Смерти нет. Есть экран, перед которым мы становимся зрителями. И образы мира, отделенного диафрагмой, входят в нас, становятся реальностью. Как в стихотворении, которое собирает "прадедов и внуков за одним столом", время едино и неразделимо. Это поняла одна русская девочка, когда смотрела фильм "Зеркало" Андрея Тарковского, и она написала об этом режиссеру. Который впоследствии процитировал это письмо в книге "Запечатлеть время". В 2002 году Тарковскому исполнилось бы 70 лет, но он исчез по ту сторону экрана. Однако образы его фильмов и вселенная его жизни, из которой он их извлекал, светятся на выставке в Культурном Центре Милана. Это прелюдия к большой посвященной ему экспозиции, которая откроется весной в Москве. На выставке "Семь вселенных Андрея" ("Le sette luci di Andrej"), организованной Джованни Кьярамонте (Giovanni Chiaramonte), вместе с прекрасными кадрами из семи фильмов великого режиссера, представлены неизвестные фотографии отдельных сцен и великолепные снимки Тарковского: пар термальных ванн в Сиене, где снималась "Ностальгия" - клубящийся между матовостью и прозрачностью, пытающийся высвободиться.
"Образ - это выражение истины, на которое нам позволено бросить взгляд" - объяснял кинематографист, который видел "бесконечно многое" в портретах женщин Леонардо. "В измерении, аналогичном перевернутой перспективе иконной живописи, - добавляет Кьярамонте, - течение его фильмов отражает вечное движение жизни, в котором конец всегда выявляет начало". Встреча Востока и Запада? "Да, Тарковский интерпретировал славянско-византийское видение культуры западным инструментарием".
Вспоминается его запись в дневнике от 3 мая 1980 года. В маленькой старинной церкви у моря, в Портоново, режиссер увидел изображение Владимирской Богородицы: "Невероятно! Найти в католической стране православную икону именно тогда, когда я сетовал на то, что не могу молиться в Лорето. Разве это не чудо?" Этот отрывок можно будет прочесть в итальянском издании полного собрания дневников, вышедшего под редакцией Андреа Уливи (Andrea Ulivi) во Флоренции, где советский изгнанник нашел приют и где сейчас находится Международный институт Тарковского, созданный его сыном Андреем: "Воспоминания об отце живут и утешают, потому что смерть невозможна для души, где царит любовь". Это страсть, которая живет в сердце русских: "Его образы - это восхваление жизни как поиска через страдания. Чтобы понять, что истина прекрасна.
