NZZ: Кикль заново собрал Австрийскую партию свободы и привел ее к победе

Лидеру Австрийской партии свободы (АПС) Герберту Киклю не хватает харизмы его предшественников – Йорга Хайдера или Хайнца-Кристиана Штрахе, – и он считался слишком агрессивным, чтобы войти в число политиков "первого ряда". Но это он и никто другой одержал победу на выборах.

"Герберт, Герберт, Герберт", – скандирует толпа. Кто-то стоит на скамейках со смартфонами в руках, кто-то размахивает красно-бело-красными австрийскими флагами или плакатами с надписью "Кикль, кто еще?". Лидер АПС коротко прикладывает руку к сердцу, изображает поклон и машет рукой соратникам по партии в выставочном зале Граца. В этот вечер они должны принять присягу перед финальным рывком избирательной кампании, в которой, согласно первоначальным прогнозам, победит именно Партия свободы.

Ведущий мероприятия приглашает Кикля на сцену, представляя его как "нашего будущего народного канцлера". Это намеренная провокация. Национал-социалистическая пропаганда когда-то придумала этот термин для Адольфа Гитлера, прежде чем он после прихода к власти позволил называть себя фюрером. Партия свободы решительно отвергает подобную аналогию: этим термином пользовался и Леопольд Фигль – первый федеральный канцлер Второй австрийской республики.

Но Герберт Кикль этим термином явно злоупотребляет – несмотря на вызываемое им возмущение или, напротив, как раз из-за него. Он использует его в качестве доменного имени своего веб-сайта, а его изображение красуется на пуговицах, жилетах партийных чиновников и на припаркованном перед выставочным залом автомобиле.

"Сначала народ, а потом канцлер. Ничего другого "народный канцлер" не означает, – объяснил лидер АПС в своей речи в Граце. – В конце концов, статья 1 конституции гласит, что закон исходит от народа. Никто не должен этого бояться".

Такое высказывание типично для Герберта Кикля. То, что для других является нарушением табу, он произносит часто и почти вызывающе буднично. "Конечно, нам нужна реэмиграция", кричит он со сцены в Граце, повторяя это слово с ударением на каждом слоге: "ре-э-ми-гра-ция". Однако депортация – самый дорогой и тяжелый вариант. Лучше заранее предотвратить "великое переселение народов", говорит Кикль, потрясая поднятым кулаком, чтобы подчеркнуть актуальность проблемы. Поэтому под его руководством Австрия больше не будет принимать прошения о предоставлении убежища, обещает он собравшимся в зале сторонникам: "Мы не несем ответственности за этих людей из Сирии, Афганистана или Сомали".

Кикль отмахивается от возражений, что полный запрет на предоставление убежища будет противоречить европейскому законодательству. "Мы просто сделаем это", – спокойно заявил он в эфире телеканала ORF и повторил: "Просто сделаем это". Согласно предвыборной программе партии, право на убежище должно быть приостановлено чрезвычайным законом.

С той же беззаботностью Кикль говорит о предполагаемом "обмене населением" или о безумии ЕС. Недавно он назвал почетных гостей Зальцбургского фестиваля "близкородственной тусовкой".

Лидер АПС, похоже, наслаждается заранее запрограммированным резонансом в СМИ и среди его политических соперников. В то время как его предшественники извинялись за промахи, он никогда не отступает, а наоборот, лишь активизирует свою риторику. Когда в прошлом году молодежное крыло Партии свободы шокировало СМИ видеороликом с правоэкстремистскими образами и инсценировкой "балкона Гитлера" в венском Хофбурге, он не пытался преуменьшать произведенный эффект, а, наоборот, назвал проделанную работу великолепной.

Эта агрессивность долгое время мешала политической карьере Кикля в ориентированной на консенсус Австрии. Его наставник Йорг Хайдер в конце 1980-х годов заново создававший АПС как правую популистскую партию, при котором она в 1999 году добилась наибольшего до сегодняшнего дня успеха на выборах, намеренно держал его подальше от официальных выступлений. Он рано понял, что Кикль был отличным стратегом, но не пользовался популярностью у широкой публики, пишут Гернот Бауэр и Роберт Трейхлер в опубликованной весной этого года биографии. Второй влиятельный лидер АПС последних десятилетий, Хайнц-Кристиан Штрахе, придерживался схожих оценок.

Киклю не хватает обаяния Хайдера и дружелюбия Штрахе. Оба они были талантливыми народными лидерами, которых всегда боготворили сторонники и журналисты. Кикль, напротив, недоверчивый одиночка. Он никогда бы не позволил себе дебоширить, как Штрахе во время его знаменитой попойки на Ибице. На его гражданской свадьбе даже не было свидетелей. Бауэр и Трейхлер называют его амбассадором людей с плохими коммуникационными навыками.

Кикль вступил в АПС в 1995 году, бросив университет, и сейчас является одним из партийных "ветеранов". Но на протяжении десятилетий он был в тени сначала Хайдера, для которого писал речи, а затем Штрахе, для которого он начал выполнять роль стратега. Именно в этом амплуа Кикль стал незаменим. Он организовал АПС как "социальную партию родины" и разработал некоторые из ее самых известных лозунгов, таких как "Daham statt Islam" ("Дома, а не в исламе"). Он сделал из Штрахе политическую поп-звезду, приведя его на пост вице-канцлера в 2017 году, несмотря на ультраправое прошлое последнего.

Однако на самом деле Киклю не хватает родословной. В отличие от Хайдера и Штрахе у него нет точек соприкосновения со средой немецкого националистического братства. Он также избегает организованного ими Akademikerball – места встречи представителей правой политической сцены. И хотя иногда Кикль заигрывает с избирателями, напоминая о своем былом изучении философии, его нельзя назвать представителем академических кругов. Выходец из семьи рабочего в Каринтии, Кикль ближе к избирателям АПС, чем многие ее функционеры. Поэтому его больше уважают, чем любят в партии – отчасти потому что внутри партии он может вести себя так же жестко, как и во внешнем мире.

Есть две основные причины, по которым этот человек, не обладающий ни внутренней силой, ни харизмой, смог в 2021 году занять место на самой вершине руководства партии. Во-первых, в коалиционном правительстве с АНП он стал министром внутренних дел, и, следовательно, отвечал за миграционную политику – основной вопрос для Партии свободы.

С тех времен еще не забылись бесполезные закупки лошадей для полиции и новая маркировка двух центров приема беженцев как "центров отъезда". А незаконный полицейский рейд в Управление по защите конституции имел далеко идущие последствия, в результате чего Австрия по соображениям безопасности была временно отрезана от международного обмена информацией. Хотя при Кикле количество одобренных запросов на предоставление убежища сократилось, эта тенденция наметилась еще до него и была общеевропейской.

Тем не менее он воспринимался как единственный член правительства от АПС, представляющий интересы либералов. Это впечатление укрепилось, когда после скандала на Ибице АНП потребовала отставки не только Штрахе, но и Кикля, который не был замешан в этом деле. АПС не могла с этим согласиться, и коалиция распалась. Кикль стал своего рода мучеником для своей партии.

Пандемия помогла ему обрести популярность. После "Ибицы" и без своего фронтмена Штрахе АПС искала новый смысл и потерпела крах на выборах 2019 года. Ограничительные меры против коронавируса, включая обязательную вакцинацию, вызывали все более радикальное сопротивление. Ведущие деятели Партии свободы, как, например, ее лидер Норберт Хофер, хотели держать противников этих мер на расстоянии. Кикль, однако, разжег протестные настроения и попал в авангард движения. Внезапно второсортный политик стал звездой, под чьи знамена стекались массы. Когда Кикль понял это, он в грубой форме сместил Хофера с вершины.

Тем не менее 55-летний лидер партии часто чувствует себя не в своей тарелке, сталкиваясь с вниманием публики. Когда он входит в зал в Граце под "Final Countdown", окруженный камерами и размахивающими флагами партийными знаменитостями, его почти не видно, а сам он выглядит довольно скованным. В своей речи, обращенной к "дорогим друзьям", он иногда выступает с нападками, иногда насмехается, но никогда не выглядит по-настоящему расслабленным.

Только когда позже он позирует для селфи, Кикль наконец-то позволяет себе выдохнуть. Перед барьером образуется большая толпа, людям разрешают подходить к нему по отдельности или небольшими группами. Он пожимает руки, смеется, дружески кладет руки на плечи своих поклонников для фотографий – за этим внимательно следят два охранника. Контакт контролируется. Трудно представить себе Кикля, непринужденно общающегося с гостями вечеринок, как когда-то Хайдер в гламурных барах на озере Вёртерзее или Штрахе на венских дискотеках. Он "неприступный популист".

Однако Кикль добился того, чего безуспешно пытались добиться два его гораздо более харизматичных предшественника: первого места на выборах и возможности претендовать на пост канцлера. Это привело к интенсивным дебатам в Австрии о "брандмауэре" против АПС – новом для страны термине в этом контексте. Разборки с этой партией были определяющими на протяжении десятилетий, но в отличие от "Альтернативы для Германии" АПС укоренилась. Сейчас она участвует в правительствах трех из девяти федеральных земель и уже трижды входила в правящую коалицию на национальном уровне; в последний раз это было при Курце и продлилось вплоть до скандала на Ибице пятилетней давности. Так что партия уже давно является частью "системы", против которой риторически борется Кикль.

При нем Партия свободы стала радикальнее, как в плане языка, так и в плане содержания. Журналисты, деятели культуры и общественные деятели предупреждают об опасности для демократии в случае возвращения партии к власти. Все партии исключают коалицию с Киклем – в том числе и АНП, ранее управлявшая с ним страной и сделавшая его министром внутренних дел. Теперь консервативный федеральный канцлер Карл Нехаммер называет его правым экстремистом и сторонником теорий заговора, который действует безответственно и нагнетает в массах страх. "Мы его неверно оценивали", – заявил он в интервью NZZ, отвечая на вопрос о том, что изменилось по сравнению с 2017 годом.

Лидер АПС отвечает на все сомнения насмешками. "Боже мой, это ретро!" – восклицает он в Граце, говоря о "призывах к бойкоту со стороны так называемых знаменитостей". Австрийцы проголосовали так, как они думали, "им не нужны инструкции", ухмыляется Кикль, вызывая в ответ смех среди собравшихся. В конце своей 75-минутной речи он подводит итоги. Ни одна из мер, о которых он говорил, не является правоэкстремистской или опасной для демократии: "Я считаю, что это вполне нормально".