FT: США намерены сократить зависимость от российского ядерного топлива

Вскоре после того, как в 2022 году Владимир Путин отдал приказ о начале специальной военной операции на Украине, США запретили весь импорт российской нефти, сжиженного природного газа и угля. Но ни Америка, ни ее европейские союзники не накладывали рестрикции на все без исключения поставки энергоносителей. Напротив, западные державы позаботились о том, чтобы не прерывать поток сырья и услуг от российского государственного ядерного гиганта "Росатом" и его дочерней компании Tenex (“Техснабэкспорт”).

Боевые действия выявили множество уязвимых мест в энергопоставках США и Европы, не в последнюю очередь в ядерном секторе, где из России поступает более пятой части обогащенного уранового топлива, необходимого для питания их парков ядерных реакторов. Для энергетического сектора США это стало призывом к действию: коммунальные компании потратили два года на создание запасов ядерного топлива на случай перебоев с поставками из России. Вместе с тем Вашингтон предпринимает многомиллиардные усилия по восстановлению цепочки ядерных поставок, нарушенной падением спроса после аварии на АЭС "Фукусима" в 2011 году и многолетним забвением.

Землетрясение и цунами, обрушившиеся на восточное побережье Японии, вызвали страшнейшую за четверть века ядерную катастрофу и побудили многие правительства переосмыслить внедрение этой технологии. Внезапный спад инвестиций породил кризис для многих частных компаний, поставляющих уран и необходимые для заправки реакторов топливом системные услуги, такие как конверсия и обогащение.

“У нас была огромная цепочка поставок, прежде чем авария на Фукусиме уничтожила рынок”, — говорит Дэниел Понеман (Daniel Poneman), бывший исполнительный директор компании — производителя ядерного топлива Centrus Energy Corp. Последствия кризиса на рынке привели к зависимости от России. Например, Tenexобладает монополией на коммерческие продажи урана под названием Hallyu и низкообогащенного урана высокого качества, необходимого для питания реакторов последнего поколения.

По словам Понемана, США единственные в мире приватизировали “чувствительный” сектор ядерных технологий двойного назначения, оставив его без защиты. Российско-украинский конфликт перевернул весь мир ядерной энергетики с ног на голову, побудив Вашингтон спешно перезагружать отрасль. Первоначального выступавшая против введения санкций атомная промышленность США теперь обязалась прекратить зависимость от российских услуг по обогащению топлива и конверсии из России. И хотя постепенный отказ от них займет годы, Конгресс обдумывает законодательство о запрете импорта от "Росатома" и Tenex.

Российская СВО совпала с резким ростом спроса на ядерную энергию как альтернативу ископаемому топливу. Команда президента США Джо Байдена по климату назвала ее ключевой технологией, которая может помочь миру достичь целей Парижского соглашения. В прошлом месяце Вашингтон присоединился к 21 стране, включая Великобританию, Францию и Японию, пообещавших к 2050 году утроить свои ядерные потенциалы.

Планы США в отношении собственной промышленности получили поддержку Франции, Канады, Японии и Великобритании, которые вместе пообещали выделить 4,2 миллиарда долларов на увеличение глобальных мощностей по обогащению и конверсии. Они планируют строить новые ядерные реакторы и изучают возможность внедрения маломодульных реакторов (SMR), сторонники которых утверждают, что они безопаснее и эффективнее существующих технологий. Стартапы, разрабатывающие SMR, поддерживают частные инвесторы, в том числе Билл Гейтс и исполнительный директор OpenAI Сэм Альтман.

Спрос на уран и ядерное топливо также вырос из-за того, что США, Великобритания и ряд других западных стран продлили сроки службы действующих ядерных реакторов, пока Китай и Россия наперегонки строят новые энергоблоки. Изменение настроений вызвало отскок цен на уран, которые с начала 2021 года выросли втрое до 106 долларов за полкило — максимум за 16 лет. Но успех аналитики не гарантируют, отмечая, что рост затрат, высокие процентные ставки и задержки проектов привели к резкому падению рыночной поддержки ядерных стартапов. Критики также утверждают, что огромные расходы на ядерную инфраструктуру, плохая статистика перерасхода средств в отрасли и проблемы безопасности означают, что бюджетные средства лучше потратить на внедрение возобновляемых источников энергии.

“Отрасль ведет борьбу с общественностью, чтобы убедить народ в способности сыграть определенную роль в снижении углеродосодержащих выбросов. Но фундаментальные принципы на самом деле не изменились: ядерная энергетика дороже большинства других видов электроэнергии, — говорит директор по безопасности атомной энергетики из Союза обеспокоенных ученых Эдвин Лайман (Edwin Lyman). — Существует риск того, что государственные субсидии помогут ряду разовых проектов — по сути, переоцененных — вместо того, чтобы заложить основы для безопасного и экономичного использования ядерной энергетики по всему миру”.

Цепочка поставок ядерного топлива начинается с добычи и измельчения урановой руды. В Америке пик ее добычи пришелся на 1980-е. Хотя некоторые месторождения и не используются, отечественная промышленность не выдерживает конкуренции с более бюджетными компаниями за рубежом. В настоящее время атомные станции США импортируют бо́льшую часть используемого ими урана, причем почти половина поставок идет из России, Казахстана и Узбекистана. Еще более узкоспециализированным является химический процесс превращения руды в газ и последующего обогащения присутствующего в ней изотопа урана-235 до уровня около 5% — так, чтобы мог происходить процесс деления и выделялась энергия.

Есть только два крупных западных поставщика услуг по обогащению: французская компания Orano и британо-германо-голландский консорциум Urenco. Китай создал соответствующие мощности для удовлетворения исключительно собственных потребностей, что выводит в доминирующие игроки Россию — обладателя почти половиной мировых коммерческих мощностей. Более пятой части топлива, используемого 93 ядерными реакторами в США, поставляется по контрактам на обогащение урана с российскими поставщиками, главным образом "Росатомом". Евросоюз зависит от него еще сильнее, поскольку имеет 18 реакторов российского производства в Финляндии, Словакии, Венгрии и Чехии, которые до недавнего времени полагались на российское топливо.

“В мире существуют альтернативные источники урана, такие как Австралия и Канада, но слабейшим звеном в цепочке ядерных поставок является обогащенное топливо”, — говорит Кевин Бук (Kevin Book) из Clearview Energy Partners, независимой исследовательской фирмы в Вашингтоне. Монопольный контроль Tenex над рынком низкообогащенного урана высокого качества (HALEU), который мощнее стандартного ядерного топлива и используется в реакторах SMR, уже создает проблемы для некоторых американских проектов. В декабре 2022 года основанная Биллом Гейтсом компания TerraPower объявила о двухлетней задержке строительства нового реактора мощностью 345 мегаватт в Вайоминге, сославшись на нехватку топлива. “Конфликт России и Украины привел к тому, что единственный коммерческий источник топлива HALEU больше не является жизнеспособной частью цепочки поставок для TerraPower, а также других компаний отрасли”, — заявил в декабре 2022 года исполнительный директор TerraPower Крис Левеск (Chris Levesque).

Администрация Байдена реализует трехстороннюю стратегию по восстановлению цепочки поставок обогащения и конверсии: субсидирует отечественную промышленность; привлекает международных партнеров к “стратегии переноса производства в дружественные страны”; и вводит санкции в отношении российского импорта с целью защиты инвестиций налогоплательщиков. Помощник секретаря в Управлении ядерной энергетики США Кэтрин Хафф (Kathryn Huff) говорит, что стратегия жизненно важна для обеспечения национальной безопасности страны, энергетической независимости и климатических целей. Одним из нравственных императивов является остановка потока средств путинскому режиму, который, по ее словам, ведет “несправедливый конфликт” и демонстрирует “неприемлемое поведение” в отношении энергетических систем.

По оценкам аналитиков, ядерный экспорт из России приносит чуть менее одного миллиарда долларов продаж в США ежегодно, и главным образом это касается урана, его обогащения и конверсии. Это лишь малая часть тех многомиллиардных сумм, которые зарабатывают российские нефтегазовые компании, но торговля действительно делает американские коммунальные предприятия уязвимыми к внезапным и длительным перебоям в поставках. “Я думала об этом еще до начала российско-украинского конфликта: Россия может в любой момент отрезать нас и наших союзников от поставок этого материала”, — говорит Хафф.

В попытке ослабить контроль России над топливом для малых модульных реакторов (SMR) Министерство энергетики США софинансирует возглавляемый Centrus Energy Corp. демонстрационный проект в Пикетоне, штат Огайо. В ноябре ученые компании совершили прорыв и благодаря каскадной системе из 16 центрифуг обогатили уран до уровня, превышающего обычный, получив 20 килограммов HALEU — первый случай производства данного вида топлива на территории США. По данным компании, всего трех столовых ложек HALEU достаточно, чтобы на всю жизнь обеспечить энергией среднестатистического американского потребителя.

После успеха проекта Centrus заявляет, что будет бороться за увеличение государственного финансирования с целью расширения производства HALEU, стремясь стать альтернативой “иностранным, принадлежащим и субсидируемым государством конкурентам”. Желание Вашингтона перестроить цепочку поставок топлива отражает опасения по поводу завоевания Россией и Китаем технологического лидерства как раз в тот момент, когда мировой ядерный сектор переживает бум: 60 реакторов строится и еще 100 планируется.

Российские и китайские конкуренты успешно проектируют и строят SMR, в то время как американским компаниям до сих пор реализация планов не дается. Тем временем "Росатом" строит более 30 стандартных ядерных реакторов за рубежом, в том числе в Китае, Вьетнаме, Венгрии и Бангладеш, а в декабре 2022 года похвастался наличием зарубежных заказов на 200 миллиардов долларов на следующее десятилетие. Отраслевые эксперты предупреждают, что долгосрочные отношения, которые "Росатом" выстраивает с иностранными правительствами при создании реакторов, дает Москве мощный инструмент мягкой силы, а также вызывает обеспокоенность по поводу распространения ядерного оружия в авторитарных государствах. “Ядерные технологии, как правило, укрепляют дипломатические связи, чего не скажешь о других источниках энергии. Вот почему нам нужны друзья и союзники для создания устойчивой и экономически эффективной цепочки поставок, которая может создать устойчивую отрасль”, — говорит Бук из Clearview.

Администрация Байдена начинает поддерживать эту стратегию. В ноябре она обратилась к Конгрессу с просьбой одобрить выделение дополнительных 2,2 миллиарда долларов для стимулирования базирующихся в США компаний к наращиванию мощностей по обогащению и конверсии. На поддержку нескольких разработчиков SMR было обещано выделить миллиарды долларов, и в этом месяце был объявлен 500-милионный тендер на поставку услуг по обогащению урана. Эти правительственные программы предполагают сделать Министерство энергетики долгосрочным покупателем последней инстанции для компаний, обеспечивающих достаточно топлива для существующего атомного парка и современных реакторов, предложенных TerraPower Гейтса и Oklo Альтмана, для которых требуется HALEU.

Хафф говорит, что это необходимо для защиты промышленности США от дискредитации со стороны "Росатома", который ранее выбрасывал на рынок дешевую обогащенную продукцию. Запрет США на импорт урановой продукции из России является еще одним жизненно важным элементом стратегии администрации, добавляет она. В прошлом месяце Палата представителей приняла соответствующий законопроект, хотя в нем содержится оговорка о разрешении импорта определенных материалов в случае отсутствия альтернативных поставок до 2028 года. Аналогичный законопроект все еще ждет одобрения Сената, но уже получил двухпартийную поддержку.

Со своей стороны, атомная промышленность США ожидает, что запрет будет законодательно закреплен уже в этом году. Согласно оценкам Управления Конгресса по бюджету, это повысит топливные расходы американских операторов реакторов на 13%. Энергетические компании также готовятся к тому, что Москва может приказать “Росатому” немедленно прекратить поставки на электростанции США, введя контрсанкции по принципу "око за око". “Это реальный риск. Вероятность 50 на 50, что они [Россия] прекратят поставки”, — говорит Малкольм Критчли (Malcolm Critchley), исполнительный директор компании ConverDyn, предоставляющей услуги по конверсии урана.

По его словам, в ядерном секторе Россия была исторически надежным поставщиком, который всегда выполняет обязательства по контрактам. Но если Москва сочтет, что не имеет особых шансов вернуться на американский рынок в будущем, то может прекратить поставки. По словам Хафф, местные коммунальные службы накопили достаточные запасы обогащенного ядерного топлива, чтобы продержаться до момента запуска дополнительных мощностей внутри страны. Администрация также тесно сотрудничает с промышленными партнерами в Великобритании, Франции и других странах, стремясь ускорить инвестиции в цепочку поставок для наращивания мощностей, говорит она.

В настоящее время идет первый этап этих инвестиций, хотя для реализации дополнительных объемов производства европейскими союзниками потребуется несколько лет. Тем временем внутренние мощности США в области обогащения весьма ограничены. В 2016 году из-за сокращения финансирования из Вашингтона Centrus остановила каскад из 120 центрифуг на предприятии в Пайктоне. Этому предшествовало обращение компании за защитой от кредиторов в 2014 году на фоне обвала цен после аварии на АЭС "Фукусима". В настоящее время она управляет лишь демонстрационным проектом HALEU.

За последние семь месяцев Urenco одобрила три инвестиции, направленные на увеличение мощностей по обогащению, в том числе на собственном заводе стоимостью пять миллиардов долларов в Юнисе, штат Нью-Мексико, а также на заводах в Германии и Нидерландах. Французская государственная компания Orano инвестирует 1,7 миллиарда евро в расширение мощностей одного из своих французских заводов примерно на 30%, а дополнительное производство планируется запустить в эксплуатацию в 2028 году. Эти две группы разделят между собой и заменят дополнительными мощностями примерно половину того, что Россия продает в США и Европу. Но полная замена российских поставок, вероятно, потребует строительства новых заводов и эксплуатации новых шахт.

Чтобы это произошло, вовлеченные компании говорят, что им нужно больше среднесрочных контрактов с клиентами. По словам Жака Пейтье из Orano, недавно компания получила стимул в виде возросшего спроса в США с момента начала конфликта на Украине и решения восточноевропейских клиентов отвернуться от России. Свою роль сыграет и бо́льшая политико-нормативная ясность, в том числе в рамках ЕС. Некоторые крупные ядерные державы ЕС, такие как Франция, хотя и не имеют прямой зависимости от российского топлива, но не считают первоочередной задачей достижение внутриблокового консенсуса в отношении действий или запрета на поставки из Москвы, в которых нуждается еще так много электростанций на востоке.

Как утверждают компании наподобие Orano, прежде чем инвестировать в новые крупные проекты, им нужны гарантии того, что через несколько лет российской продукции не будет позволено снова наводнить рынок. “Политика квотирования создала бы базовую структуру для инвестирования без риска переизбытка мощностей”, — говорит Пейтье. Есть признаки преодоления некоторых технологических проблем, связанных с противодействием российским поставкам, такие как разработка топливных стержней, которые могут подойти для реакторов российского производства.

В июне 2022 года Украина подписала соглашение с американской компанией ядерных технологий Westinghouse о поставке стержней для существующих установок российского производства. В прошлом году ЕС выбрал компанию для руководства коалицией, развивающей цепочку поставок ядерного топлива в более широком масштабе. “Мы — единственный игрок, у которого есть полностью независимая от России технология поставок топлива для реакторов российского производства”, — говорит исполнительный директор компании Патрик Фрагман (Patrick Fragman). Но мощности по обогащению остаются той областью, где Западу необходимо действовать быстрее с целью снижения “российского риска”, говорит он. “Если хотите действовать быстро и масштабно, без вмешательства правительства не обойтись”.

Несмотря на давление со стороны политиков, многие высокопоставленные руководители атомной отрасли сохраняют осторожность, учитывая историю подъемов и спадов в отрасли. Настроения на рынке подорвала неудача X-energy, компании — разработчика технологии SMR, с заключением сделки Spac на 1,8 миллиарда долларов. Как и последующая отмена планов NuScale Power Corp. по строительству первого в США малого модульного реактора в Айдахо.

ConverDyn была вынуждена законсервировать единственное предприятие по переработке ядерного топлива в США в 2017 году, во время последнего экономического спада. В прошлом году предприятие снова открылось, но ему будет необходимо увязать будущие инвестиционные решения с возросшим спросом клиентов. Вот что сказал Критчли: “Заниматься спекуляциями мы не будем. Когда коммунальные предприятия придут с реальными заказами и реальным спросом, мы серьезно рассмотрим возможность увеличения мощностей — но пока на практике ничего подобного мы не видим”.