Если нас не обманывают симптомы, Североатлантический союз быстро идет навстречу своему кризису. Вашингтон боится утратить свое влияние в Европе и пускает в ход все средства, чтобы максимально подчинить альянсу силы быстрого реагирования Европейского союза (ЕС), создание которых уже запланировано. Пока в разговорах на эту тему соблюдается учтивость, но, судя по всему, не надолго. Уходящий в отставку министр обороны США Уильям Коэн оставил в наследство в качестве далеко не дружественного прощального подарка вывод американских солдат из Европы и хронические болезни НАТО. То, что Турция, используя возможности Союза, пытается получить возможность непосредственного влияния на политику безопасности ЕС, может вызывать в США потаенную радость. Достаточно сказать, что схема, согласно которой давать добро на применение войск ЕС в конечном итоге будет НАТО, гарантирует американцам возможность влияния на политические решения ЕС. При этом сами они не будут нести никакой военной ответственности.
Насколько важно минимизировать в ходе реализации дорогостоящего проекта возможность дублирования уже существующих структур, настолько же важно то, чтобы право решения о применении европейских сил быстрого реагирования находилось исключительно в руках ЕС. Проект европейской политики безопасности и обороны (ESVP) был бы абсурдом, если бы решения, принимаемые в его рамках, ставились под сомнение комитетом начальников штабов США или военными в Анкаре. Европейские силы быстрого реагирования никогда не задумывались как составная часть НАТО. Рожденный опытом войны на Балканах, он должен явиться тем инструментом устрашения, которого европейской дипломатии так сильно не хватало при разрешении военных конфликтов в Белграде, Загребе или Сараево. Чтобы действовать в будущих конфликтах, европейские силы быстрого реагирования, создаваемые в рамках проекта, должны быть независимыми. Если проект окажется на коротком поводке у США, то он для европейской дипломатии будет бесполезным.
Претензии американцев имеют мало общего с партнерством и много - с имперским высокомерием. Антураж президента США Буша в области внешней политики и политики безопасности в еще большей степени усилит существующие тенденции. Вашингтон тем самым бередит открытую рану. Европейская политика безопасности и обороны, скооперированная с политикой НАТО, но не подчиненная ей, невольно вызывает вопрос о необходимости выкованного в годы "холодной войны" оборонительного союза. НАТО, собственно говоря, останется не у дел, если в будущем европейцы смогут сами принимать меры по поддержанию или сохранению мира.
Вместе с крахом восточного блока НАТО лишилась своего естественного противника. Правомерность новой, неубедительно сформулированной задачи Союза как квазиглобальной интервенционистской силы, используемой из гуманитарных или экономических соображений, вызывает все больше сомнений по двум причинам. Во-первых, потому, что европейские силы быстрого реагирования вместе с расширением ЕС на Восток и Юго-Восток рано или поздно превратятся в военный инструмент для разрешения конфликтов в Европе и в соседних с ней регионах. Во-вторых, по той причине, что США, сами того не желая, будут при Буше еще в большей степени следовать своей практике единоличного принятия решений, не учитывая мнение партнеров по НАТО и Европе. При принятии решений об использовании вооруженных сил там, где это им необходимо, они будут всегда следовать своим национальным интересам. Эрозии союза способствует также план Вашингтона по развертыванию национальной системы противоракетной обороны. Реализация этого плана получит при президенте Буше второе дыхание.
Попытки спасти НАТО, вышедшую из эпохи конфронтации периода "холодной войны", препоручая ей задачи устранения новых угроз миропорядку, которые несут с собой региональные и гражданские войны, выглядят хаотичными и не очень-то успешны. Союз, являвшийся в течение 40 лет гарантом безопасности Запада, ставший победителем в войне, которая, благодаря ему, не стала "горячей", оказался в кризисе и не способным к собственной идентификации. Это не так уж и плохо, так как кризисные ситуации могут быть продуктивными сами по себе. Игнорировать НАТО - испытанный политический и военный инструмент - не так-то легко. Не случайно поэтому и по ту, и по эту сторону Атлантики политики и военные ломают голову над будущим этой организации. Действия США вызывают все большие подозрения в том, что они злоупотребляют Союзом как военным инструментом, используя его для компенсации невозможности влияния на ЕС. Европейцы же уклоняются от открытой дискуссии, поскольку боятся гнева Вашингтона.
Такое поведение США не идет на пользу НАТО, оно вредит ей. В конце концов, политическая реальность такова, что и Европе, и США придется, отстаивая собственные интересы, все же договариваться. Это не злая воля, а выражение реального положения вещей в современном мире. И тем не менее у НАТО есть будущее. Будущее - в качестве политического союза, служащего для совместного отражения нападения на одного из ее участников, откуда бы оно ни исходило. Будущее НАТО - это партнерство с Россией в вопросах политики безопасности. НАТО в будущем - это, в известной мере, предприятие, предоставляющее услуги военного сервиса партнерам по НАТО. Тот, кто тем не менее продолжает настаивать на том, чтобы в альянсе, как и прежде, доминировала военная составляющая, и хотел бы видеть в нем главного надсмотрщика над Европейскими силами быстрого реагирования, тот может стать свидетелем постепенного превращения альянса в колосса на глиняных ногах и в конечном итоге - его развала.
Перевод: Владимир Синица
