Ничто не провоцирует в российских интеллектуалах большей тоски, чем отношения России с Западом. Так было в XIX-м веке. Так есть сегодня. И так будет. Всегда. Аминь. Турция страдает от аналогичного синдрома. И Великобритания тоже испытывает сильные мучения из-за своего места в Европе, конечно. Но, в сравнении с происходящими здесь, на российской земле, дебатами по проблеме "Россия и Запад" всем остальным вышеназванным противоречиям недостает исторической родословной и страстности.
В России спор по проблеме "они и мы" нередко разгорается с неожиданным неистовством. Так случилось 2 года назад, когда авиация НАТО бомбила "наших братьев-славян" в Сербии. И сейчас мы имеем то же самое. Не сентиментальное отношение к России администрации Буша-младшего (George W. Bush) стало одной из причин последнего по времени самокритического анализа, возрождения чувства отсутствия безопасности и невроза. Другими причинами, как я подозреваю, могут быть первая годовщина со дня избрания в президенты Владимира Путина и ощущение, что пора бы ему прояснить, какова его позиция относительно этого конфликта вековой давности.
Состоявшийся на прошлой неделе круглый стол с участием самых модных московских мыслителей, ученых мужей и комментаторов явился иллюстрацией к данной проблеме. Это не была конфронтация между новоявленными славянофилами и западниками - двумя группами, которые в XIX-м веке спорили друг с другом из-за будущего России. Г-н Путин может время от времени приглашать в Кремль идеологов крайнего эксцентрично-националистического направления, однако за данный круглый стол их не пригласили. Вместо этого хозяин, Александр Ципко, объявил темой семинара полемику между либералами и державниками - защитниками сильного российского государства, но также и сторонниками демократии и рыночной экономики. Таким образом, тема "Россия и Запад" как таковая не ставилась на обсуждение. Но, конечно же, она была затронута. Мое впечатление от данной встречи было довольно угнетающим, хотя я там до конца не остался.
Редактор Независимой газеты Виталий Третьяков представился как либерал, но в дальнейшем подробно изложил свое видение мира, которое заставляет вспомнить скорее о соперничестве между великими державами столетней давности. Расширение (территориальных владений - прим. пер.) - это все. Международные дела - игра "с нулевой суммой". Его резюме будущего, которое ожидает слабую Россию, было показательным во многих отношениях. "Ложитесь и надейтесь получить удовольствие", - сказал он. - Но никто вам не гарантирует, что изнасилование оставит приятное впечатление". Глеб Павловский, который запомнился мне по данной ему на прошлой неделе кличке "Кремлевский шаман", был в прекрасной форме. "Соединенные Штаты - последний могильник глобального советизма", - объявил он. Я раскрою собственные симпатии, выделив Леонида Радзиховского как выступающего, который мне показался наиболее разумным. Строить политику на комплексе неполноценности России было бы самоубийственным, доказывал он. "Запад" в любом случае является мистическим обобщенным образом. Москве следует избегать потворства предубеждениям апологетов "холодной войны", которые существуют-таки за рубежом. Как это ни печально, но в той компании он был в числе либерального меньшинства, что для него характерно и в масштабах страны в целом.
Другим симптомом комплекса неполноценности является гиперчувствительная реакция на сообщения о России в западных средствах массовой информации. В этой связи в своей недавней телеграфной информации из России я привел пример с министром печати Михаилом Лесиным, который выступил с осуждением того, как мы пишем о его стране.
На прошлой неделе кое-кого из нас пригласили в офис недавно назначенного на должность начальника Информационного управления администрации президента Российской Федерации Сергея Ястржембского. В надежде побудить его к тому, чтобы осудить нас (это раз) или опровергнуть г-на Лесина (два), я спросил, что он думает о тираде министра печати. Однако он оказался куда более изобретательным и многоопытным, чтобы попасться на этот крючок. Его ответ был таков: не следует интерпретировать эту словесную вспышку как осуждение нашей работы. Г-н Лесин просто подтвердил существование чувства беспокойства и озабоченности, которое он, Ястржембский, разделяет. В качестве примера наших негативных репортажей, преднамеренно или нет, он привел случай с освещением последствий встречи Нового Года на всей планете в телепередаче агентства CNN, которую он лично видел в своей гостинице, когда находился на отдыхе в Соединенных Штатах. Относящийся к России сегмент репортажа был посвящен антидоту для снятия похмельного синдрома, который известен как "собачья шерсть". "У нас, русских, не бывает проблем с собачьей шерстью", - заявил он. Это была шутка.
Во времена, когда г-н Ястржембский был пресс-секретарем президента Ельцина, он заслужил репутацию ловкого профессионала, который за словом в карман не лезет. Имея такого босса, ему ничего другого и не оставалось. Один из его ответов на вопрос о здоровье г-на Ельцина с тех пор стал легендой. "Рукопожатие президента было крепким", - сказал он, уклонившись от вопроса, который подразумевал, что г-н Ельцин, возможно, был пьян, находился в полукоматозном состоянии или чувствовал себя как всегда неважно. Чего г-н Ястржембский, как он сам подчеркнул, не хочет, так это роли "выступающего от лица России". Однако, по его словам, он возьмет на себя труд урегулирования кризиса в сфере связей с общественностью, если снова произойдет такое ЧП, как, скажем, катастрофа с атомной подводной лодкой "Курск". Какое облегчение, что ему не пришлось начинать свою работу в новой должности с того, чтобы пытаться тактично сгладить бедствие, связанное с тем, что станция "Мир" при сходе с орбиты снесла центр города Сидней или утопила один из островов южной части Тихого океана! Мои поздравления Центру управления полетами по случаю точного затопления станции "Мир". Мои соболезнования ухмылявшимся и язвительным воображалам из таких известных космических держав, как Великобритания, которые жаждали, чтобы случилась неувязка со спуском станции с орбиты. Остроумному заместителю редактора одной английской газеты, который несколько лет назад присвоил первой в мире пилотируемой орбитальной станции прозвище "Космическая ЛАДА", придется за многое ответить. Да, действительно, у станции "Мир" было множество проблем. Но русская изобретательность позволила разрешить почти все из них. Исключая одну-единственную: нехватку денег для того, чтобы продлить срок эксплуатации станции. Российские космонавты и летчики являются в этой стране героями. Я всем им салютую.
Перевод: Виктор Федотов
