В час ночи Эдмунд Штойбер (Edmund Stoiber) еще сидел в нью-йоркском отеле с журналистами, Карин Штойбер попросила у своего мужа ключ от номера. Она почувствовала, что кандидата на пост канцлера впереди ждала еще целая ночь. Бодрствовать не было никакого смысла. Зачастую обоим остается всего несколько минут, чтобы поговорить друг с другом перед сном. Поэтому Карин Штойбер сразу же спешит домой, как только узнает, что ее муж отправляется домой.
Иначе дело обстоит у супруги канцлера Дорис Шредер-Кепф (Doris Schroeder-Koepf): ее календарь переполнен разными мероприятиями до самых выборов. Одно выступление следует за другим. Среди всего этого остается еще время для дочери Клары. Для работы у нее есть свой собственный кабинет в ведомстве канцлера. Дорис Шредер-Кепф поставила общественную жизнь супруги канцлера на профессиональную основу. Она хочет приложить все усилия, чтобы помочь супругу Герхарду, СДПГ и красно-зеленой коалиции победить 22 сентября на выборах. Пространственная близость между хозяином дома и его супругой во властном центре попала под прицел критиков еще во времена Ханнылоры Коль (Hannelore Kohl). Сегодня это, судя по всему, уже никому не мешает.
Какое же мировоззрение у 38-летней женщины мелкобуржуазного происхождения - бывшей ученицы монастырской школы, находящейся на людях с момента победы своего мужа на выборах в 1998 году?
Дорис Шредер-Кепф хорошо знает, чего хочет. После того, как она ушла от отца своего ребенка - корреспондента ARD Свена Кунце (Sven Kunze) - и в начале девяностых годов, вернувшись из Нью-Йорка, она нашла работу в Аугсбурге, вблизи от своей швабско-баварской родины Тагмерсхайма. Мать-одиночка должна была благодарить за это новое издание католического журнала "Weltbild". Удивительно, что в многочисленных портретах супруги канцлера в средствах массовой информации почти ни словом не упоминаются несколько месяцев работы в 1992 году в журнале "Weltbild".
Время в "Weltbild"
Тогда она хотела писать для журнала, ориентированного на ценности, «большие истории», заниматься журналистской мелочью не хотела. Ее мир - это детальнейшие расследования, длинные репортажи. Когда Дорис Кепф раз в неделю привозила в редакцию в Аугсбурге свою дочь Клару, она, разумеется, оказывалась в центре внимания коллег. Она не скрывала историю своей жизни и рассказывала о трудностях, с которыми вынуждена мириться мать-одиночка, воспитывающая ребенка. Она держалась молодцом и выглядела кокетливой. Ее утешительный лозунг был таким: я и одна справлюсь.
В мае 1992 года ей удалось с помощью бывшего главного редактора "Weltbild" Евгения-Георга Шварца (Eugen-Georg Schwarz) - он тогда был заместителем у Гельмута Маркворта (Helmut Markwort) в журнале "Focus" - перебраться в мюнхенский информационный журнал. Большой карьерный скачок. В 1996 году она повстречала тогдашнего премьер-министра земли Нижняя Саксония. Он дал намек, за несколько месяцев до президентских выборов в 1998 году последовала женитьба, имевшая общественный резонанс.
Карин Штойбер, напротив, олицетворяет классический женский образ. 59-летняя женщина вышла замуж 34 года назад. Домовым сверчком ее, конечно, не назовешь. Воспитание детей, постоянные вступления перед людьми требуют много сил. По своим лишениям жизнь супруги кандидата на пост канцлера не отличается о жизни жены профессионального политика. Никогда не хватает времени, приходится постоянно отказываться от желаний личного плана.
Когда Карин Штойбер родила первого ребенка, - Констанцу - она ушла из банка, где работала. Сегодня мать и дочь дают совместные интервью. Только в дуэте они могут представлять женский образ, который характеризует Эдмунда Штойбера: 59-летняя домохозяйка и 30-летняя женщина, у которой двое детей и которая говорит, что хотела бы вернуться к адвокатской деятельности.
Дорис Шредер-Кепф хорошо разбирается в медийном бизнесе по своему собственному опыту и более чем хорошо представляет, когда и какую роль она должна играть, чтобы соблюсти хороший вид. Пока оба Шредера гармонировали так, что лучше и не придумаешь. Взять хотя бы настоящий момент: красно-зеленые разрабатывают тему семьи. «Мы должны снова уделять больше внимания воспитанию наших детей и передавать им ценности», - признается супруга канцлера совсем в духе какого-нибудь очень консервативного идеала воспитания. Несколько лет назад она, наверно, и в мечтах не помышляла о том, что будет давать рекомендации, как эти, общественности.
Напротив, константа в жизни Карин Штойбер - это отдаваться, подчиняться. Она вынесла на себе каждый карьерный шаг своего мужа, теперь уже как кандидата на пост канцлера. Она была против этого и даже публично высказывала свою точку зрения на этот счет. Но произошло так, как и должно было произойти. Хотя она, будучи до конца домашним человеком, надеялась остаться в Мюнхене, и вот теперь отдает должное красоте Берлина. Так Карин меняет свое поведение постоянно, балансируя на грани между задачами, стоящими перед ней, и самоутверждением.
Карин Штойбер стремится к совершенству. Она всегда элегантно одета. Во время своих выступлений создает впечатление консервативного и обычного человека, в общении дружелюбна и проста. В ней нет рисовки, она немного мнит о себе.
Политических заявлений от супруги кандидата на пост канцлера не услышишь. Во всяком случаев таких, что она является сторонником ХДС и что выбирает эту партию, руководствуясь «своими твердыми убеждениями». Для человека, руководящего избирательной кампанией Союза она - счастливая находка. В ее присутствии Эдмунд Штойбер чувствует себя увереннее и непринужденнее. Чем дольше продолжается избирательная кампания, тем чаще кандидат появляется вместе с супругой. Когда она была приглашена на мероприятие по названием «Соревноваться, чтобы┘?», Карин Штойбер по согласованию с руководителями предвыборной кампании ХДС\ХСС от участия в нем отказалась. У общественности не должно складываться превратное представление о супруге кандидата, которое не соответствует ее вспомогательной роли в реальной жизни.
Отсутствие всякого политического честолюбия
Карин Штойбер хочет оставаться человеком симпатизирующим. Быть самостоятельной политической фигурой, каковой иногда представляют жену канцлера, для нее не подходит.
Если в жизни ясная позиция и лейтмотивы поведения Дорис Шредер-Кепф и не столь заметны, то, что касается тщеславия в профессиональной деятельности и частной жизни, их более чем достаточно. В связи с тем, что в начале карьеры мужа на посту канцлера, ее порой называли просто блондинкой, она сегодня стремится выработать свой собственный профиль. Некоторые стали считать ей закулисным манипулятором. «Дорис сказала», - говорят, этого выражения канцлера боятся среди социал-демократов.
Дорис Шредер-Кепф - политический советник, чье слово значит больше, чем мнение экспертов, или и этот образ предназначен лишь для средств массовой информации?
