Выясняя причины катастрофы президентского самолета следует задавать любые вопросы. Нельзя исключить, что ошибки были совершены с российской стороны, нельзя исключить, что россияне захотят их скрыть. Необходимо требовать от Москвы полной прозрачности в процессе изучения причин аварии, но следует быть осторожными, предлагая гипотезы. И сохранять здоровый рассудок.
Любимый враг
Нас всех охватывают эмоции, так что каждая самая фантастическая гипотеза может легко найти отклик.
И сейчас такие теории начали циркулировать в Польше. Лукаш Важеха (Łukasz Warzecha) в своем блоге на портале Salon24 в тексте "Покушение – слово табу" поставил принципиальные вопросы. Но многие блоггеры, а все чаще и журналисты, начинают делать из факта постановки вопросов выводы, не имеющие сегодня оснований.
Все чаще появляется вопрос, могло ли это быть покушением. Приводится аргумент, что необходимо рассматривать любые возможности. Но когда один говорит "задумаемся", следующий ищет аргументы в пользу этой версии, а третий уже выдвигает тезис "да, это могли быть россияне", потому что мы с удовольствием обратили бы нашу злость и внутреннее несогласие с тем, что произошло, на какого-нибудь любимого врага.
Конечно, из принципа, мы не должны исключать никаких версий. Так что задумаемся − трезво, отбросив все эмоции, чисто теоретически: могло ли это быть покушением, за которым стоят россияне?
Прежде всего необходимо поставить вопрос, зачем бы они это сделали? Я слышал такой аргумент: на борту самолета находилось много людей, которые блокировали российские интересы в Польше. Физически их ликвидируя, россияне убрали бы проблему. Политические убийства в России − это что-то, что случается, тут приводятся примеры Литвиненко или Политковской.
Действительно, в России все еще есть силы, способные на беспощадные действия. Однако ликвидировать гражданина собственной страны – это одно, а руководителей другого государства – совсем другое. На такое покушение можно решиться во время открытой войны, но и тогда это рискованно. Зачем взваливать на себя такие проблемы? В последнее время россияне улучшают отношения с Западной Европой и США. Дела с газопроводом Nord Stream и другими российскими предприятиями разворачиваются по сценарию Кремля. Зачем брать на себя такой риск, как покушение на президента? Чтобы все это потерять?
Лех Качиньский – человек, которого не любили российские лидеры, через несколько месяцев и так перестал бы быть президентом. Конечно, он остался бы в общественной жизни, но и многие другие бывшие на борту самолета персоны, продолжали бы исполнять свои функции, совершать действия, которые неудобны для России. Но были ли эти действия столь неудобны, чтобы решиться на такую рискованную акцию? Ставка должна была быть значительно выше.
А Грузия? − спросит кто-нибудь. Россияне не так давно совершили вооруженное нападение на Грузию. Заплатила ли Москва политическую цену за эту акцию? Действительно, не заплатила. Но даже и в этом случае Путин не решился на физическую ликвидацию тбилисских властей. И скажем себе честно, при всей симпатии к грузинам – политический вес Тбилиси ничто по сравнению с политическим весом Варшавы.
Там, неся меньший риск, прибегнув к террористической акции, Путин мог бы получить многое. В случае Польши риск был бы огромен, а выгода невелика. Попытка атаки на руководителей страны-члена НАТО была бы чистым сумасшествием. Если бы все открылось, реализуемый дуэтом Путин – Медведев план сближения с Западом не выгорел бы и мог бы окончиться драматически.
О Путине можно сказать много нелестного, но только не то, что он сумасшедший. Убивать высших представителей польских властей, летящих в такое символическое место? Ни одно из его прежних решений не демонстрировало его склонности к иррациональным поступкам.
Он атаковал, когда знал, что это не встретит бурной реакции. Убийства в Чечне совершались, когда Путин знал, что Шредер и Ширак не пошевелят и пальцем. В Грузии он спровоцировал ситуацию, в которой Россия имела предлог для вторжения. Он справедливо ожидал того, что не столкнется с сильным сопротивлением Европы, а когда с ним столкнулся – сделал шаг назад. В этом контексте организация покушения на польского президента была бы игрой на краю пропасти.
Чтобы всерьез задумываться о том, могло ли иметь место покушение, нужно иметь какие-то свидетельствующие об этом предпосылки: хотя бы фрагменты доказательств, улики. Пока у нас есть только утверждения, что "теоретически это было бы возможно". В нынешней политической ситуации это было бы теоретически возможно, только если бы Путин или Медведев полностью лишились разума.
Здоровое недоверие
Все это не означает, что нам не следует раскапывать причины катастрофы. Вопросов очень много. Они касаются персонала российского аэродрома, наших процедур, состояния самолета, действий пилотов, информации, которую они получали. Сложно полностью доверять российским прокурорам, так как сложно поверить, чтобы российская прокуратура была полностью независимой. Можно подозревать, что заинтересованные лица будут стараться скрыть собственные упущения, если таковые имели место.
Впрочем, и польскую комиссию контролирует министр обороны, и сложно не засомневаться, не будет ли попыток скрыть ошибки, которые могли появиться с нашей стороны. Мы должны сохранять здоровое недоверие. Несомненно, стоит требовать созыва международной комиссии по изучению причин катастрофы, также стоит обратиться к российским властям с пожеланием передать следствие под наш контроль. Слова пресс-секретаря правительства Павла Грася (Paweł Graś), что любое правительственное вмешательство Польши будет "плохо воспринято", звучат, по крайней мере, странно.
В отношении к россиянам не стоит поддаваться эмоциям, что в данной драматической ситуации очень легко.
Поведение российской стороны после катастрофы – огромную эмпатию общества, красивые жесты, четко организованную помощь семьям жертв при идентификации останков, наконец, действия лидеров – следует оценить по достоинству. Несмотря на облако пепла, Медведев прилетел в Краков, на что многие другие государственные лидеры не решились.
Точно так же нужно отметить изменение в подходе россиян к правде о катынском преступлении 70-летней давности. Показ фильма Вайды на центральном российском телеканале имел свою значимость. Решение Верховного суда России о необходимости повторно рассмотреть обоснованность засекречивания постановления о прекращении следствия по катынскому делу также не является случайным. А объявление о готовности открыть архивы звучит оптимистично.
Но это не означает, что теперь россияне пойдут нам навстречу. Особенно в деле выяснения причин катастрофы. Некоторые действия российской стороны могут вызывать сомнения: звучали версии о вине польских пилотов, сообщалось неверное, более позднее, время самой аварии. Можно не быть уверенным в том, имеют ли польские прокуроры доступ ко всей информации.
Но мы должны задать пару вопросов и себе самим. Почему до настоящего времени нет процедур, которые не допустили бы такой ситуации, чтобы в одном самолете оказались президент и все командующие польской армии? Как это возможно, чтобы самолет с представителями высшей власти нашей страны садился на неподготовленном для этого аэродроме, не имеющем важных навигационных приборов?
Вопросов много. Ответы на них мы должны искать как в России, так и в собственной стране.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Выясняя причины катастрофы президентского самолета следует задавать любые вопросы. Нельзя исключить, что ошибки были совершены с российской стороны, нельзя исключить, что россияне захотят их скрыть. Необходимо требовать от Москвы полной прозрачности в процессе изучения причин аварии, но следует быть осторожными, предлагая гипотезы. И сохранять здоровый рассудок.
