Никогда не стесняющийся в выражениях российский премьер-министр Владимир Путин изложил свои взгляды на политику в сфере национальной безопасности. Как и все остальные его статьи, появившиеся в последнее время в российской прессе (они призваны заменить собой участие Путина в дебатах, от которых он отказался), его недавняя статья в "Российской газете" прежде всего была предвыборным заявлением. Подобно любому лидеру накануне выборов (чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на выдвинутых американскими республиканцами кандидатов в президенты), Путин пытается предстать в образе стойкого патриота, готового защищать национальные интересы своей страны. Его длинная статья, появившаяся накануне Дня защитника Отечества, также нацелена на получение голосов военнослужащих и работников оборонной отрасли. "Всегда есть соблазн решить свои проблемы за чужой счет", - написал Путин. Однако, продолжил он, "мы никого не должны вводить в искушение своей слабостью". Тем не менее, путинская статья - это нечто большее, чем предвыборная риторика. Это план, который уже реализуется. Проблема в том, что план этот зиждется на пессимистическом выводе, который гласит, что в XXI веке российские национальные интересы прежде всего надо будет защищать от Соединенных Штатов.
Читайте также: Перевооружение России и колониальные войска США
Нет никаких сомнений, что в сегодняшней России антиамериканизм выполняет полезную внутреннюю функцию. При помощи антиамериканизма делается попытка дискредитировать не только немногочисленных российских либералов, но и гораздо более обширную армию антиправительственных манифестантов за счет изображения их в виде пятой колонны. Нет также никаких сомнений, что взгляд на Соединенные Штаты как на врага России является наследием холодной войны. Даже более того, он отражает то разочарование, которое возникло с окончанием 40-летней конфронтации, когда Россия, выведя свои войска из многих стран и всего за один год (1992-й) сократив закупки военной техники и вооружений в 68 раз, превратилась в международного просителя, живущего от одного транша МВФ до другого. Но фактом является и то, что каждый новый президент в постсоветской России в начале своего срока обращался к своему коллеге из Белого дома с предложением о заключении альянса с Соединенными Штатами – и каждый раз США отмахивались от таких предложений.
Читайте также: Антиамериканизм - продукт глупости?
Борис Ельцин в 1992 году пытался заключить официальный альянс с Вашингтоном. Однако Джордж Буш-старший сказал ему, что, поскольку холодная война закончилась, необходимости в новых альянсах нет. Однако, когда действующий альянс НАТО начал продвигаться при Билле Клинтоне в восточном направлении, России было сказано, что беспокоиться не о чем. На уровне риторики двери для Москвы были открыты, однако в действительности о вступлении России в Североатлантический альянс никто и никогда всерьез не задумывался. Неудивительно, что в своем прощальном послании к Клинтону в конце 1999 года Ельцин просил его "никогда, ни на минуту не забывать" о том, что Россия по-прежнему является ядерной сверхдержавой.
Сегодня почти никто не говорит о том, что, когда Путин стал в 2000 году президентом, он был полон решимости сделать то, что не удалось сделать Ельцину. Неофициально, но весьма открыто он стремился добиться вступления России в НАТО. Не разрушить альянс изнутри, как с готовностью подозревали многие, а укрепить отношения с Соединенными Штатами, чье главенство Путин в то время был готов косвенно признать. На важнейшем первом этапе афганской операции Россия фактически стала союзницей США. В попытке создания крепких отношений с Вашингтоном в области безопасности Путин решил не реагировать на выход Джорджа Буша в одностороннем порядке из Договора по противоракетной обороне от 1972 года, который Москва всегда считала прочной основой стратегической стабильности. Он также мирился с военным присутствием США в бывшей советской Средней Азии и в Грузии. Однако с середины 2002 года Белый дом Буша сосредоточился на Ираке, а Россия осталась на обочине. Путин дал волю накопившемуся у него недовольству пять лет спустя, выступая со знаменитой речью в Мюнхене, в которой он осудил Соединенные Штаты, отказывающиеся признавать "любые существующие в мире границы".
Читайте также: Путин предлагает отменить НАТО, она устарела
Собирая осколки от войны 2008 года с Грузией, президент Дмитрий Медведев, действовавший все еще под наблюдением Путина (ставшего премьер-министром), положительно, но вначале настороженно отреагировал на перезагрузку американской политики в отношении России, которую начал Барак Обама. Однако к осени 2009 года он принял в ней активное участие. А ко времени проведения годом позже саммита Россия-НАТО в Лиссабоне Медведев уже позитивно и с энтузиазмом говорил об отношениях с США. Договора СНВ-3 было недостаточно. Медведев начал говорить о сотрудничестве по европейской ПРО, видя в этом способ обнести весь евроатлантический регион общим оборонным периметром для обеспечения его безопасности. Энтузиазм российского президента оказался недолговечным. Не сумев заключить в мае 2011 года даже базовое соглашение о принципах сотрудничества, он в ноябре прошлого года выступил с заявлением, в котором мрачно предупредил о российских мерах противодействия будущей американской системе противоракетной обороны в Европе.
Да, каждая российская попытка наладить контакты и взаимодействие с Соединенными Штатами была по-своему неуклюжа. В 1992 году не было общего врага, чтобы обосновать формирование российско-американского альянса. Китай времен Дэн Сяопина, занятый своими четырьмя модернизациями, не стал заменой Советскому Союзу в качестве глобального соперника США. Если бы Россию приняли в НАТО в 2001 году, альянс превратился бы в нечто подобное Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Спустя несколько лет Соединенные Штаты и Россия едва избежали лобового столкновения во время грузинской войны. В 2011 году совместная противоракетная оборона в Европе могла либо поставить российские средства фактически под контроль США/НАТО, либо, что более вероятно, сделала бы эти системы недееспособными. Но сейчас вопрос не в том, как Соединенные Штаты реагировали на конкретные российские идеи, а в том, что Вашингтон был на самом деле не заинтересован в стратегическом сотрудничестве с Москвой.
Читайте также: От перезагрузки - к новой Антанте с участием России
Перезагрузка, как можно догадаться по смыслу этого слова, - это по сути дела способ избавиться от политических сбоев. Это не политика, и уж тем более не долгосрочная стратегия. Американские доводы в пользу перезагрузки не имели почти никакого отношения к России. Перезагрузка позволяла США добиться сотрудничества с Россией в сфере логистики, получив транзитные маршруты для снабжения войск в Афганистане, возродить в некоторой степени контроль над ядерными вооружениями, а также довести до логического завершения 18-летние попытки России вступить во Всемирную торговую организацию. А за этими легко достижимыми целями лежала пустота.
До официального возвращения Путина в Кремль остается всего несколько дней. В условиях, когда он в ходе своей кампании делает жесткие заявления и озвучивает планы военной модернизации, а в России продолжаются протесты против действующей политической системы и оспаривается легитимность самого Путина, складывается еще менее благоприятная обстановка для улучшения стратегических отношений между Москвой и Вашингтоном. Более интересный момент заключается в том, что в нынешних американских дебатах на внешнеполитические темы Россия занимает очень незначительное место. Дискуссия об американской политике в отношении Китая может длиться часами, а Россия при этом даже не упоминается. В той буре и натиске, которые присутствуют при обсуждении иранской ядерной программы, почти никто не учитывает то, как действия США могут быть восприняты в Москве. И хотя Вашингтон громко осуждает Москву за ее действия в отношении Сирии, там вряд ли кто-то страдает бессонницей, думая о долгосрочных последствиях сближения России и Китая в Совете Безопасности ООН.
Мнение о России как о стране, находящейся в состоянии постоянного и неумолимого упадка, может, и правильное. А может, и нет. Если хотите, Москва должна быть больше заинтересована в поиске реальных путей для улучшения своих отношений с Вашингтоном. Российские планы модернизации могут оказаться в опасности в случае серьезного ухудшения отношений с США. Но удивляет другое. Вашингтон, напряженно занимающийся решением многочисленных глобальных проблем – от продвижения зарождающихся демократий "арабской весны" и выхода из Афганистана до продвижения в сторону Азии – считает, что может обойтись без общей стратегической концепции отношений со страной, которая, несмотря на все свои недостатки и неудачи, может оказать серьезнейшее влияние на возникающий мировой баланс. Расхожая вашингтонская мудрость гласит: нет проблемы, нет и политики. Все это было прекрасно, когда США явно господствовали в мире. Но сейчас они вряд ли могут себе это позволить.
