Когда в 1989 году Польша избрала курс в западном направлении, это был естественный выбор. Однако сейчас у нас появились круги, сомневающиеся в верности этого шага. Они пытаются заявить о себе в контексте украинского кризиса и указывают на Россию, как источник моральной благодати, контрастирующей с упадком Запада.
В частности, этим людям, адресует свою новую книгу историк Анджей Новак (Andrzej Nowak). Открывает ее знаменательное высказывание одного политика, которое обошло мир в 2006 году: «Передайте привет своему президенту! Оказался очень мощный мужик! Десять женщин изнасиловал! Я никогда не ожидал от него! Он нас всех удивил! Мы все ему завидуем». Эти слова принадлежат отнюдь не какому-то западному лидеру, славящемуся своими либертинскими склонностями, например, Сильвио Берлускони. С ними Владимир Путин обратился к премьер-министру Израиля Эхуду Ольмерту в контексте актуального тогда дела главы израильского государства Моше Кацава, которого обвиняли в сексуальных домогательствах к его сотрудницам. Специфичное чувство юмора нынешнего российского президента — это одновременно прекрасный пример цинизма и нигилизма. Следует отметить, что эти две черты современного кремлевского истеблишмента скрываются за консервативными слоганами, которые часто пускает в ход бывший сотрудник КГБ.
Однако книга Новака несмотря на ее название («Путин. Источники имперской агрессии») не посвящена целиком хозяину Кремля. Действия Путина становятся, скорее, предлогом для размышлений исторического и даже психологического толка. Новак предлагает читателю увлекательные эссе, которые становятся исследованием (как бы странно это ни звучало) психологии российской империи, и пытается объяснить подоплеку российских претензий к Польше и другим странам бывшего Восточного блока за то, что они избрали западный курс.
Уже пять столетий российская элита работает над проектом объединения народов Евразии под царским скипетром. Новак кратко представляет фигуру монаха Спасо-Елеазаровского монастыря Филофея, который в начале XVI века сформулировал концепцию Третьего Рима — православной империи, которая не только ведет политику завоеваний, но посредством нее несет миру откровение.
Вопреки распространенным в Польше стереотипам, Россия не была державой, которая ставила исключительно на грубую силу. Она делала завоевываемым народам различные предложения, которые позволяли бы им чувствовать себя в рамках империи относительно самостоятельными, даже если это чувство было обманчивым. С XIX века она давала отпор национализму европейских стран, не создавая своего собственного. Российский антинационалистический дискурс приобрел особую форму в СССР — государстве «дружбы народов». Новак ссылается на формулировку американского историка Терри Мартина (Terry Martin) «империя положительной деятельности», которая указывала на то, чем по задумке должен был быть Советский Союз.
Между тем, разумеется, забота о прочих помимо русского народов имела в нем инструментальный характер. «Понятие национального самоопределения было использовано для искусного стирания границы между тоталитарной властью и добровольным консенсусом», — поясняет автор.
В 1990-е годы российский философ Александр Панарин стал предостерегать народы Центральной Европы перед последствиями разрыва связей с Россией. Новак пересказывает мысли этого мыслителя следующим образом: «Только когда Россия будет сильной, а Польша (и другие страны советского блока в Центральной Европе) повернутся к самой возможности геополитической альтернативы, к Востоку, тогда появится шанс на сильную позицию Польши и всего региона. Россия возвращает равновесие, защищая тем самым славян от роли "негров Европы", от их подавления "протестантско-атлантическим элементом"».
В контексте размышлений об актуальности концепции Третьего Рима нельзя обойти и фигуру кремлевского мачо. И тогда на язык просится фраза из поэта Циприана Новида (Cyprian Norwid): «Идеал пал до панели». Ведь при президенте Путине Россия стала страной растущего потребления, хотя с точки зрения уровня жизни осталась далеко позади за Европой, а одновременно заметно обогнала другие страны, например, по количеству ВИЧ-инфицированных. Вдобавок демонстрирующий свою православную религиозность российский лидер за 14 лет фактического управления страной не запретил аборты, а мумия Ленина продолжает пугать людей в мавзолее. Судя по всему, путинский консерватизм заключается в том, чтобы не менять постсоветских привычек российского народа.
Так что, может быть, лучше настоящий Запад со всеми терзающими его цивилизационными болячками, чем его постсоветская копия, старающаяся стать его альтернативой.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Когда в 1989 году Польша избрала курс в западном направлении, это был естественный выбор. Однако сейчас у нас появились круги, сомневающиеся в верности этого шага. Они пытаются заявить о себе в контексте украинского кризиса и указывают на Россию, как источник моральной благодати, контрастирующей с упадком Запада.
