Вот что беспокоит в военном конфликте на Украине

Дэвид Френч (David French)
Одна из самых важных вещей, которые нужно соблюдать, когда пишешь или размышляешь о ходе конфликта, одновременно и самая трудная для журналиста — это уметь ждать. Нужно уметь наблюдать за развитием событий, ничего при этом не говоря. При анализе или освещении военного противостояния некоторые вещи становятся очевидными сразу — например, неудача российской ракетной атаки на Киев или острая военная потребность Украины в более совершенных истребителях. Но на другие, казалось бы, простые вопросы ответить на удивление сложно.

Читайте ИноСМИ в нашем канале в Telegram

Когда я посетил Украину в мае, я мог воочию увидеть ракетные атаки, жизненно важную роль западной техники в военных действиях и мужество украинского народа. Но были и другие вещи, которые я не смог сразу осознать. Я был там за несколько недель до украинского контрнаступления, и хотя меня тронула решимость украинцев, меня поразило и кое-что еще: ощущение, что они были если и не пессимистично настроены, то глубоко отрезвлены масштабами военных испытаний, с которыми они столкнулись.

Почему украинцы так себя чувствуют? В конце концов, украинская армия превзошла практически все имевшиеся прогнозы о своей боеспособности. Она сорвала первоначальные военные цели Кремля, вернула 54% территории, отвоеванной Россией с начала конфликта, и нанесла российской армии сильные потери как в технике, так и в живой силе.

Теперь, спустя несколько месяцев после начала контрнаступления, в ходе которого украинская армия с большим трудом вернула микроскопические территории, заплатив за это огромную цену, я понимаю, почему это происходит. Украинские лидеры не обманули меня, когда умеряли свои ожидания военного успеха. Они делились своими искренними опасениями. После более чем года боевых действий украинцы понимают, что в случае отсутствия массовой поддержки Запада они — это Давид, сражающийся с Голиафом. Россия по-прежнему обладает огромными присущими ей преимуществами, и, несмотря на все успехи ВСУ на начальном этапе конфликта, Украина все равно может проиграть.

Чтобы понять, где мы сейчас находимся, я пройдусь по вопросам, которые получаю, когда говорю о своем пребывании в Киеве, и о конфликте в широком смысле. Мои ответы основаны на беседах с высокопоставленными украинскими чиновниками, нынешними и бывшими американскими официальными лицами, военными, а также на отслеживании доступной информации из открытых источников о передвижениях и тактике войск сторон конфликта.

Оглядываясь назад, возможно, этот вопрос следовало бы сформулировать так: а почему мы думали, что оно этого прогресса достигнет? Попросите любого генерала НАТО атаковать сильно укрепленную оборонительную линию противника без превосходства в воздухе, без подавляющего превосходства в артиллерии и без явного численного превосходства. Первым же вопросом, который он, скорее всего, задаст, будет: а не можем ли мы подождать с наступлением до тех пор, пока не получим превосходство хотя бы в одном из этих факторов? Или, может быть, в двух? Самому мне очень бы хотелось подождать, пока у нас будет превосходство по всем трем направлениям.

Я боюсь, что прошлые успехи Украины, включая отражение первоначальной атаки России на Киев и быстрое продвижение в последующие месяцы, сделали нас нереалистично настроенными в отношении будущих результатов. Мы надеялись на аналогичные успехи перед лицом гораздо более грозных оборонительных укреплений. Это было нереально, и мне теперь понятно, почему украинские чиновники, с которыми я разговаривал в мае, были явно обеспокоены тем, что Запад ожидает слишком многого.

Возможно, но не рассчитывайте на это. Верно, что несмотря на сложное положение, постепенный успех войсковых армий может в конечном итоге принести большие результаты. Например, после дня "Д" союзники в течение нескольких недель продирались через оборонительные укрепления немцев в Нормандии в кошмарных условиях, прежде чем, наконец, прорвали их.

Но в этой идее есть опасность. Это может привести к тому, что командиры будут слишком долго развивать наступление, бросая солдат и армии в атаки в сложных ситуациях, полагая, что настоящий прорыв уже не за горами. Исторические аналогии могут быть несовершенными, но вспомните весеннее наступление Германии в 1918 году, ближе к концу Первой мировой войны. Немецкая армия наносила союзникам удар за ударом, добилась ограниченных успехов, но в процессе такого наступления обескровила себя, что сделало ее уязвимой против масштабных атак союзников, которые и привели к их победе в войне в конце лета и осенью того года.

Да. Чтобы внести ясность: я не вижу ничего похожего на полный крах Украины или что-то вроде успешного и победного российского блицкрига, даже если украинское контрнаступление окажется слишком затратным для Киева. Большая часть ударной мощи российской армии все-таки ослаблена. Но нетрудно увидеть сочетание изменения динамики на поле боя с перспективой ослабления поддержки Запада, что, возможно, приведет к поражению Украины, даже более значимому и деморализующему, чем первоначальный российский план покорить Киев за считанные дни.

То, что когда-то должно было стать молниеносной атакой России, превратилось в ужасное состязание воли, и хотя украинцы готовы сражаться, они не смогут сдержать Россию без постоянной поддержки Запада. Это означает, что победа России над Украиной также станет победой над Соединенными Штатами — и ошеломляющим поворотом судьбы Владимира Путина после просчетов его первоначального плана.

Если Украина будет вынуждена просить мира, даже если бы она сохранила контроль над Киевом, то легко представить себе падение Владимира Зеленского, восстановление доминирования России в украинских делах и восстановление былого престижа потрепанной российской армии. В конце концов, она победит классическим российским способом: выдержав больше, чем смог выдержать ее противник, и медленно доводя его до поражения. Это был бы катастрофический результат для американской безопасности, западного альянса, независимости Украины и международного порядка.

Да, но только в том случае, если Украина продолжит получать потоки западной помощи. Украина сейчас стоит перед невероятно сложной задачей: она интегрирует множество новых видов оружия и тактик в армию, которая просто борется за свое выживание. Проблемы здесь неизбежны. Как сообщала в прошлом месяце газета "Таймс", бригады, обученные на Западе, терпят неудачи на поле боя. Украинские способы ведения боя отличаются от методов НАТО, и наиболее логичным подходом к конфликту явился бы синтез этих двух систем, а не полный пересмотр украинской тактики, особенно когда украинская армия пользуется лишь небольшой частью военных возможностей НАТО.

В то же время сильная республиканская партия может убедительно доказать, что дело Украины подрывает сам Байден, предоставляя военную помощь медленно, часто после недель и месяцев просьб Украины. Украина, вероятно, оказалась бы в значительно лучшем положении, если бы она получила F-16, танки "Абрамс" и ракеты ATACMS раньше и в большем количестве.

Тем не менее, несмотря на эти ошибки, по-прежнему верно, что сочетание западного оружия и украинской доблести оказывается сильным на фронте и за его пределами. За исключением Артемовска, взятого Россией под контроль в начале этого года, ее армия потеряла значительные позиции с тех пор, как ее первоначальное наступление достигло кульминации весной 2022 года. Все говорит о том, что, пока Украина будет получать западную помощь, интегрировать западное оружие в свои боевые действия и эволюционировать, она сможет медленно, но неуклонно оттеснять русских назад. Может быть, она даже сможет вызвать внезапный коллапс российской армии.

Я думаю, что наиболее вероятным результатом будет некоторая форма "патовой ситуации". Под этим я подразумеваю нечто меньшее, чем согласие Киева на мир и полное вытеснение Украиной русских со своей территории. Скорее, я имею в виду что-то вроде Кореи, где постоянные атаки и контратаки в конечном итоге превратились в некую стабильную и статичную линию обороны.

Но тупиковые ситуации бывают хорошие и плохие. Корейская война, по сути, является в этом смысле ярким примером. Северная Корея потерпела полную неудачу в своем стремлении объединить полуостров, и хотя силы ООН были отброшены с севера китайскими дивизиями, в результате перемирия Юг остался свободным, защищенным Соединенными Штатами и в конечном итоге создал условия для возникновения Южной Кореи, существующей и сегодня — одной из самых экономически и культурно развитых стран мира.

Вот так может выглядеть хороший тупик для Украины. Да, Россия может сохранить за собой некоторую территорию на востоке, но подавляющая часть Украины, которая останется в руках украинцев, будет свободной, независимой и находиться на пути к вступлению в НАТО. Через 10 лет она все еще будет достаточно вооруженной для сдерживания России, но ее будущее будет больше похоже на будущее Южной Кореи, чем, скажем, Беларусии.

Плохая тупиковая ситуация будет означать, что Россия не только сохранит за собой большую часть украинской территории, но и что угроза возобновления там военных действий запугает как Украину, так и Запад, создавая условия для "белорусского сценария", то есть якобы независимой страны, существующей под диктатом России. Подобная "патовая ситуация" в конечном итоге вообще не будет тупиком, а, скорее, будет медленной победой России, которая сделает Путина (или его преемника) сильнее, еще больше поработит Украину, а Запад оставит разделенным и неуверенным в себе.

На этот вопрос есть два быстрых ответа. Во-первых, нет никаких признаков того, что какая-либо из сторон считает, что конфликт зашел в тупик на нынешнем этапе противостояния. И если Запад действительно попытается завести конфликт в тупик, скажем, сокращая поставки оружия, необходимого Украине для продолжения наступления и отражения дальнейших атак России, то это сделает достижение здесь мира менее, а не более вероятным. Другими словами, проявление слабости не приведет к российскому великодушию.

В одном из самых содержательных разговоров, которые я имел, пока был на Украине, высокопоставленный чиновник украинского правительства сказал мне, что идея победы Путина состоит в том, чтобы давить на Украину изо всех сил, а затем дожидаться выборов на Западе. Требование Запада о мире на нынешних линиях разграничения было бы фактической поддержкой его стратегии. Уступка Запада в том, что Украина не вступит в НАТО (или что Запад не предложит ей других существенных гарантий безопасности), будет рассматриваться как окончательное оправдание его изначального нападения. В отсутствие гарантий безопасности Украина, скорее всего, будет медленно возвращаться на орбиту России, даже в отсутствие новой фазы военного конфликта.

Другими словами, хотя Давид, возможно, когда-нибудь и победит Голиафа, но если мы позволим Давиду оставаться Давидом — совершенно одиноким против гораздо более мощного врага — падение Давида станет лишь вопросом времени.

И последнее замечание: помните, что все, что пишется об Украине, покрыто туманом военных действий. Этот конфликт стал одним из самых "фотогеничных" конфликтов в мировой истории. Часто у нас есть почти мгновенный доступ к видео 4K прямо с фронта. Но наш "микровзгляд" на отдельные события может скрыть макроистины и общие тенденции. Войны могут удивлять даже самых опытных наблюдателей, но на данный момент ясно одно: удивительный первоначальный успех Украины уступил место медленному, изнурительному конфликту, исход которого вызывает большие сомнения.

А мне кажется, этот конфликт уже исчерпан. Россия получила то, что хотела, и Донбасс никогда больше не будет украинским. Пришло время назвать это тем, чем оно, несомненно, является и будет — победой России.

Один момент, по которому господин Френч мыслит очень ясно: если Трамп вернет себе Белый дом, победит Путин. Трамп очень четко дал понять, что он не будет поддерживать Украину ни финансово, ни политически, а без этой поддержки Украина в лучшем случае окажется в "плохом тупике", как здесь сказано.

Я чувствовал, что Украина одерживает верх, пока крайне правые республиканцы не начали играть на руку Путину. Почему он должен сдаваться сейчас, если видит, что республиканская партия хочет прекратить помощь Украине, и если Трамп победит, он знает, что Трамп отступит от Европы и НАТО. Республиканская партия и Трамп опаснее для Украины, чем Путин и Россия.

Спасибо за эту дозу реализма. Я до сих пор не понимаю, почему для США было так важно подталкивать НАТО к границам России. И почему мы вообще не смогли предотвратить конфликт… Наша администрация даже не подумала о дипломатии. Я понимаю, что эти восточноевропейские страны хотели присоединиться к НАТО, чтобы протиснуться под ядерный щит США. А теперь прибалты, в армии которых около 5000 человек, кричат и диктуют стратегию НАТО. Но почему, ради бога, США должны рисковать Армагеддоном из-за Украины?
Нам говорят, что если мы проиграем на Украине, то наш престиж упадет. Разве мы не слышали этого после Вьетнама? После Ирака? После Афганистана? Теория домино устарела, за исключением тех, кто у нас в США занимается производством и продажей оружия. Если бы мы прекратили его поставки Украине, Зеленский уже вчера призывал бы к мирным переговорам вместо того, чтобы читать нам нотации о том, как много мы "должны" его стране.

Нам следует добиваться прекращения огня и замороженного урегулирования конфликта, подобного корейскому.
Если вместо этого мы дадим Украине средства для победы, у Путина возникнет искушение применить ядерное оружие.
Жаль, что Байден не согласился позволить Украине стать нейтральной страной между НАТО и Россией, но за пределами сфер влияния обеих сторон — чем-то вроде Австрии. Это помогло бы полностью избежать этого конфликта.

Я обращаюсь ко всем комментаторам, призывающим к полной победе Украины и безоговорочному поражению России. Взгляните на вещи реально! Самый худший враг, который может быть где угодно и когда угодно, — это враг, у которого есть ядерное оружие и которому нечего терять. В этот момент США уже перестанут наблюдать за украинским конфликтом на расстоянии, а станут его неизбежным участником. Говорить о полной победе Украины просто безответственно. Это лучший способ привести войну непосредственно к народу США. И Байден должен это понимать.

Весьма показательно, что единственное, что не беспокоит г-на Френча, так это то, что полмиллиона военнослужащих были убиты или ранены в ходе украинского конфликта. Этоо конфликта можно было бы избежать, если бы НАТО приняло во внимание обеспокоенность России по поводу своего расширения. В декабре 2021 года Россия предложила Украине гарантии безопасности, если она согласится сохранять нейтралитет и не вступать в НАТО. Президент Байден предпочел войну миру, когда отверг нейтралитет Украины и заявил, что Украина может присоединиться к любой организации, к которой пожелает.
Жаль также, что западные (корпоративные и правительственные) СМИ полностью игнорировали законные интересы России, как они это делают уже более века.