В 2011 — 2019 годах писатель, издатель и путешественник Феро Грабал-Крондак совершил несколько поездок по Азии. Он написал книгу «Путешествие на Таймыр, или По Енисею к Северному Ледовитому океану через края шаманов, староверцев, коммунистических лагерей и гнетущей постсоветской ностальгии». Он много раз бывал в России и видел эту страну и ее жителей своими глазами, поэтому мы задали ему несколько вопросов, которые можно обобщить в одном: какие они — эти русские?
— Forum24: Какой люди в России видят свою страну? Для всех них она одинаковая, или у каждого свое собственное восприятие ее идентичности?
— Феро Грабал-Крондак: Обобщать трудно. Все зависит от этноса и конкретной социальной группы. Вкратце могу сказать, что, например, многие кавказцы, которые выделяются своим сильным национальным чувством, формулируют свою позицию так: «Чеченский пример — напоминание нам, к чему приводят любые попытки избавиться от зависимости или даже освободиться от русской власти. Мы в первую очередь балкарцы, кабардинцы, черкесы, ингуши и так далее.. Но! У нас есть только два варианта: либо мы будем лояльны, либо русские нас просто растерзают!»
По мере того как север все враждебнее относится к югу, то есть по мере усиления неприязни русских к кавказцам, последние все чаще обращаются к югу. Многие кавказские бизнесмены переносят свой бизнес, например, в Турцию или на Ближний Восток (то же касается Татарстана, Бурятии и Тувы), а свой капитал, в том числе из-за российской коррупции и негативных последствий российской внешней политики для курса рубля, в Грузию, которая открыла безвизовый въезд для жителей северокавказских республик.
Также все больше кавказцев уезжают работать или учиться на юг, а не в Москву или Центральную Россию, где практически на каждом шагу сталкиваются с проявлениями ксенофобии и расизма. Можно сказать, что в новой форме продолжается исход, который начался в момент, когда нога русского солдата ступила на Северный Кавказ.
Общаясь с жителями Дальнего Востока, я не раз слышал такую точку зрения: «Из-за малонаселенности и размеров местных коренных народностей Дальний Восток всегда будет подчинен России или Китаю… И если мы должны выбирать, то предпочтем господство примитивных русских, чем хитрых китайцев».
— Возможно, жители Дальнего Востока могли бы обрести самостоятельность. Иногда такое приходит им в голову, не так ли?
— В отличие от большинства староверов, которые видят будущее России в ее единстве, молодежь часто задумывается об автономии Сибири, то есть о ее разрыве с Московией. Особенно популярной эта мысль была в Сибири в 90-х (с тех пор ходят разговоры о создании Уральской Республики, идея которой зародилась в Екатеринбургской области (так в оригинале — прим. перев.), и о самостоятельности Татарстана). В 2011 году в Сибири даже появилось Движение за отделение Сибири и присоединение к Соединенным Штатам, во главе которого стоял некий Владимир Киселев. Ясно, что сегодня сибирские активисты возвращаются к тому, что они начали в 2012 году, когда возникла Сибирская национально-культурная автономия, и что усилилось в 2014 — 2016 годах в связи с событиями вокруг Крыма, Донбасса и Сирии.
Помимо давней проблемы, которая заключается в эксплуатации Сибири центральным регионом, членов движения за автономию Сибири в те годы волновали громогласные заявления Кремля о правах крымчан на самоопределение, а также российская поддержка донецких сепаратистов (на деньги сибиряков). Однако, что парадоксально, из-за тех же событий это движение впоследствии фактически покинуло общественное пространство.
— Москве оно не понравилось?
— Она прибегла к цензуре и традиционному запугиванию и остракизации активистов, некоторые из которых эмигрировали. Кроме того, власть применила надежную психологическую модель внешнего (пусть даже фиктивного) врага для сплочения собственного народа и укрепления позиции истеблишмента (нарратив окруженной империи и внешней угрозы, работающий как объединяющий фактор). Когда-то эту модель отлично описал Жан Угрон в своей книге «Созвездие пса», где сопротивление правящей касте отходит на второй план благодаря мобилизации народа для спасения империи от внешнего врага (электронных драконов, управляемых из того же галактического «Кремля»).
Кроме того, в столь напряженной обстановке общенародной шовинистско-изоляционистской истерии и остракизации любого неугодного режима мало кто рискнул выдвинуть «антинародные» требования, за которые его неминуемо объявили бы предателем родины, лишили бы работы и поставили бы под угрозу всю его семью. Показательный пример — устроенная российской властью травля группы активистов вокруг художника Артема Лоскутова, автора фильма «Нефть в обмен на ничего», в котором повествуется об эксплуатации Сибири москвичами.
В марте 2014 году он опубликовал манифест, призывающий к автономии Сибирской Республики (в рамках Российской Федерации), и попытался 17 августа 2014 году организовать в Новосибирске демонстрацию под названием «Монстрация» под лозунгом «Хватит кормить Москву». После этого власти не только запретили проект, но и попытались уничтожить любое упоминание об этом событии в СМИ, ссылаясь на недавно принятый закон о разжигании массовых беспорядков, экстремистской деятельности и незаконных публичных выступлениях.
Но по мере того как спадает восторг от «освобождения Крыма», а ответные западные санкции и расходы на вооружение и имперские шаги Кремля все сильнее сказываются на падающем уровне жизни людей, проживающих в потенциально самом богатом российском регионе, то есть в Сибири, все громче звучат призывы к ее автономии (по крайней мере в соответствии с принципами федерации). Самое яркое проявление этого процесса — резкий рост числа тех граждан, кто официально, при переписи населения, определяет свою национальность как «сибиряк». Говоря словами Бориса Немцова, бумеранг всегда возвращается.
— Как они смотрят на мир? Это у нас здесь космополитичные взгляды, а что они там знают о «внешнем мире»?
— Все зависит, в первую очередь, от того, к какому социальному слою принадлежит тот или иной человек, а главное, где он проживает! Трудно ожидать большого кругозора у человека (вне зависимости от образования), который живет в месте, где интернет работает через модем со скоростью 90-х (если работает вообще) и где единственный доступный источник новостей — государственный телеканал «Россия» или два — три прорежимных телеканала («Звезда», НТВ). Таких регионов к востоку от Урала очень много. Но главное — царящая там атмосфера, формируемая означенными СМИ и очень напоминающая, по крайней мере человеку с Запада, атмосферу грядущего в Германии нацизма. Там постоянно повторяют: «Почему вы нас не любите?»
— А почему, как вы думаете, мы их не любим?
— С большинством русских, а точнее жителей России, просто нет смысла обсуждать Большую Победу, то есть победы России над Западом. Так же, как россияне не понимают, например, понятия «общественные СМИ», они никогда не поймут, что их Большая Победа не наша победа и что 150 тысяч красноармейцев погибли не во имя «свободы неблагодарных чехов и словаков», а во имя имперских претензий Сталина и во имя расширения советской империи. Однако дискутировать можно только с тем, кто способен беспристрастно анализировать факты, желая добраться до объективной правды, а не с тем, кто хочет любой ценой раздавить и высмеять оппонента.
Каждый раз, когда я разговариваю с русскими, я снова и снова вспоминаю статью «Русские и „эти русские"» профессора Йозефа Веселки. Я постоянно сталкиваюсь с тем же, с чем сталкивался и что переживал он во время своих поездок по России. Профессор делит жителей России на русских и «этих русских» (своего рода психосоциальная подгруппа русских). Я бы сформулировал это скорее так: в каждом русском скрывается более или менее латентный «этот русский», то есть существо, воплощающее все негативные черты, которые ассоциируются у нашего человека с этим понятием… И невольно это проецируется на любого этнического русского или россиянина.
Если не хочешь сделать врагами даже лучших друзей или просто получить по морде от агрессивного собеседника, нужно просто отказаться от обсуждения истории и политики, а также воздержаться от любых комментариев в ответ даже на самые саркастические и ядовитые замечания насчет скорого распада Европейского Союза и краха либеральной демократии, насчет ужасных последствий антироссийских санкций для уровня жизни в ЧР, нравственного маразма упадочнической Европы, управляемой евреями, масонами, гомосексуалистами и убийцами с Уолл-Стрит, насчет кровного братства и прежней дружбы народов под крылом Варшавского договора и СЭВ и вообще насчет уклада жизни в России.
К сожалению, в России очень распространен миф о том, что «америкосы» до 1944 года слонялись где-то в Тихом океане, а британцы сидели по ту сторону Ла-Манша, пока русский богатырь проливал кровь за спасение неблагодарного мира, а потом при освобождении Европы союзники лишь создавали едва заметный фон для Красной армии. Также меня обвинили во вранье, когда я сказал, что от уничтожения Прагу спасла Русская освободительная армия (власовцы), а Западную Чехию освободила 3-я армия Паттона… «Русская правда» давно противоречит позиции остального мира (будь то события 1812, 1812, 1853, 1918, 1939, 1941, 1945, 1968 или 2014), и неудивительно, что Россия не способна ни о чем договориться с Западом.
Показательный пример той разницы, которая существует между объективной правдой и русской версией, — толкование причин и обстоятельств Второй мировой войны в официальной советской и постсоветской (российской) историографии. Якобы на невинный и миролюбивый СССР коварно напали кровожадные нацистские орды. А вот еще пример: сибирский поход так называемых легионов как «бесчинство мародерствующих белочехов».
Мне знаком репертуар российских телеканалов, и поэтому меня не удивляет, когда 27-летний парень говорит, что никогда не слышал о советской оккупации Чехословакии или подавлении Венгерской революции, не говоря уже об антисоветских партизанских движениях в Белоруссии, Прибалтике и на Кавказе, а также о пакте Молотова — Риббентропа. Этого следовало ожидать, раз большая часть россиян смотрит и слушает только государственные и прорежимные СМИ, а точнее телеканалы, которые вещают и в тех регионах, где нет интернета.
— Что может средний россиянин увидеть по телевизору?
— В принципе особой разницы между каналами нет. На телеканале «Звезда», который фактически является рупором кремлевских ястребов и сталинистов, с утра до вечера показывают фильмы для «ностальгирующих» (военные и производственные, а также романтические комсомольские ленты) и тенденциозные исторические документальные фильмы а-ля «из мира насилия и бесправия». По «Первому каналу» почти каждый день многочасовые «дискуссии» ведут «путлеровцы», жириновцы и коммунисты. Канал «Россия 24» ублажает эго патриотов хвалебными речами о грандиозном международном резонансе чемпионата и радостном завтра. На телеканале «Мир» пионерский отряд пресекает позорную попытку аристократа завладеть семейной реликвией, спрятанной его матерью от большевиков. У меня всегда мороз бежит по коже, когда я смотрю по российскому телевидению, например, интервью с 20-летней комсомолкой, которая в 2018 году спокойно и с язвительной усмешкой заявляет, что вся информация о гигантских масштабах сталинских репрессий и массовых казней — мистификация; что условия в лагерях и тюрьмах были такими же гуманными, как в европейских странах; что большинство заключенных заслуживали наказания, и если кого и сажали несправедливо, то только по ошибке. Ужас охватывает, когда понимаешь, что такие люди демонстрируют не только собственную глупость, но и мнение немалой части современного российского общества. Той самой «Новой России».
— Сколько людей уже обработала эта новая пропаганда?
— Согласно недавнему опросу авторитетного российского социологического агентства «Левада Центр»* (признан Минюстом в качестве иноагента — прим.ред.), за последние пять лет число тех россиян, кто считает репрессии политическим преступлением, сократилось с 51 процента до 39. Также принципиально изменилось отношение людей к тому, как нужно освещать события 30-х годов ХХ века. Почти половина респондентов заявила, что «не нужно копаться в прошлом». Также почти половина россиян не считает Иосифа Сталина преступником (еще в 2010 году их было 40 процентов). Количество тех, кто уверен в обратном, сократилось с 32 до 26 процентов. почти 45 процентов россиян вообще не знают, что 17 сентября 1939 года Красная армия напала с востока на Польшу, а 38 процентов опрошенных понятия не имеют о пакте Молотова — Риббентропа. В существовании его секретного протокола уверены всего 40 процентов россиян. 15 процентов считают это выдумкой, а 45 процентов никогда о нем не слышали.
Что касается оккупации ЧССР в 1968 году или Венгерской революции, ситуация аналогична. Как показывают опросы российского независимого социологического «Левада Центра»* и агентства «ФОМнибус», среди россиян в возрасте от 18 до 24 лет о вторжении войск Варшавского договора в Чехословакию знают всего десять процентов, а среди поколения 30-летних — всего 13 процентов. Среди зрелых россиян почти треть (32 процента) имеет хоть какое-то представление о том, что произошло в 1968 году в Чехословакии, а 26 процентов из них одобряют оккупацию. Причем под влиянием реваншистской пропаганды в СМИ количество россиян, поддерживающих оккупацию, возросло с 2008 года в два раза. Что касается Венгерской революции, то 57 процентов россиян ничего не знают о советском подавлении венгерского восстания в 1956 году, а половина от оставшихся считают ту советскую интервенцию оправданной. Того же мнения они придерживаются по поводу Зимней войны против Финляндии и оккупации Прибалтики.
Что касается Украины и «бандеровцев с Майдана», то я послушал мнения людей из разных уголков России, и, пожалуй, не будет преувеличением сказать, что около 75 процентов россиян разделяют официальную антиукраинскую позицию в более или менее радикальной ее форме. И это несмотря на то, что почти во всех регионах Российской Федерации украинцы составляют значительную часть населения. Из всех вышеописанных фактов следует, что причина проблем при общении с русскими заключается не только в русском «новоязе», но и в феномене так называемой «русской правды».
— Русские так пекутся о своей истории, а в итоге ее не знают. Получается, тут действует принцип: кто контролирует прошлое, то есть его интерпретацию, тот контролирует настоящее…
— Необразованной массой удобно манипулировать. Что касается наших легионов, то даже не удивляет, что столько русских и кремлеботов называют чехословацких легионеров оккупантами и агрессорами. Ведь мало кто из них знает, что до самой большевистской революции они воевали как регулярные воинские подразделения бок о бок с русской армией против сил Центральных держав. Легионеры внесли основной вклад в победу над немцами в Зборовском сражении (первое — второе июля 1917 года), где чехословацкие силы впервые проявили себя на восточном фронте и заслужили тем самым не только признание союзников: временное русское правительство решило снять все ограничения на формирование самостоятельных чехословацких военных подразделений.
Мало кто из россиян знает, что чехословацкие силы защищали Россию от вторжения немецких и австро-венгерских войск даже после фактической русской капитуляции (подписания Брест-Литовского мира), когда русские солдаты бросали оружие и подавались в бега.
Говорить о том, что после большевистского путча чехословацкие солдаты воевали вместе с Белой армией не против русского народа, а против кровожадных и варварских большевистских орд, в современной посткоммунистической России, симпатизирующей большевистским головорезам и идеологам классовой ненависти, — значит проявлять детскую наивность.
— Получается, мы имеем дело с наследием, копившимся на протяжении ста лет после большевистской революции?
— Да, вообще можно сказать, что советское наследие оставило на русском народе судьбоносную печать. Победа голытьбы в России была настолько сокрушительной (в том числе, в прямом смысле этого слова), что после 70 лет уничтожения духовно-интеллектуального потенциала народа (систематическими убийствами, запугиваниями и изгнанием интеллигенции и духовных авторитетов, уничтожением культурного наследия и массированной идеологией) русский народ лишился возможности возродиться и сосуществовать с Западом. Ему неоткуда было черпать силы, не к чему возвращаться и за что уцепиться, кроме причудливой смеси болезненной сталинистской ностальгии, великорусского шовинизма и ханжеского православия. Поколения без корней, без памяти и без морально-этического базиса — просто манкурты постиндустриальной эпохи, для которых Запад — это другая, непонятная и враждебная вселенная.