В ответ на вооруженное нападение России на Украину и медиа-агрессию против всего мира Европейский Союз "размахивает шпагой" (в случае Польши — яблоками) и не совершает реальных шагов.
Акцию по введению санкций против Москвы (которые сначала были жалкими, а потом, в лучшем случае - неадекватными) возглавили Соединенные Штаты. Американцы, впрочем, без особого энтузиазма утверждали, что санкции могут произвести эффект лишь тогда, когда они будут скоординированы с Евросоюзом. Однако ЕС, как мы знаем, не является ни государством, ни сообществом государств, с которым можно что-либо координировать, особенно при том, что внутри него самого координация возможна на уровне длины огурцов, но никак не внешней политики.
На каждую угрозу санкциями Россия реагировала, как на провокацию, а на жалкие санкции, вроде отказа выдавать визы нескольким десяткам человек — как на натовскую бомбардировку Москвы.
Больше тридцати лет назад, когда я ходила на лекции по международному праву, его определяли как набор международных договоров и обычаев, а также общих принципов права, признанных цивилизованными народами. Определение было старым, закрепленным Уставом ООН, а Советский Союз и его сателлиты никто не считал цивилизованными народами (государствами).
Сейчас стало неуместным говорить о «цивилизованных народах» или о цивилизации. Нации, которые когда-то считали себя таковыми, пытаются опуститься до среднемирового показателя, а варварские страны любят похвастаться своим уровнем цивилизации и демократии. «Чаще всего идеи гуманизма звучат из уст людоедов», — говорил Бертольт Брехт (Bertolt Brecht). Впрочем, лауреат Сталинской премии, у которого бывали прозорливые идеи, отличался подлым и тяжелым характером.
Трактаты и договоры в наши дни постоянно нарушаются государствами, которые представлены в Совете безопасности или в Комитете по правам человека ООН. Однако то, что делает Россия - две истребительные войны в Чечне, нападение на Грузию и Украину - выходит за рамки прежних (после 1945 года) случаев нарушения норм и могут стать опасным прецедентом в международных отношениях.
Я не знаю, оказывают ли санкции какое-нибудь воздействие на российскую экономику. Уже на расстоянии 100 километров от нескольких метрополий там всегда царили нищета, безработица и пьянство. То, что из магазинов Москвы и Петербурга исчезнут польские яблоки и эстонские угри, не повлияет на уровень жизни людей. Снижение цены на нефть может уменьшить количество долларов, которые получают несколько или даже несколько десятков олигархов, но за них волноваться не стоит: они уже давно позаботились, чтобы их деньги лежали в европейских банках (которые, кстати, часто принадлежат им самим). Россия закрыла почти все (впрочем, немногочисленные) некоммерческие организации, взяла под контроль СМИ, а Путин (по официальным данным) пользуется симпатией или поддержкой 90% населения. Даже если эти цифры сильно завышены, опросы общественного мнения показывают, что россиян радует Путин-победитель. Так что ослабить путинизм может только выдавливание России из Украины (в том числе из Крыма), изгнание Путина со всех международных встреч и демонстрация его россиянам в качестве проигравшего политика.
Но это нам не грозит. Как пишет Джексон Диль (Jackson Dielh) в Washington Post, «Восточная Европа преклоняется перед силой Путина». Его защищают не только Словакия и Чехия, но и идол правых Виктор Орбан (Viktor Orbán). Жизнь полна парадоксов. В июне 1989 года Орбан призывал вывести советские войска из Венгрии, за что ему намылили шею посол США Марк Палмер (Mark Palmer) и бывший тогда депутатом Адам Михник (Adam Michnik) (с 1989 года по настоящее время также главный редактор Gazeta Wyborcza, — прим.пер.). Сейчас Орбану нравятся российские войска на Украине, а Михнику — уже нет. Раскаявшиеся грешники ценны, но сейчас Орбан — важнее Михника (Палмера уже нет в живых). А Польша? Диль пишет, что новый польский премьер-министр пересмотрит политику России в отношении Украины, предвещая нечто вроде «перезагрузки», инициированной Хилари Клинтон (Hillary Clinton). Не слишком ясно, что это может означать, помимо смены риторики.
Сложно также разобраться, в чем заключаются санкции против Москвы, введенные Варшавой в рамках общеевропейской акции. Мы постоянно слышим только о санкциях России против Польши. Польша страдает, потому что россияне не покупают у нас сельскохозяйственную продукцию. Но страдает ли сама Россия? Россияне все равно не держали деньги в польских банках и не ездили в Закопане или Сопот, предпочитая Канны и Санкт-Мориц. Польша не продавала им ни оружия, ни современных технологий.
Единственными действенными санкциями, которые мы могли бы применить, был бы отказ от так называемого малого приграничного движения (на самом деле — гигантского) с Калининградской областью. Я неоднократно писала об угрозах, которые проистекают из того, что Польша имеет де-факто открытую границу с Россией. Прессу на днях взбудоражила новость о задержании калининградца, который вез «три пистолета, детали пулемета, части короткоствольного огнестрельного оружия, а также боеприпасы для учебного и сигнального оружия». На мой взгляд, это был или сумасшедший, или неудачливый торговец. Однако не пистолеты ТТ или CZ представляют основную угрозу на открытой границе Польши и России. Но до выборов в органы местного самоуправления ни один политик не станет об этом даже упоминать, лишь бы не потерять голоса в районе от Сувалк до Гданьска, живущем торговлей с россиянами. Между тем, Россия может ввести против Польши санкции, закрыв границу.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В ответ на вооруженное нападение России на Украину и медиа-агрессию против всего мира Европейский Союз лишь "размахивает шпагой" (в случае Польши — яблоками). При этом на каждую угрозу санкциями Россия реагирует как на провокацию, а на жалкие санкции, вроде отказа выдавать визы нескольким десяткам человек — как на натовскую бомбардировку Москвы. Но выход есть.
