История предлагает России еще один шанс. На следующей неделе президент Владимир Путин будет принимать у себя Джорджа Буша-младшего (George W. Bush). Главным событием этого саммита станет первый за десятилетие российско-американский договор о контроле над вооружениями. Затем Россия и лидеры трансатлантического альянса будут открывать новый Совет Организация Североатлантического договора (НАТО) - Россия. Год назад все это казалось бы верхом возможных достижений в затруднительных отношениях между Россией и НАТО. Однако же эти события могут стать не более чем дипломатическим примечанием в куда более широком историческом процессе, который начался еще до нападения террористов на Америку 11 сентября, но после резко ускорился. После 70 лет тупикового пути к коммунизму и еще 10 лет дрейфа г-н Путин делает решительную заявку на то, что Россия прекратит свою самоизоляцию и присоединится к содружеству развитых демократических стран, став в один ряд с Америкой и Европой.
Уже сегодня можно видеть ощутимые и ободряющие перемены. Опасения, что выход Америки в следующем месяце из заключенного между двумя странами в 1972 году Договора об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО) приведут к очередной прямой конфронтации, утихли. Еще не так много месяцев назад переброска значительного количества американских военнослужащих на базы в Средней Азии и отправка американских военных советников в Грузию были бы сочтены Москвой за нетерпимое вмешательство в ревностно охраняемое геополитическое пространство России. А вместо этого г-на Путин теперь делится с Америкой полезной разведывательной информацией, которая помогает войне с терроризмом в Афганистане и за его пределами. И, хотя отношения России с НАТО зачастую были откровенно враждебными - Россия протестовала против планов расширения НАТО на Восточную Европу и против военного вмешательства альянса с целью прекращения кровопролития на Балканах - к концу текущего месяца темой для обсуждения вместо этого станут общие проблемы, от контртерроризма до миротворческой деятельности, и то, как совместно решать эти проблемы.
В конце "холодной войны" предполагалось, что ценным призом станет завоевание России для демократии. Но эти надежды пошли ко дну, утонув в привычном соперничестве и подозрительности. Случится ли такое снова? Множество российских генералов и дипломатов школы "холодной войны" все еще рассматривают "качественно новые" отношения с Америкой и Европой, к которым стремится г-н Путин, в худшем случае как "предательство", а в лучшем - как показатель собственных слабостей и упадка России. И на Западе также есть такие, кто опасается, что Россия слишком легко может снова превратиться из будущего друга в противника.
Скептики правы в одном отношении: Россия намного слабее, чем была ранее. Г-н Путин в определенной мере пытается извлечь максимум пользы из неблагоприятной ситуации. Ему больше, чем г-ну Бушу-младшему, нужен объявленный на этой неделе договор о контроле над вооружениями, потому что Россия не может себе позволить содержать свой (ядерный) арсенал. Он заткнулся в вопросе о расширении НАТО и о выходе США из Договора по ПРО отчасти именно потому, что не видит большого смысла ввязываться в драки, в которых он не может надеяться на победу. И он, вероятно, был только счастлив видеть, как Америка расправляется с талибами в Афганистане, потому что российской армии с ее нехваткой денег такая работа не по зубам, и потому что появление американских войск в Средней Азии является противовесом растущему китайскому влиянию в этом регионе.
Г-на Путина, в отличие от его предшественников, не удовлетворяют попытки просто затормозить упадок России. Он знает, что в 21-м веке мерой его влияния станет экономический рост, а не количество ракет. Его стратегическая цель - добиться приема России во Всемирную торговую организацию (ВТО), а не продолжать вставлять палки в колеса Западу. Все еще вполне возможно, что он в большей мере российский либерализатор, чем "западник", но он знает, что экономическое будущее России нужно строить на трудных реформах, которые требуются для того, чтобы выполнить условия для приема в главный мировой торговый клуб, а не на переменчивой цене на экспортируемую нефть. Вот почему Америке и Европе следует воздержаться от соблазна изменить правила ВТО, чтобы протолкнуть туда Россию.
Однако, для того чтобы Россия реформировалась и в дальнейшем процветала, ей нужны две вещи: надежное и стабильное соседство и новые инвестиции. Это заставляет в новом свете взглянуть на недавние перемены в политике г-на Путина. Поскольку сегодня угрозы России исходят не от Америки или НАТО на западе, а с юга и с востока, имеет смысл работать совместно с Америкой и с Европой, чтобы решать проблемы терроризма и распространения в мире вооружений. Более того, в Америке и в Европе действуют фирмы и находятся фондовые биржи, которые нужны России для финансирования ее экономического возрождения. Иначе говоря, путинская политика является пророссийской, а не прозападной, но в ней можно найти много взаимовыгодных аспектов. А нынешние перемены могут породить другие. Имеет смысл для России сохранять дружеские отношения с соседним Китаем, но надежды этой страны на создание общего фронта противодействия планам Америки в области ПРО не оправдались - что, быть может, вынудило китайцев также пытаться установить более хорошие отношения с администрацией Буша-младшего. Сама Россия снова идет на сотрудничество с Западом в Совете Безопасности Организации Объединенных Наций (ООН) в вопросе о возвращении в Ирак международных инспекторов по вооружениям (после того, как получила заверения, что ее коммерческие интересы будут учтены).
Не всегда все будет идти так гладко. Соглашение о более вежливом несогласии - как раз такое, какое сегодня готовят Америка и Россия по ПРО - хотя его следует приветствовать, является не более чем соглашением о несогласии. Трудным пунктом в повестке саммита на следующей неделе станет решимость России продолжать оказывать Ирану помощь в ядерных делах, несмотря на тревоги по поводу амбиций этой страны создать собственную ядерную бомбу. И, хотя зверства террористов в России, такие, как взрыв в Дагестане на прошлой неделе, вполне обоснованно заслуживают осуждения Западом, то же самое по-прежнему относится и к кровавой кампании России против сепаратистов в Чечне, когда там нарушаются права человека.
По ходу дела неизбежно будут появляться и другие трудности. Популярность г-на Путина, на которую он опирается в своей внешней политике (которую некоторые россияне все еще считают диссидентством), может и не сохраниться, когда болезненные перемены, связанные в вступлением России в ВТО, начнут по-настоящему кусаться. Ворчуны спрашивают: "А что с этого будет иметь Россия?"
Ответом является такое будущее, какое рисует г-н Путин: экономически крепкая Россия, не сверхдержава, какой она была когда-то, но государство в ряду других, пользующееся уважением за тот вклад (в мировое сообщество), который она способна сделать; страна, которой никто не опасается и от которой никто не пытается отгородиться из опасения, что она причинит зло. Такова открывающаяся перед Россией возможность. Ухватится ли она за нее?
