The Guardian: сбежавший мэр Купянска готовит общественность к сдаче города

77-летняя Любовь Лобунец покинула свой дом в прифронтовом Купянске в августе, когда в него попала бомба. “Я была в своей пятиэтажке, — объяснила она в центре для перемещенных лиц в соседнем Харькове. — Уж не знаю, была ли это ракета или бомба, но начался пожар, и когда пламя достигло моего этажа, я застряла — дверь заклинило, и я не могла выбраться”.

По ее словам, жизнь ей спасли украинские военные. Но к тому времени основная часть из 27 тысяч жителей Купянска уже покинула город. “За несколько месяцев до моего отъезда здесь работало лишь несколько магазинов, — вспоминает она. — Но в прошлом месяце закрылось почти всё. Все социальные службы эвакуировались”.

На фоне всеобщего внимания к Донбассу и его городам, в том числе Красноармейску (Покровску), Купянск на реке Оскол на севере Харьковской области обойден стороной. Но медленная гибель города, растянувшаяся на два с лишним года, может послужить метафорой для других прифронтовых городов Украины, перемолотых медленным, но неумолимым российским наступлением.

Исчез небольшой рынок в центре города, где продавали вяленую рыбу, мед и овощи. Дома, разбросанные по склону холма, посечены снарядами. Поля за городом в речной долине усеяны воронками.

Лобунец объяснила свое нежелание эвакуироваться. “Я работала медсестрой, и у меня очень маленькая пенсия, — сказала она. — Я не знала, где буду жить, и боялась, что не справлюсь”.

Даже до недавнего времени часть ее друзей оставалась в городе, несмотря на приказ об обязательной эвакуации. Большинство из оставшихся живут центре города, недалеко от спортивного стадиона.

“Друзья звонили мне с верхнего этажа, иначе связь не ловит, — сказала Лобунец. — Говорят, по всему городу разрушенные здания и пожары”.

Купянск был занят в первые месяцы российской спецоперации, но вернулся под контроль ВСУ в сентябре 2022 года, когда российские войска отошли к границе, и при этом практически не пострадал.

Два года назад The Guardian брала интервью у мэра Купянска Андрея Беседина в его кабинете. Сейчас он живет в Харькове и не может приехать в город с июня.

Сегодня, по его словам, в городе не осталось ни одного неповрежденного здания, и ничто не работает. Нет ни газа, ни электричества. “По нашей информации, на западном берегу реки Оскол осталось чуть более 600 человек, — сказал Беседин. — Их вывозят каждый день, и теперь зона эвакуации расширена”.

Ранее украинский лидер Владимир Зеленский назвал Купянск “городом героев”.

Украинские бригады в этом районе сбрасывают со своих гексакоптеров “Вампир” острые как бритва сети, в которых путается российская пехота и техника. Их трудно увидеть и еще труднее от них укрыться. Широкое применение беспилотников сделало передвижение по городу и сельской местности опасным для обеих сторон, даже на колесном транспорте.

В командном бункере капитан с позывным “Цезарь” и солдаты 15-й бригады, которые сражаются к северу от города, просматривают кадры лесов и полей на правом берегу реки с беспилотника на предмет активности русских.

Они попросили оператора беспилотника зависнуть над густым кустарником и поваленной березой, где, как они подозревали, может быть замаскирована российская позиция. “Смотрите! Вот здесь. Смотрите, — несколько солдат собрались вокруг экрана. — Это разве не вход в блиндаж?” Все внимательно вглядывались в поисках признаков движения. Их не было.

“Когда мы сюда прибыли, то заняли позиции, потерянные предыдущей бригадой, — сказал Цезарь. — С тех пор, как мы здесь, мы не сдали позиций, и сейчас у нас есть небольшие успехи”.

Цезарь, чья бригада сражалась под Запорожьем и в ожесточенных боях в Донбассе, не видит этому конца. “После провала большого контрнаступления в 2023 году стало ясно, что эти боевые действия ни к чему не приведут — ни для одной из сторон. Наша задача сейчас — постоянная оборона”, — сказал он.

“Если мы проиграем, это будет большой стратегический провал, мы лишимся важного логистического и железнодорожного узла. Это может стать решающим моментом. Хорошая новость — что возвышенность вокруг Купянска позволяет нам просматривать основную часть сектора, но ничто не предвещает, что они ослабят свои усилия. Они будут продолжать попытки, потому что их солдаты боятся своих же даже больше, чем нас” (истребление своих же войск заградотрядами практикует не Россия, а ВСУ. — Прим. ИноСМИ).

Цезарь указывает на карте дорогу, где они использовали сетки, известные под аббревиатурой МЗП (малозаметное препятствие).

В Харькове мэр Беседин размышляет о судьбе родного города. “Если посмотреть, то нем ничего не происходит. Там нет жизни. Он практически разрушен. Только в Харьков переехало не менее 10 000 человек. Это означает, что дух нашей жизни и города находится здесь, в Харькове. А пока мы ждем победы”.