Действительно ли двери НАТО открыты для Грузии?

Генеральный секретарь НАТО А. Ф. Расмуссен во время своего недавнего визита в Тбилиси заявил, что двери Альянса для Грузии всё ещё открыты, и принятые в 2008 г. на бухарестском саммите глав государств-членов НАТО решения остаются в силе. Однако данное заявление вряд ли стоит рассматривать в качестве пролога к интеграции Грузии в Альянс. Об этом свидетельствуют несколько примеров, характеризующих диалог Грузии с НАТО в течение последних нескольких лет.

Слова о широко открытых для Грузии натовских дверях не являются новостью. Они звучали в кулуарах бухарестского саммита ещё до его начала, однако главы стран НАТО тогда так и не решились предпринять каких-либо активных шагов по принятию Грузии в Альянс. По требованию России планы действий по подготовке к членству (ПДПЧ) для Грузии и Украины не были утверждены и отсутствуют до сих пор. Поэтому процесс интеграции Грузии в Альянс всё ещё можно считать декларативным.

Несколько лет назад учреждённая совместная комиссия, которая по идее должна была стать важнейшим этапом на пути вступления Грузии в НАТО, является чисто формальной институцией. Политической формальностью можно назвать и открытие в начале октября этого года в Тбилиси Бюро по расширению связей с НАТО (уже не говоря о том, что решение по данному вопросу было принято ещё в декабре 2008 г.). Таким образом Альянс лишь пытается призвать Грузию к терпению и вселить в неё хоть какую-то надежду.

Каждый год в Грузии принимается Национальная программа подготовки к вступлению в НАТО, которая весной 2009 г. заменила собой индивидуальный план партнёрства. Однако эта программа является лишь абстрактным набором необходимых реформ, не предусматривающим конкретных интеграционных мер. Поэтому её следует считать лишь промежуточным решением, реально не приближающим Грузию к членству в Альянсе.

Вялость отношений между Грузией и НАТО можно объяснить геополитическими целями Альянса и явными противоречиями его членов по данному вопросу. Во-первых, НАТО активно пытается наладить отношения с Россией и не хочет её излишне раздражать перспективами принятия Грузии в свои ряды. Во-вторых, спустя два года после завершения российско-грузинской войны всё ещё не решен вопрос, связанный с признанием независимости Абхазии и Южной Осетии, и множество других на Кавказе. Поэтому однозначное решение о принятии Грузии в Альянс несомненно осложнит его стратегическое положение в регионе и усилит напряжённость внутри блока. Этого НАТО себе позволить не может, особенно с учётом намечающихся реформ. Таким образом на данном этапе Альянсу целесообразно сохранять status quo в отношениях с Грузией.

Против членства Грузии в НАТО активно выступают Франция и Германия. Америка же, по мнению экспертов Международного института стратегических исследований (International Institute for Strategic Studies), использует Грузию для решения своих проблем. Наконец, Италия и некоторые другие члены НАТО заявили, что готовы поддержать предоставление Грузии ПДПЧ, но лишь в случае урегулирования территориальных вопросов, связанных с известными сепаратистскими республиками. Таким образом, даже если на предстоящем в ноябре этого года в Лиссабоне саммите глав государств-членов НАТО грузинский вопрос и будет обсуждаться, вероятность принятия на нём решений, способных ускорить принятие Грузии в Альянс, нулевая.

Конечно, вышеупомянутые «двери в Альянс» вероятно для Грузии никогда не будут закрыты. Однако проблема в том, что сама одна Грузия не в состоянии воспользоваться имеющейся возможностью.

Стремясь заслужить благосклонность НАТО, Грузия сделала многое. Например, в рамках «Партнёрства во имя мира» (PfP) она принимает самое активное участие в операции Альянса в Афганистане. Однако не смотря на это позиция НАТО по отношению к Грузии, обусловленная прежде всего долгосрочными стратегическими целями Альянса, остаётся устойчиво игнорирующей без каких-либо признаков изменения в более благоприятную сторону. Поэтому активизации процесса вступления Грузии в НАТО скорее всего придётся ждать ещё долго и после Лиссабонского саммита.