые в истории превысил отметку 4000 пунктов.
Вопрос, конечно, в том, что будет дальше. Будет ли долгим этот бум? Чтобы ответить на этот вопрос, нам следует начать с новейших данных. В числе наиболее интересных мартовских цифр — индекс деловой активности PMI, публикуемый американским Институтом управления снабжением (ISM): он вырос на 3,9 пунктов относительно февраля и достиг уровня 64,7. Индекс был опубликован 1 апреля; и, если это не шутка, это самый высокий показатель с 1983 года.
Кроме того, специфические компоненты американского индекса PMI также показывают мощный рост экономической активности. Как я уже объяснял в предыдущих статьях, два из моих пяти излюбленных высокочастотных индикаторов содержатся в данных ISM — общий показатель и разница между показателями новых заказов и объёмами запасов. Чем сильнее цифра новых заказов относительно запасов, тем лучше прогноз на краткосрочную перспективу. Мартовские цифры предвещают крайне позитивное развитие в течение ближайших трёх-шести месяцев (хотя, конечно, это развитие будет зависеть и от остальных событий).
США не в одиночестве. Новейшие индексы PMI, опубликованные в других странах и регионах, тоже очень сильны. Опубликованные IHS-Markit индексы PMI для Канады и Великобритании стали самыми высокими за десятилетие и намного превзошли консенсусный прогноз; во многих континентальных европейских странах PMI также показал рекордный рост, причём даже в некоторых из стран, где наблюдается новый всплеск случаев сovid-19. Индекс деловой активности в странах еврозоны в целом вырос до самого высокого уровня за всю 24-хлетнюю историю этого блока.
Другой высокочастотный индикатор, за которым нужно обязательно следить, это экспортная статистика Южной Кореи. Из неё следует, что в марте экспорт вырос на 16,6% относительно марта прошлого года; это самый сильный рост с 2018 года. Мало сомнений в том, что такая позитивная новость предвещает сильную торговую статистику из других стран, которые вскоре её обнародуют. Кроме того, ежемесячный индекс деловой уверенности в Бельгии в марте вырос до уровня, превышающего его значение накануне пандемии. А этот индекс известен в качестве хорошего прогнозного индикатора для всей Европы, учитывая высокую степень торговой открытости Бельгии.
Вскоре мы получим и ещё один сигнал: будет опубликована статистика Китая за первый квартал. Как ожидается, рост ВВП (в годовом исчислении) составит целых 18%. Все в совокупности эти индикаторы предвещают парочку сильных кварталов с точки зрения роста реального (с учётом инфляции) ВВП во многих странах мира.
Но что эти цифры означают в реальности? Возможно ли, что они объясняются всего лишь эффектом статистических сравнений с прошлым годом или эффектом отложенного спроса, который ослабнет после проведения вакцинации и отмены карантинов?
Многое будет зависеть от экономической политики. Если правительства и центральные банки забеспокоятся по поводу уместности сохранения щедрых бюджетных и монетарных условий, тогда они начнут закручивать гайки, а финансовые рынки останутся непредсказуемыми.
Кроме того, в этих краткосрочных опасениях не затрагиваются более серьёзные структурные проблемы, такие как изменение климата, состояние государственных финансов, китайско-американские противоречия. Есть и другой важный вопрос: принесёт ли нынешний бум пользу — и в какой степени — большинству людей. Текущие циклические индикаторы позволяют сделать вывод, что медианным домохозяйствам достанется больше, чем принято считать (и так будет, по крайней мере, некоторое время).
Именно поэтому я не думаю, что краткосрочный отскок станет лишь статистическим феноменом, объясняющимся низкой базой 2020 года. Скорее, он станет результатом сильного увеличения вынужденных сбережений, монетарных и бюджетных стимулов, а также щедрости целевых программ финансовой помощи. Ответ на вопрос, как долго всё это продлится, будет зависеть от сложного сочетания факторов, в том числе от скорости, с которой будут тратиться личные сбережения, от продолжения (или приостановки) мер государственной поддержки, от инфляционных сигналов и от поведения рынков, на которые, в свою очередь, будет влиять всё вышеперечисленное.
Странно, но несмотря на хорошую экономическую статистику, рыночные условия усложнились после того, как в Белом доме поселился президент США Джо Байден. Рынки облигаций, вероятно, движутся к повторению медвежьего мини-эпизода 1994 года, что прибавит пикантности сильной отраслевой ротации, наблюдающейся на рынке акций. Давайте надеяться, что высокая инфляция не вернётся. Если это произойдёт, все сегодняшние хорошие новости окажутся, скорее всего, мимолётными.
Джим О'Нил — бывший председатель Goldman Sachs Asset Management и бывший министр финансов Великобритании. Является председателем Chatham House и членом Общеевропейской комиссии по здравоохранению и устойчивому развитию.