La Vanguardia (Испания): когда россияне были беженцами

Начиная с XIXвека Западная Европа и особенно её крупнейший культурный центр, Франция, становились местом притяжения русских, не согласных с властью.

После свержения Наполеона в 1815 году, на Венском Конгрессе сформировалась новая карта Европы, которая возродила политическую систему, существовавшую до революции. Если во Франции произошло восстановление власти династии Бурбонов, то в Российской империи Александр I ужесточил меры, чтобы подавить любую попытку восстания.

Несмотря на либеральные обещания императора, в России царил тот же патернализм и самодержавие, что и во времена Екатерины II. После поражения Бонапарта русские офицеры, большая часть из которых были представителями знати, вернулись с войны домой убеждёнными сторонниками либеральных взглядов. Таким был результат знакомства с образом жизни и мышлением западного общества.

Уже после смерти Александра I часть из них возглавили восстание декабристов в 1825 году. Восстание окончилось поражением, а его лидеры понесли суровое наказание по приказу нового императора, Николая I.

Те, кому удалось избежать смерти или ссылки в Сибирь, нашли убежище во французской столице. Так вскоре поступят и двое выдающихся российских мыслителей: Михаил Бакунин, один из основоположников анархизма, и Александр Герцен, идейный вдохновитель крестьянских восстаний.

В середине века ряд стран накрыла революционная лихорадка. Париж стал эпицентром так называемой "весны народов" — волны восстаний, которая началась в 1848 году во французской столице и дошла до других европейских городов. Они также послужили отправной точкой рабочего и пролетарского движения, развитие которого ускорили немецкие философы Карл Маркс и Фридрих Энгельс.

На фоне этих событий Франция начала вторую половину XIX века с установления Второй империи во главе с Луи Наполеоном Бонапартом. Одной из его целей было превратить Париж в столицу мира. В 1867 году во время поездки в Париж на Всемирную выставку император Александр II подарил икону собору Александра Невского на улице Дарю. Строительство собора финансировал сам император и выходцы из России, разбросанные по всему миру.

Именно вокруг этого собора и улицы Дарю в Париже начала формироваться "маленькая Россия". Здесь смешались противники самодержавия, писатели, художники, музыканты и поэты, среди которых тоже были несогласные, приезжавшие во французскую столицу, чтобы показать русскую душу во всех её художественных проявлениях.

В соборе Александра Невского в 1918 году обручились Пабло Пикассо и балерина украинского происхождения Ольга Хохлова, ставшая артисткой "Русского балета" Сергея Дягилева. Антреприза потом перевернёт мир танца.

Дягилев прибыл в Париж в 1909 году вместе с удивительной труппой сценографов и танцовщиков. Он поставил себе сложную задачу познакомить французскую столицу с русским балетом. Не было никаких признаков того, что он достигнет успеха. Он не был ни танцовщиком, ни хореографом, ни музыкантом, ни постановщиком, но со свойственной только ему ловкостью собирал таланты. Вскоре к компании присоединились такие имена, как Игорь Стравинский и дерзкий Вацлав Нижинский.

"Русский балет" Дягилева стал настоящей революцией в мире искусства. Но из России доходили слухи об иной революции. Экономический кризис, нехватка политических реформ и народное недовольство режимом Николая II спровоцировали тяжёлую ситуацию в 1905 году.

Несмотря на установление ограниченной конституционной монархии и создание Государственной думы, социальное недовольство на фоне международной обстановки, обострившейся с началом Первой мировой войны, вылилось в октябрьскую революцию 1917 года, которая жёстко покончила с самодержавием.

За годы эмиграции Ленин, вождь большевиков, хорошо узнал Париж, в котором потом найдут убежище тысячи антикоммунистов из Белого движения. Они были вынуждены покинуть свою страну после поражения в войне против Красной Армии.

Политическим результатом гражданской войны стало образование федерального марксистско-ленинского государства — Союза Советских Социалистических Республик. Непосредственным результатом этого события стал побег из страны одного миллиона человек, из которых 400 тысяч выбрали в качестве убежища Францию. Благодаря "нансеновскому паспорту" для беженцев апатриды получили право въезда и свободного перемещения в других странах.

Многие из них были представителями русской элиты. Во Франции они пытались выжить как могли. Люди знатного происхождения и бывшие императорские советники продавали последние драгоценности и семейные реликвии, землевладельцы работали официантами, а княгини, не обделённые красотой, подавались в манекенщицы… Были и разорившиеся торговцы, ставшие чернорабочими, офицеры побеждённой Белой армии работали таксистами, а люди из разных слоёв населения шли работать на фабрики, например, в Renault.

Представителей первой волны эмиграции, начавшейся после 1917 года, объединяла уверенность в том, что СССР просуществует недолго и они смогут вернуться в Россию. Они сравнивали себя с теми, кто покинул страну в XIX веке, чтобы бороться с самодержавием из относительно либеральной Европы, и потом вернулся на родную землю.

Выражаясь словами историка Орландо Файджеса (Orlando Figes), "они всегда были готовы к возвращению, поэтому так никогда и не разобрали чемоданы". И поэтому они считали, что нужно сохранить русский стиль жизнь. Они представляли себя гарантами истинной сущности России, которой угрожал советский режим.

К концу 20-х годов французская столица стала бесспорным центром русской эмиграции в Европе. Город на Сене сохранил этот статус и в последующем десятилетии, когда русские бежали туда из гитлеровской Германии. Литературная и художественная жизнь русского Парижа процветала в кафе Монпарнаса, артистического центра столицы.

Такие заведения, как La Closerie des Lilas, Le Dôme, La Rotonde или Le Caméléon сформировали центр богемной жизни. Они служили не только местом встреч, но и убежищем, поскольку сырые студии были неудобными. Но к тому времени большинство эмигрантов уже разделяли пессимизм Игоря Стравинского. Они свыклись с тем, что, эмигрировав, они не просто ушли из России, но и навсегда "потеряли" её.

До начала Второй мировой войны были и другие волны эмиграции из СССР во Францию. Но нацистская оккупация страны заставила эмигрантов сменить направление. Однако до того, как это произошло, для "белых" русских, скучавших по Санкт-Петербургу Петра I, лучшего места за пределами России, чем Париж, было не найти. Город во многом послужил источником вдохновения для царя, когда он строил собственную столицу империи.