Воскресный свист продемонстрировал, что поддержка премьер-министру, который скоро станет президентом, не такая безусловная, как несколько лет тому назад. Средний класс обязывает к изменению внутренней политики. Две возможности: инерция или авторитарная модернизация.
Путин не привык, чтобы ему диктовали, что нужно делать и, конечно, он не собирается менять свои привычки на пороге нового президентского мандата с весны 2012 года. Владимир Третий уже не мыслим без хватки бесспорного и с трудом оспариваемого лидера после многих лет огромной популярности и культа. Разочарование кажется непредвиденным; в России, которая распростилась с советским прошлым, растет воля к переменам и опасение, что ее премьер-министр, который через несколько месяцев станет президентом, остался на другом берегу реки.
Период накануне возвращения в Кремль после четырех лет президентства Медведева нелегок. России и россиянам не понравился театральный обмен ролями в конце сентября, когда Путин «согласился выставить свою кандидатуру» на пост президента, а Медведев согласился занять пост премьер-министра.
Обобщенно говоря, избиратели почувствовали себя невольными участниками фарса. «Могли бы, по крайней мере, не сообщать нам, что они обо всем договорились еще несколько лет тому назад», - говорят почти все, независимо от их социального положения, возраста и политической ориентации. Это чувство растущего отчуждения между политической верхушкой и обычными людьми и множество неясных вопросов, которые сопровождают переход Путина из кресла премьер-министра в президентское кресло, оказались в середине ноября в центре внимания ежегодного собрания международного дискуссионного клуба «Валдай», форума, на котором собираются известные эксперты по России. В этом году эти дебаты как всегда завершились продолжительной встречей с премьер-министром.
Еще по теме: Поклонники смешанных единоборств освистали Владимира Путина
«Путин — это личность, которая не может раздвоиться. Есть некоторые вещи, от которых невозможно отказаться, как, например, от любви к Родине», - парировал глава правительства, когда его спрашивали о том, чего следует ожидать во время его нового мандата. Он был готов снова прибегнуть к жесткому тону в международных вопросах. Его популярность во время двух первых мандатов во многом основывалась именно на таком поведении. Но он не забыл пообещать реформы и прогрессивные перемены, не останавливаясь на этом вопросе по существу.
Премьер не одобряет вмешательства НАТО в ливийские дела («это трагедия с точки зрения международных норм»), он не хочет повторения этого сценария в Сирии («совершенно неверно, что цели оправдывают средства, иногда эти средства абсолютно неприемлемы»). Его более чем когда-либо раздражает проект противоракетного щита, который отравил в свое время отношения России с США Джорджа Буша: «Это угроза нашему ядерному потенциалу, и мы должны будем принять контрмеры».
То ли час был поздний, то ли кухня загородного подмосковного ресторана, выбранного для встречи, была хорошей, но Путин на этот раз не проявил всю свою обычную язвительность. Более того, он старался найти хорошую сторону медали, возможности к партнерству. И он аккуратно обходил иранскую тему, может быть, единственный вопрос, обсуждая который, ему было бы трудно сдержаться. В конце концов, сложилось впечатление, что он хочет успокоить и слегка поднять на смех Запад, готовый закричать: «Караул, вот русские, вот агрессоры!». Послание было таково: не бойтесь, если я возвращаюсь в Кремль, это не значит, что Москва станет всему противоречить.
Но во внутренних делах радоваться нечему. Правда, что выпады в области международной политики всегда находят сторонников, но, может быть, одного этого уже недостаточно. Доклад Центра стратегических разработок (в сотрудничестве с администрацией президента) говорит ясно об «устаревшем бренде» как для Путина, так и для Медведева, а в особенности для партии власти «Единая Россия».
Ушел в прошлое уровень популярности, достигнутый в период первых двух мандатов. Сейчас он приблизился к опасному порогу в 50% для премьера, а поддержка действующего президента чуть превышает 40%, находясь в нисходящей фазе параболы лидерства и приближаясь к «политической смерти». Само собой разумеется, что партия большинства пребывает в кризисе, хотя недавно премьер «наказал» ей собрать более 60% голосов на выборах, которые состоятся 4 декабря. Однако доклад предупреждает, что если «Единая Россия» соберет более 70% голосов, то Дума будет восприниматься как незаконная, потому что избиратели сочтут, что такой результат является плодом обмана.
Еще по теме: Куда идет Россия?
Согласно аналитическому Центру стратегических разработок, новое явление - это рост среднего класса. В первый раз в истории России он должен на протяжении десятилетия составить абсолютное большинство населения (средний класс в больших городах будет составлять 60-70% ). А с этим может быть связан «потенциальный несистемный протест» в будущем.
Это явление сопровождается «потерей традиционных механизмов контроля» со стороны власти, которая ради своего сохранения должна продемонстрировать свою эффективность и гибкость, которая обычно не свойственна российской политике. Первый среднесрочный сценарий предполагает фазу сильной политической активности среднего класса как результат политической зрелости и воли к протесту, что может привести к досрочным парламентским выборам, менее вероятно, президентским. Нельзя исключить и «широкомасштабный политический кризис с непредсказуемыми последствиями».
Второй сценарий сводится к сохранению существующего положения, с отсрочкой до 2015 года выхода на сцену партий «реальной» оппозиции и краха настоящего партийного расклада как альтернативы дерзкому проекту превращения «Единой России» в движение, которое поддержит растущий средний класс.
При таком политическом раскладе в фазе эволюции, когда правительственная партия подвергается проверке, еще до результатов выборов Путин осознает, что он не может проводить ту же самую политику, которую он проводил во время двух первых президентских мандатов с 2000 по 2008 годы. Он должен доказать, что реформы возможны, что система реформируема и что он первый хочет ее изменить. Он должен начать борьбу с эндемичной коррупцией, которая является причиной невозможности заниматься бизнесом без поддержки со стороны влиятельных лиц.
Он может продвинуть вперед законодательную реформу, о которой говорилось в период президентства Медведева, что вызвало как энтузиазм, так и критику, но в особенности подозрения, что Путин препятствует ее проведению. Без всякого сомнения, он должен сделать конкретными планы диверсификации экономики, о которых говорилось до начала кризиса, когда зависимость от продажи нефти и газа дискутировалась, но это неимоверно обогащало государственную казну, что в конце концов позволило России устоять в финансовых переделках этих лет с меньшими трудностями по сравнению с другими странами.
Области, которые требуют проведения реформ, многочисленны, хотя правда и то, что страна изменилась в последнее десятилетие намного больше, чем люди готовы признать. Сегодня премьер-министр указывает на стабильность, установившуюся в стране, которую он принял в состоянии «гражданской войны» (читай: во время войны на Кавказе) после дефолта 1998 года.
Доход на душу населения увеличился в 2,4 раза по сравнению с началом века, а пенсии в 3,3 раза. Затем он советует «рассмотреть внимательно программу национального развития до 2020 года: тогда вы заметите, насколько Медведев продвинул вперед план модернизации»: и здесь растущий средний класс уже испытывает затруднения в его выполнении. И глава правительства об этом знает.
Потом он добавляет: «Это не означает, что наша политическая система должна оставаться неизменной. (…) Конечно, мы понимаем, что требуется большее взаимодействие между гражданами и муниципальными, региональными и федеральными властями, мы должны подумать о том, как можно влиять на власть и как гарантировать обратную связь». Эти слова, кажется, намекают на восстановление прямых выборов губернаторов, отмененных в 2004 году ради установления стабильности.
Так что же, грядут перемены? Среди экспертов клуба «Валдай», собравшихся в Калуге, а затем в Москве, сформировались две точки зрения. Некоторые считают, что в будущем российская политика войдет в фазу «инерции», «застоя» с дальнейшим отстранением избирателей от правящего класса. Другое мнение склоняется к тому, что Путин сможет открыть фазу «авторитарной модернизации», провести реформы сверху.
Фактор времени может стать решающим. В воскресенье, 20 ноября в первый раз премьер почувствовал, что ему оказывается противодействие в теоретически дружественной среде. Он был освистан на прощальном матче российского героя в области смешанных единоборств в Москве. «Чего они действительно боятся, так это североафриканского сценария», - прокомментировал влиятельный российский аналитик.
Хотя россияне, кажется, совершенно не готовы к борьбе с властью и к выходу на площади, как это произошло в странах Северной Африки в ходе арабской весны, похоже, тем не менее, что Путин активно готовит себе что-то вроде «стратегического отхода на заранее подготовленные позиции». Он осознает, что четвертый мандат может оказаться утопическим планом, и проектирует переход после шести лет в Кремле к президентству в Евразийском союзе, который должен стать чем-то вроде Евросоюза на базе республик бывшего СССР.
Проблема заключается в том, что речь идет о проекте, который еще надо полностью реализовать после предвыборного объявления Медведева 18 ноября о подписании первого соглашения с Белоруссией и Казахстаном, которое войдет в действие в 2015 году. Но, кроме всего прочего, кажется, этот проект мало интересует россиян.
