Американские мусульмане попали в до боли знакомое положение

Приземлившись в Тель-Авиве через несколько дней после массового убийства организацией ХАМАС более 1400 человек, президент Байден заявил израильтянам, что произошедшее на их земле сродни 11-му сентября 2001 года, но только в пятнадцатикратном размере.

На первый взгляд это широко растиражированное сравнение казалось уместным — жестокое нападение, потрясшее страну и изменившее ход ее истории. Действительно, весь мир наблюдал за тем, как с головокружительной скоростью проявляются те же закономерности, что возникали после терактов 11 сентября 2001 года. Траур по погибшим прервали стремительные бомбардировки гражданских кварталов. Американские чиновники, эксперты и компании быстро сплотились вокруг Израиля, который с каждым днем наращивает усилия. За первую неделю он сбросил на анклав больше бомб, чем США за год на Афганистан. Число жертв среди гражданского населения Газы растет в геометрической прогрессии. А недавно в интернете появились видео палестинцев с Западного берега — со связанными руками и завязанными глазами, раздетых и предположительно подвергающихся сексуальному насилию со стороны израильских солдат и поселенцев, что не может не напомнить о ситуации с пытками заключенных в тюрьме Абу-Грейб.

Для мусульман в Соединенных Штатах все выглядит так, будто страна вернулась на 20 лет назад, но от благостного видения президента Байдена картина весьма далека. Напомню, что произошло здесь после 11 сентября 2001 года, когда 19 террористов, захватив несколько гражданских самолетов, нанесли самоубийственные удары по Мировому торговому центру в Нью-Йорке, а также по правительственным объектам в Вашингтоне. Так вот, среди мусульман, после 11 сентября столкнувшихся с притеснениями и правительственной слежкой, обещание президента о “непоколебимой” поддержке Израиля вызвало тревогу. Я поинтересовалась точкой зрения юристов, активистов и правозащитных организаций, которые тесно сотрудничали с мусульманами после тех событий. Ни разу с тех пор — даже после избрания Дональда Трампа, который через несколько дней после вступления в должность подписал указ о запрете посещать США гражданам семи стран с мусульманским большинством, — даже во времена Трампа я не слышала, чтобы представители в целом мусульманской и особенно арабской диаспор чувствовали такую изоляцию. Пережив разрушительные последствия войны с терроризмом и расплатившись по счетам, мы, похоже, окончательно забыли об уроках 11 сентября.

Чувство обреченности смешалось с шоком, ведь где-то мы это уже видели.

После событий 11 сентября правительство США задействовало всю мощь аппарата нацбезопасности и правоохранительных органов, чтобы предотвратить новые теракты на американской земле. Весь гнев обрушился на одну конкретную группу: живущих в Америке мусульман. Массовые аресты и появление реестра иммигрантов из их числа привели к депортации не одной тысячи человек. Информаторов ФБР и полиции, которым было поручено наблюдать за мечетями и мусульманскими кварталами, позже уличили в чрезмерном усердии и обвинили в отлове невиновных. Внимание правительства к потенциально опасным мусульманам распространилось на американские СМИ и общество. Согласно данным ФБР, в 2001 году статистика преступлений на почве исламофобии резко возросла и так никогда и не вернулась к прежним показателям, хотя в последующие годы эта тенденция все же не так ярко выражена (пики пришлись на 2015 и 2016 гг.).

Сегодня многие американские мусульмане опасаются новой вспышки насилия. Через несколько дней после терактов в Израиле администрация Байдена объявила, что на местном и федеральном уровне правоохранители “внимательно следят” за любыми угрозами, которые могут быть связаны с позицией США по конфликту на Ближнем Востоке. Начиная с 7 октября, в Американо-арабский антидискриминационный комитет (American-Arab Anti-Discrimination Committee, ADC) в первую неделю стали поступать сообщения о "посещениях" со стороны ФБР мечетей. Потом из нескольких городов поступила информация о нападениях на женщин в хиджабах.

Общество хоть и было готово к подобному, но никто не мог предсказать, что первым преступлением на почве ненависти станет убийство 6-летнего палестинского мальчика Вадеи Аль-Файюме (Wadea Al-Fayoume), чью мать доставили в больницу с ножевыми ранениями. Обвинение в убийстве было предъявлено их домовладельцу Джозефу Чубе. (Вину он не признал.) По словам матери мальчика, Чуба пришел в ярость после новостей от 7 октября и закричал: “Вы, мусульмане, должны умереть”, а затем нанес Вадее 26 ударов ножом. Выступая на ее похоронах, имам Омар Сулейман задался вопросом: “Неужели после 11 сентября мы ничему не научились? Действительно ли мы хотим снова пережить то смутное время?”

Поскольку то “смутное время” было не так давно, нападения, подобные вышеописанному, ощущаются как вскрытие едва затянувшейся раны. Один житель Иллинойса рассказал, что в их общине планируется учредить патрули для детей вроде тех, что ряд мечетей стал проводить после избрания Дональда Трампа. “Это именно то, чего мы боялись”, — заявил недавно директор американо-арабского антидискриминационного комитета Абед Аюб (Abed Ayoub).

То, что произошло с мусульманской общиной США после 11 сентября — слежка, травля, страх — было тесно связано с верой многих американцев в праведность действий правительства за границей. Когда Соединенные Штаты вторглись сначала в Афганистан, а затем в Ирак, что привело к огромным жертвам среди гражданского населения и открыло путь политическому хаосу, общественное восприятие американцами мусульман на территории США скатилось до никогда в истории прежде не фиксировавшегося негатива. В течение года после вторжения в Ирак один из опросов Pew выявил рост количества американцев, полагающих, что ислам больше других религий поощряет насилие. К 2014 году мусульмане прочно заняли последнее место в опросе об отношении американской общественности к различным религиозным группам.

Этот безосновательный образ сохранялся и в последующие годы. Внезапное появление исламистских террористов в Ираке и Сирии только усилило подозрения американцев в отношении мусульман как повсеместной угрозы. В очередной раз в воображении американцев ислам предстал в тесной связи с терроризмом — образы фигур в масках, совершающих ужасные казни, укрепили искаженные стереотипы о мусульманах. Предполагалось, что любой своенравный мусульманский подросток может представлять угрозу, а потенциальными террористами считали даже вполне ассимилированных в США мусульман.

С тех пор как началась война между Израилем и ХАМАС, эти давние подозрения стали снова просачиваться в общественный дискурс. Поводом стали демонстрации поддержки палестинцам в Газе. А как еще могли мусульмане реагировать на то, что с начала бомбардировок, по данным министерства здравоохранения анклава, было убито более 8 тыс. палестинцев? Ложная связь между поддержкой гражданского населения в Газе и террористической деятельностью ХАМАС прослеживается во всех государственных организациях США. Везде, начиная со студенческих городков и заканчивая рабочими местами, наш народ сталкивается с возмездием за выражение поддержки палестинцам, которое неверно толкуют как антиизраильские и про-хамасовские настроения. Компании отзывают предложения о работе, журналистов увольняют за перепосты, а студенты, чьи организации подписали некоторые коллективные заявления, подвергаются публичному очернению. Масштабы подавления свободы слова платформами соцсетей в виде скрытого бана связанных с Газой постов и блокировки аккаунтов в соцсетях приобрели столь серьезный размах, что Human Rights Watch начала документировать соответствующие случаи.

Возможно, сравнение с 11 сентября и бинарная система "хороший парень/плохой парень" могут успешно применяться, потому что за неудачи в предыдущей "войне с терроризмом" ответственность в США не понес практически никто. Чрезмерное упрощение ситуации усугубляет г-н Байден, назвавший палестинцев “другой командой” в ходе того же визита в Тель-Авив, когда он предостерегал правительство премьер-министра Биньямина Нетаньяху избегать “ошибок”, допущенных Америкой после 11 сентября.

Со стороны Израиля и вовсе нет призывов ни завоевывать “сердца и умы” палестинцев, как Джордж Буш-мл. призывал поступать с иракцами. Нет со стороны израильтян даже лозунга о том чтобы принести свободу Газе, как США официально собирались поступить в Афганистане. Вместо выдвижения приемлемых для мусульман лозунгов, Байден решил на этот раз обойтись без публичных упреков в адрес министра обороны Израиля за сравнение палестинцев с животными. А внутри самой Америки администрация не предлагает никаких особых мероприятий с целью развеять растущие опасения в арабском и мусульманском сообществах. Исключения лишь подтверждают правило. На прошлой неделе у президента состоялась публично не анонсированная встреча с мусульманскими лидерами. И хотя Белый дом опубликовал заявление уже на следующий день после убийства Вади Аль-Файюма, семье мальчика президент позвонил только пять дней спустя.

Теракты 7 октября произошли не на американской земле, но многие американцы считают это направленной лично против них войной. Некоторые семьи отчаянно ждут хоть каких-то вестей от своих близких, оказавшихся в заложниках ХАМАС. Но ведь другие американцы (в основном арабского происхождения) в это же время жаждут вестей о том, что их близкие в Газе живы. Они молятся о появлении у своих сообщений членам семьи в WhatsApp синих галочек. Это покажет, что сообщение прочитано и их родственники живы.

В первую пятницу после 7 октября, первый священный для мусульман и евреев день, страна, казалось, пришла в состояние повышенной готовности на фоне призыва бывшего лидера ХАМАС в Катаре к протестам арабского мира в поддержку палестинцев. Некоторые СМИ ошибочно назвали этот день днем джихада. Когда я пришла в исламский центр Нью-Йорка, я ожидала увидеть там напряженных и нервных прихожан. Вместо этого имам спокойно закончил проповедь, и женщины стали собираться на молитву. Но когда мы вместе опустились на колени, все, что я слышала, были рыдания.

Да, все это мы уже проходили, но переживать ужас заново вовсе не обязательно.