На снятой недавно фотографии видно, как Пол Райан энергично чистит и моет кастрюли и тарелки в суповой кухне города Янгстаун, штат Огайо. Как отметила Washington Post, «Райан, его жена и дети направились на кухню, надели белые фартуки и предложили помыть посуду».
Но находились они в пустой кухне, когда завтрак уже закончился, бездомные посетители столовой убрались восвояси, а волонтеры помыли и почистили помещение. И что же сделал Райан, пришедший туда, чтобы выразить свою обеспокоенность и сочувствие к бедным и обездоленным? Внес денежное пожертвование? Нет. Как пишет Washington Post, он «взял несколько больших металлических сковородок, казавшихся вполне чистыми, помыл их с чистящим средством, а потом ополоснул - под щелканье затворов фотоаппаратов и стрекотание телекамер».
Я знаю, что такое суповые кухни. Я работала в одной из них. Пол Райан не работал.
Читайте также: Пол Райан и выборы-2012
Столь бессодержательная и пустая постановка является настолько вопиющим сочетанием несочетаемого, настолько отъявленной метафорой «сострадательного консерватизма», что любой прозаик отверг бы ее как слишком очевидную ложь. Естественно, фотосессии это хлеб с маслом в любой президентской кампании. Семья Обамы действительно работала в полном составе на суповых кухнях, особенно в День благодарения (постановка это или нет). Но республиканцы показывают нам достойный Эжена Ионеско театр абсурда: Пол Райан, скребущий уже вымытую кастрюлю на кухне, которую дочиста вылизали настоящие бездомные. В этом вся суть Великой старой партии. Им нужно сделать вид, что они заботятся о бедных и бесправных, чтобы не казаться абсолютными монстрами. Но в реальной жизни эти люди с ужасом будут смотреть на остатки пищи, к которой прикасалась рука жалкого представителя 47 процентов.
Глядя на фотографии сияющей семьи Райана, весело скачущей в недрах суповой кухни, я вспоминаю о том, как мы с мужем работали волонтерами на такой воскресной кухне при соборе Святого Иоанна Богослова в Нью-Йорке. Не помню, с чего все началось. Мне нравится заниматься волонтерской работой, а может, я глупо надеялась увидеть библиотекаря кафедрального собора Мадлен Л’Энгл (Madeleine L’Engle). Это была тяжелая работа. Мы готовили еду на сотни людей, раздавали ее, потом все убирали, а после этого начинали все сначала для второй очереди.
Кроме того, надо было управлять толпой. Никаких паспортов, никаких документов никто не требовал - рады были всем и каждому. Очередь всегда выходила за порог, люди были голодны и нетерпеливы, а мы, волонтеры, просто не успевали. Обедающие иногда ссорились и даже дрались за стоявшую на столе тарелку с сахаром, который надо было класть ложкой в кофе, а не сыпать пригоршней в рот. Как-то мужчина начал угрожать мне битой, когда я сказала ему, что у нас нет пластиковых упаковок для еды на вынос (оказалось, что это была бита для софтбола - но все-таки…) К концу смены, вместо ощущения душевного подъема от своего добровольного вклада в благое дело, я чувствовала усталость, раздражение, была покрыта остатками прилипших семечек, и не могла поднять рук. Прошло какое-то время, прежде чем я научилась не принимать близко к сердцу оскорбления, ругань и прочие проявления неуважения. Некоторые мои товарищи-волонтеры, сами когда-то бывшие бездомными, объясняли, что наши клиенты настолько не властны над своей повседневной жизнью, что в небольших и безопасных местах, где они могут выразить свои чувства, они как раз и делают это - причем некоторые проявляют тактичность, смелость и выражают благодарность.
Также по теме: Китай и его торговая практика становятся предметом дебатов
Как я уже говорила, некоторые мои товарищи по работе, вступившие в ряды волонтеров, раньше сами пользовались благотворительностью храма Святого Иоанна Богослова. У них были свои убеждения, они приходили на кухню каждую неделю и работали там, несмотря на трудности и неразбериху. Волонтеры как коллектив - а среди них была даже пожилая учительница английского языка с венчиком седых волос - могли быть такими же мрачными, строптивыми и колючими, как и сами клиенты. Но они приходили туда. Они работали. Пол Райан не работал.
Время от времени на суповой кухне появлялась молодежь из церковных организаций, приходившая туда в качестве одноразовых волонтеров. Ухоженные белые юноши и девушки в пластиковых фартуках, защищавших от грязи их костюмы и платья. (Ну кто надевает костюм или платье для работы на кухне для бомжей, кроме Пола Райана и его семьи?) Они опасливо оглядывались, теребили свои фартуки и старались держаться на приличном расстоянии как от бездомных клиентов, так и от этих мерзких волонтеров. Они предельно ясно давали понять, насколько отвратительны им остатки пищи (ничего приятного в них действительно нет, признаемся в этом), да и сами тупицы-волонтеры, неспособные справиться с этой вонючей кухней.
Когда к нам «на помощь» пришла первая такая молодежная группа, я ворчливо пожаловалась мужу на то, что они просто сидят, пялятся на все в ужасе и мешают. Когда эта молодежь нанесла нам повторный визит (похоже, те же самые девушки-блондинки, те же самые юноши с прилизанными волосами), я начала их ненавидеть (да, даже буддисты могут вызывать ненависть). Я ненавидела их не просто за то, что они мешали нам работать, но и потому что они не скрывали свое отвращение при виде происходящего на кухне. Им были отвратительны длинные очереди обездоленных, та общепитовская еда, которую мы им подавали, дети, прилежно ее поедавшие (некоторые были их ровесниками). Хотелось стукнуть их головами, чтобы они треснули как дыни, а мозги вылезли наружу. Но прошел час, и их как не бывало. Они вернулись под защиту своей церкви.
Читайте также: Республиканцы нарисовали «вымышленный образ Барака Обамы»
В чем смысл таких экскурсий? Зачем этим детям слоняться среди бедноты час или два, наблюдая сей паноптикум? Чтобы набрать баллы? Получить знаки отличия? Чтобы было что написать в заявлении при поступлении в колледж? Мне кажется, ни первое, ни второе, ни третье. Я думаю, организаторы хотели, чтобы эти детишки немного почувствовали, каково это - быть Иисусом, который привечал бедных и кормил голодных. Который сказал своим последователям никогда не гнать нищего, стоящего у них на пороге, потому что … никто не знает, почему. Но учитывая непродолжительность данного опыта, а также то обстоятельство, что на кухню они приходили прямо из церкви в своей праздничной одежде, это было похоже на тематическую экскурсию «Иисус на час». Может, в следующий раз они поедут в Миннесоту на «Приключения морских котиков», где смогут пострелять по бен Ладену.
Не могу исключать такой возможности, что кто-то из этих детей / молодежи вдохновится увиденным, и позднее сам станет волонтером. Но судя по отвращению и страху на их лицах, у меня возникает неотвязное ощущение, что их визит был просто турпоходом в бедность. Нечто вроде: так, сегодня мы узнаем, каково это - быть Иисусом, помогающим бедным и кормящим голодных… а теперь все на выход, и пусть эти бедные и голодные остаются полузабытой абстракцией.
Проблема в том, что мы превращаем в абстракцию целые классы людей, добавляем к этому толику страха - и все, мы уже не видим в них людей, и хотим, чтобы так все и было ради нашего душевного комфорта. Примерно такой же склад ума нужен на войне, чтобы убивать других людей. Но неужели мы хотим, чтобы наши привилегированные дети именно так относились к другим людям?
Также по теме: Характер, политика и выбор лидера
Пол Райан и члены его семьи, пользующиеся поддержкой трастовых фондов с их миллионными капиталами, никогда не боролись за хлеб насущный. У них имеется государственная медицинская страховка; учебу Райана в колледже оплачивали за счет средств социального страхования - но он все равно активно борется за то, чтобы лишить государственной поддержки бедных, чтобы выхолостить программу Medicare, чтобы сократить налоги на супербогачей. Такой диссонанс сознания и лицемерие возникают лишь тогда, когда у тебя имеется многослойная изоляция из денег, расовой и социально-классовой принадлежности, позволяющая тебе не беспокоиться и не думать о тех, кто борется за кусок хлеба. Какой же бездушной стала якобы христианская кампания Ромни-Райана, что они смотрят на бедных и бездомных людей, а также на помогающие им благотворительные институты как на декорации и реквизит, которым можно пользоваться и манипулировать по своему усмотрению, и который нужен лишь для того, чтобы фотографы сделали пару хороших снимков их семей, творящих божье дело! А когда снимки сделаны, можно спокойно ретироваться.
Но президента занимающейся суповыми кухнями благотворительной организации Брайана Антага (Brian J. Antag) этим не одурачить. Он рассказал прессе, что штаб Ромни даже не попросил у них разрешения (а ему бы отказали, говорит Антаг), а просто «ворвался на кухню» (в тот момент она была закрыта, и деятели из штаба уговорили какого-то волонтера открыть ее) и по сути дела, захватил кухонные кастрюли и сковородки. Антаг выступил на защиту волонтеров из суповых кухонь, которые напряженно работают повсюду, раскритиковав Райана четырьмя красноречивыми словами: «Он ничего не делал».
Читайте также: Внешняя политика Митта Ромни странно напоминает курс Буша
Это не просто какой-то преходящий момент, над которым можно посмеяться как над сатирической телепрограммой, хотя элемент сатиры здесь налицо: мерзавец Пол Райан с накачанными в спортзале мускулами закатывает рукава и начинает мыть сковородки а ля Мария Антуанетта, берущаяся за тяжелую работу пастуха. Но кроме смеха, здесь налицо вопиющая ложь, оскорбление американских избирателей. Босс Райана Ромни считает, что прибыльные корпорации заслуживают прав человека, однако с презрением относится к 47 процентам населения Америки, заявляя за закрытыми дверями, что счастлив, когда не думает о них. Но поскольку теперь его заявления стали достоянием гласности, Ромни и Райан начали яростно отыгрывать назад, пытаясь сбить нас с толку и силой изменить свою повествовательную линию.
Иисус мыл людям ноги, чтобы показать свое смирение и услужливость. А Райан моет уже вымытую сковородку и называет это работой.
Полу Райану и Митту Ромни не все равно. Они заботятся о нас, реально заботятся. Доверьтесь нам, говорят они.
И фотографии в подтверждение у них тоже имеются.
