Организованная Президентом России Владимиром Путиным на прошлой неделе телефонная беседа между Ясиром Арафатом и Эхудом Бараком позволила не только восстановить сотрудничество по вопросам безопасности между Израилем и Палестиной, но также вернуть России ведущую роль в деле урегулирования израильско-палестинского конфликта.
Уже в октябре Ясир Арафат обратился к России с просьбой помочь ему справиться с американским и израильским давлением и внести вклад, достойный ее роли как государства, ставшего спонсором процесса мирного урегулирования (на Ближнем Востоке). В тот момент Россия отреагировала на эту просьбу довольно прохладно. Она почти демонстративно отказалась участвовать во встрече на высшем уровне в городе Шарм-эль-Шейх, хотя эта встреча преследовала цель восстановить относительное спокойствие в регионе. Министр иностранных дел Российской Федерации Игорь Иванов все же направил участникам встречи послание Президента Владимира Путина, в котором тот выражал надежду на достижение взаимопонимания, однако Россия не внесла реального вклада в эти усилия договаривающихся сторон.
После завершения встречи на высшем уровне один американский дипломат заявил следующее: "Россия, по всей видимости, знала что-то, чего не знали мы. Она не захотела участвовать во встрече, которая, по ее прогнозам, не должна была принести конкретных результатов и в то же время возложила бы на нее нежелательную ответственность".
Как правило, со времен соглашений в Осло, в подготовке которых Россия не участвовала, а их детали узнала лишь позднее, Россия, казалось, стремилась дистанцироваться от (арабо-израильского) конфликта. Гегемония в вопросах организации переговоров между конфликтующими сторонами перешла к Соединенным Штатам Америки, а на долю России осталось лишь одобрение соглашений, заключаемых между Израилем и Палестиной, а позднее - между Израилем и Иорданией.
Москва практически перестала быть точкой притяжения для Ясира Арафата. Посол Палестины в Москве был отстранен от событий и, безусловно, от источников информации, а эмиссары российского премьер-министра, которые к концу правления Бориса Ельцина менялись с головокружительной быстротой, посещали Палестинскую автономию лишь с редкими визитами вежливости.
Основной причиной ухода России со сцены израильско-палестинского конфликта, очевидно, явилась политическая слабость Бориса Ельцина. В политической системе и в правительстве ему приходилось маневрировать в условиях давления со стороны различных группировок, каждая из которых подталкивала его в своем направлении, и это породило путаницу в ближневосточной политике России.
Радикалы и коммунисты возражали против российско-американского сотрудничества в деле урегулирования (израильско-палестинского) конфликта, так как полагали, что такое сотрудничество лишь укрепит позиции США на Ближнем Востоке и подорвет способность России проводить самостоятельную политику.
Либералы и настроенные на проведение реформ политики заявляли, что отсутствие политического сотрудничества с США и проведение жесткого курса на противодействие Америке, как бывало в советскую эпоху, может навредить России, снизить ее шансы на получение американской помощи, повлиять на выделение ей денежных средств из Международного валютного фонда и воспрепятствовать притоку современных западных технологий гражданского назначения, необходимых ей для дальнейшего развития. Либералы рассматривали российско-американские отношения как целостность, которую лучше не разрушать.
Внутри российского оборонного сообщества также существовали разногласия. С одной стороны, были те, кто поддерживал продажу современного оружия Ирану как средство улучшения платежного баланса России и как способ укрепления ее позиций в стране, которая могла бы угрожать статусу России в мусульманских республиках (бывшего СССР - прим. пер.). С другой стороны, была российская военная разведка, которая проявляла озабоченность в связи с наращиванием военной мощи Ирана и в соответствии с традиционным советским пониманием рассматривала Иран из-за его мусульманского фундаментализма как потенциального противника России.
Наиболее острые дебаты велись между российским Министерством обороны и российским Министерством иностранных дел, которое в то время возглавлял Евгений Примаков, выступавший за установление более тесных связей с Ираном и другими ближневосточными государствами. К этому следует добавить влияние бизнесменов, медиабаронов и других элитарных групп, таких, как руководители газовых компаний и банковские менеджеры, которые были заинтересованы не столько в проведении определенного внешнеполитического курса, сколько в получении прибылей от своих ближневосточных авуаров.
Другим важным политическим фактором являлась Государственная дума (парламент) Российской Федерации. Дума непосредственно не участвует в выработке внешнеполитического курса России, но когда в нее были избраны преимущественно националисты и консерваторы, Борису Ельцину пришлось учитывать "ее идеи" и корректировать свою внешнюю политику в угоду политическим приверженностям Думы. Так, например, Борис Ельцин решил назначить Евгения Примакова министром иностранных дел в том числе и потому, что тот также мог играть роль его эмиссара в Думе.
Такой расклад соперничающих между собой сил не исчез и после того, как Бориса Ельцина в Кремле сменил Владимир Путин. Евгению Примакову пришлось уйти из Министерства иностранных дел, а на его место Владимир Путин назначил своего друга со времен службы в КГБ СССР Игоря Иванова.
Несколько месяцев назад Игорь Иванов от имени Владимира Путина опубликовал документ, определяющий основы внешнеполитического курса России на ближайший период. Одним из наиболее заметных пунктов в этом документе является тот, где говорится, что Россия планирует играть активную роль в урегулировании международных конфликтов после слишком длительного периода, когда главенствующую роль в международной политике играла одна сверхдержава, Соединенные Штаты Америки.
Игорь Иванов рассуждает о необходимости укреплять армию, по-прежнему полагаться на ядерное оружие как на средство устрашения и одновременно предлагает теснее взаимодействовать с Западом и его институтами. В документе конкретно говорится о намерении России выполнять свои обязательства по урегулированию ближневосточного конфликта.
Фактически ничего действительно нового в документе нет, и он не отличается, по меньшей мере на взгляд стороннего наблюдателя, от позиций, которыми руководствовались Борис Ельцин и Евгений Примаков при формулировании внешней политики России в период их пребывания на руководящих постах. Более того, международные обозреватели, комментирующие события в России, дают совет обращать внимание на поступки, а не на декларативные заявления правительства России.
Одной из таких акций, которая вызывает неудовольствие американской администрации и может привести к возобновлению враждебности между Россией и США, является продажа российского оружия Ирану. За несколько дней до президентских выборов в США Россия информировала американскую администрацию, что не намерена далее соблюдать секретное соглашение, подписанное с США в 1995 году.
По этому соглашению России разрешалось продолжать продажу обычного оружия Ирану до конца 1999 года, при этом она не рисковала попасть под санкции, предусмотренные принятым в США в 1992 году законом об ограничении торговли оружием. Интересный факт: закон о санкциях поддержал тогда еще сенатор Эл Гор, а соглашение, разрешающее России продавать оружие Ирану, сформулировали и подписали вице-президент США Эл Гор и тогдашний премьер-министр России Виктор Черномырдин. Стороны согласились, что детали этого соглашения должны сохраняться в тайне, и даже Конгресс США о них не знал.
На этой неделе, когда в американских средствах массовой информации появились сообщения о существовании данного соглашения и его деталях, включая продажу Ирану российской подводной лодки типа "Кило" (по классификации НАТО - прим. пер.), противолодочных ракето-торпед, сотен танков и бронетранспортеров, администрация США все еще не давала согласия предоставить в распоряжение Конгресса полный текст документа. Представители администрации США разъясняли, что это не международное соглашение или договор, требующие ратификации конгрессом США, и что нельзя рассматривать его как нарушение закона о санкциях, поскольку в перечень вооружений, которые России разрешено продавать Ирану, не входят современные высокотехнологичные системы или образцы оружия, могущие дестабилизировать баланс сил в зоне Персидского залива.
С другой стороны, представители администрации США заявляют, что это соглашение предотвратило массированную продажу оружия Ирану и снизило уровень военной угрозы в регионе. Однако, судя по недавно ставшим достоянием общественности деталям этого соглашения, в нем не предусмотрен запрет на продажу Ирану ракет, а также не зафиксировано согласие России на приостановку разработки ядерного реактора или осуществления других технических проектов, необходимых Ирану для создания его баллистической ракеты серии "Шихаб".
В любом случае это соглашение, как информировал администрацию США Владимир Путин, по его мнению, уже не действует, и он не имеет намерения соблюдать его в дальнейшем. Продажа оружия Ирану будет продолжаться, равно как и передача ему ракетных технологий.
Не говоря уже о региональной угрозе, которую создало данное соглашение, оно учит нас понимать противоречивость российской внешней политики на Ближнем Востоке. Ибо, помимо Ирана, Россия является наиболее важным союзником также и Ирака. В этом месяце министр иностранных дел России нанес официальный визит в Багдад. Россия является знаменосцем кампании за отмену санкций против Ирака и к тому же подписала с ним десятки фьючерсных контрактов, которые ожидают лишь отмены санкций.
На этом противоречия не заканчиваются. Другой фокусной точкой на Ближнем Востоке, которая представляет для России значительный интерес, является Турция и ее связи с мусульманскими республиками. Россия является главным торговым партнером Турции (ежегодный товарооборот между ними достигает 15 млрд. долл. США). Россия хочет продавать Турции природный газ, туристы из России наводнили Турцию, а российские "челноки" заполнили уличные рынки своей страны турецкими товарами. Турецкие фирмы отремонтировали здание Государственной думы Российской Федерации, поврежденное в 1993 году, а турецкие бизнесмены вложили около 5 млн. долл. США в избирательную кампанию Бориса Ельцина 1996 года.
Турция вроде бы является международным партнером России, и последняя весьма заинтересована в поддержании с ней тесных связей. Но эта же самая Россия согласилась продать зенитные ракетные комплексы С-300 Кипру - сделка, которую Турция рассматривает как объявление ей войны, поскольку зона досягаемости этих ракет простирается от Кипра до южных районов Турции. В то же время российский военно-промышленный комплекс продал Турции боевые вертолеты, которые используются турецкой армией для нанесения ударов по опорным пунктам турецких курдов. С другой стороны, Министерство иностранных дел России позволило провести в Москве собрание курдских лидеров.
Если в российской внешней политике все, что касается Ирака, Ирана и Турции, решается с позиций экономических интересов России, то возвращение России к активной роли в урегулировании израильско-палестинского конфликта следует расценивать прежде всего как попытку восстановить свой международный престиж. Однако вышесказанного мало, чтобы можно было говорить об уменьшении амбиций России, которые она проявит в данном направлении, особенно с учетом того, что администрацию Бориса Ельцина обвиняли в снижении влияния России в международных кругах.
Владимир Путин, выходец из разведывательного сообщества, все еще не вполне уверенно себя чувствующий в вопросах руководства российской внешней политикой, попытается доказать, что Россия под его руководством способна вновь играть важную роль во всех международных делах. Однако на практике выходит, что на такой экзотической арене, как израильско-палестинский конфликт, Россия как раз и не обладает преимуществами перед США.
Дело обстоит так потому, что, во-первых, Израиль заинтересован не в участии и посреднической миссии России, а только в том влиянии, которое Россия, возможно, имеет лично на Ясира Арафата. Во-вторых, Россия не обладает ресурсами, которые могли бы обеспечить комфортное существование Палестинскому государству. В-третьих, сам Ясир Арафат знает, что защитница его попранных прав находится в Вашингтоне, и только она может повлиять на позиции Израиля. Лучшее, чего может ожидать Ясир Арафат от России, - это моральная поддержка его позиций и, возможно, частичное привлечение Россией в поддержку Палестинской автономии ряда стран Европы, чтобы создать систему противовесов позициям Соединенных Штатов Америки.
Перевод: Виктор Федотов
