Politico: компания "Тесла" в четыре раза дороже всего автопрома Германии

Берлин— Германия понемногу выходит из первой стадии экономического кризиса: непризнания.

Немцы много лет старательно закрывали глаза на очевидное для остального мира, но сейчас понемногу свыкаются с суровой реальностью. Страна в беде, и за ней уже прискакали четыре всадника экономического апокалипсиса: исход крупной промышленности; стремительно ухудшающаяся демографическая картина; развал инфраструктуры; и нехватка инноваций.

В последние годы немцы были озабочены главным образом миграцией и конфликтом на Украине, однако экономика тихо рушилась. Экономические хвори подогревают опасения, что страна может еще сильнее удариться в политические крайности. Коалиция канцлера Олафа Шольца не просто связана по рукам и ногам конституционным ограничением расходов, которое не позволяет правительству одобрить мощные экономические стимулы, но еще и охвачена внутренними распрями. Наконец, похоже, что у властей попросту кончились идеи, что делать дальше.

Хотя экономические трудности какое-то время уже маячат у немцев в подсознании, они внезапно вышли на передний план после целой вереницы мрачных экономических новостей, связанных с заводами ведущих компаний от Volkswagen до Intel. В недавнем опросе общественного телевидения немцев попросили ранжировать “важнейшие проблемы” страны в порядке убывания, и они поставили экономику на второе место после миграции.

Это плохие новости для Шольца и его осажденной трехпартийной коалиции. Еще до недавних экономических невзгод его рейтинги уже упали до антирекорда за всю историю страны: лишь 18% немцев удовлетворены его работой. Для сравнения, самый низкий показатель Ангелы Меркель за все ее 16 лет у власти составил 40%. Ее предшественник Герхард Шредер никогда не опускался ниже 24%.

В это воскресенье Шольцу светит очередное унижение: ультраправые могут одержать еще одну победу — на раз в родной земле канцлера Бранденбурге на востоке страны. Левоцентристская Социал-демократическая партия (СДПГ) Шольца правит в Бранденбурге с самого воссоединения Германии, однако по последним опросам там лидирует ультраправая “Альтернатива для Германии”. Если ультраправые снова победят на Востоке — как это было в Тюрингии в начале месяца — еще один местный “вотум недоверия” Шольцу лишь подольет масла в огонь сомнений, что его ослабленная коалиция продержится до следующих федеральных выборов, которые состоятся через год.

Свежие экономические показатели шансов Шольцу на победу всяко не прибавят. Германияи без того является самойслабойэкономикой во всей “Семерке”.

Всего 15 лет назад, когда основная часть Запада еще оправлялась от финансового кризиса, казалось, что Германия постигла тайну устойчивого процветания. Ей удалось компенсировать слабость США и Европы, нарастив экспорт в Китай, где спрос на ее орудия производства оставался стабильно высоким. Но сейчас ситуация изменилась.

С ее промышленной базой на основе технологий 19 века, включая химическую промышленность и станкостроение, и гигантским цифровым дефицитом Германии становится все труднее конкурировать. Родина ряда ведущих мировых компаний от БМВ (BMW) до "Адидаса" (Adidas) постепенно становится аутсайдером. Сегодня в списке из 100 самых дорогих компаний в мире лишь одна немецкая — разработчик программного обеспечения SAP.

К величайшему огорчению легендарных немецких инженеров, китайцы постепенно настигают их, и чары клейма “Сделано в Германии” рассеиваются. Между тем, гибельное для немцев сочетание агрессивной промышленной политики и изобретательности американцев поставило Германию в невыгодное положение. Компания "Тесла" (Tesla), над которой еще недавно смеялись немецкие боссы, теперь стóит в четыре раза больше, чем весь автопром Германии вместе взятый. Между тем потребительский спрос в Китае ослабел.

Последний удар пробил поздно вечером в понедельник, когда американский гигант микрочипов "Интел" (Intel) объявил, что замораживает запланированное расширение в Германии на сумму 30 миллиардов евро. Инвестиции, сулившие ни много ни мало 3 000 рабочих мест, стали бы крупнейшими среди иностранных компаний за всю историю Германии. Хотя "Интел" заявил, что проект будет отложен “примерно на два года”, нет никаких гарантий, что он будет претворен в жизнь.

Досадная неудача с "Интел" (таблоид "Бильд" сострил насчет “бракованных микросхем”) последовала за еще более удручающими новостями. В начале месяца компания "Фольксваген" объявила, что впервые за свою 87-летнюю историю задумалась о закрытии заводов в Германии. Автомобильный гигант, как весь хваленый немецкий автопром, не спешил инвестировать в электромобили и пропустил вперед американского конкурента "Теслу" и китайского BYD. Теперь он расплачивается по счетам.

Откровение руководства "Фольксвагена" о том, что масштабные сокращения наверняка неизбежны, вывело Германию из коллективного ступора. Хотя экономические показатели страны уже давно были, мягко говоря, не на высоте — в затяжную стагнацию страна вошла еще в 2020 году, — запущенность болезни не осознавалась из-за высокой занятости.

Но и это может скоро закончиться. Похоже, отныне экономические перспективы будут лишь мрачнеть. Как недавно признал уважаемый Мюнхенский институт экономических исследований: “Экономика Германии постепенно погружается в кризис”.

Помимо непреходящих проблем — таких как быстрое старение общества и низкая производительность труда — страна также сильно пострадала от циклических экономических событий, включая замедление роста в Китае и падение внутренних потребительских расходов.

Однако безработица относится к запаздывающим показателям и доселе оставалась довольно скромной. В августе она достигла 6,1% — на 0,3% больше, чем годом ранее. Но ситуация на рынке труда может стремительно измениться, если "Фольксваген" и другие промышленные гиганты начнут увольнять кадры.

Причем эти опасения не ограничиваются одной автомобильной промышленностью. Хотя цены на энергоносители в Германии несколько стабилизировались после шока от начала российской спецоперации на Украине в 2022 году, лишившей немецкую промышленность дешевого российского газа, компании продолжают жаловаться на высокие затраты, а их конкурентные недостатки усугубляются все более строгими экологическими нормами для традиционных отраслей.

В Дуйсбурге, где сосредоточены крупнейшие в Европе сталелитейные заводы, рабочие ждут массовых сокращений. Бывшая крупнейшая национальная компания "ТиссенКрупп" (ThyssenKrupp) отчаянно борется за конкурентоспособность, несмотря на обещанные государственные субсидии в два миллиарда евро, призванные облегчить переход на “зеленое производство” и борьбу с выбросами двуокиси углерода.

Цель правительства — превратить Дуйсбург в центр “зеленой” стали, заменив угольные сталелитейные печи новыми, которые работают на водороде. О том, насколько эта цель в принципе осуществима, уже ломают копья, учитывая, что “зеленый водород” сам по себе требует дополнительной выработки электроэнергии (в том числе за счет ветровых электростанций), а это дорого и сложно с точки зрения логистики.

Председатель парламентской фракции социал-демократов и уроженка Дуйсбурга Бербель Бас посетила родной город на этой неделе, приехав на “стальной саммит”, чтобы обсудить глубокий кризис, охвативший отрасль. Бас подчеркнула, что на кону стоят десятки тысяч рабочих мест и потребовала, чтобы у Дуйсбурга было будущее как у центра сталепроката.

“Производство стали имеет важное значение для самой Германии, — добавила она. — Мы не должны впадать в зависимость от других в этом важном сырье”.

Однако вопрос в том, как сталелитейная промышленность выживет в свете дополнительной проблемы: отстающего спроса. В сталелитейной промышленности Германии трудится около 80 000 рабочих, но большинство производителей сократили выпуск в силу усугубляющегося переизбытка из-за слабости автомобильного и машиностроительного секторов Германии. Акции "ТиссенКрупп" рухнули за последний год почти на 60%. В прошлом месяце несколько членов совета директоров сталелитейного филиала "ТиссенКрупп" (включая бывшего лидера социал-демократов и министра экономики Зигмара Габриэля) ушли в отставку на фоне спора вокруг бизнес-стратегии.

Еще несколько месяцев назад казалось, что дела у СДПГ обстоят хуже некуда. На июньских выборах в Европарламент партия потерпела худшее поражение за целый век. Вскоре после этого партии коалиции во главе с СДПГ понесли большие потери на местных выборах в восточных землях.

Теперь экономические проблемы больнее всего ударили по традиционным производственным оплотам СДПГ — от металлургических заводов на западе Германии до штаб-квартиры "Фольксвагена" в Нижней Саксонии.

Это означает, что задача по восстановлению немецкой экономики, скорее всего, ляжет на плечи правоцентристской оппозиции и Фридриха Мерца, лидера Христианско-демократического союза (ХДС), который в настоящее время по результатам опросов значительно опережает остальные партии. На этой неделе Мерц, бывший корпоративный юрист с обширными связями в деловых кругах, объявил о намерении баллотироваться от консерваторов, что делает его таким образом вероятным главным претендентом на пост канцлера.

Мерц выстраивает свою кампанию вокруг обещаний вернуть старые добрые времена немецкой экономики, сохранить бензиновые двигатели и повысить производительность.

“Мы хотим и дальше оставаться промышленной страной — и должны этого добиться”, — заявил он недавно в Берлине.

Но, учитывая системные проблемы, с которыми столкнулась экономика Германии, едва ли найдется партия, которой под силу промышленный подъем такого масштаба.

Иными словами, немцам пора переходить к следующему этапу оплакивания своей некогда великой экономики: признанию.