- Как вы прокомментируете предстоящий 10-летний юбилей СНГ в Кишеневе?
- Юбилей грустный.
- Грустный в каком отношении? СНГ пора распускать?
- Грустный в том отношении, что организация эта так и не состоялась по большому счету, но это было абсолютно предсказуемо, потому что организация была задумана в значительной степени для того, чтобы покрыть грехи развала СССР участниками этого развала. Для того, чтобы смягчить все это┘
- Смягчить развал?
- Да. Это организация СНГ частично сделала, но очень частично. Официально она была задумана как проект интеграции, но в этом смысле совершенно не состоялась, потому что изначально ни о какой серьезной интеграции в отношениях между бывшими странами речи быть не могло, потому что они все расходились друг от друга, и, главное, от России. Это происходило, во-первых, потому что шел процесс становления государственности, и они вынуждены были все отталкиваться от России, поскольку в большинстве этих государств не было иных основ для строительства своей государственности. Вторая причина, почему этот проект был обречен, заключалась в том, что довольно предсказуемо все эти государства пошли по разным политическим и экономическим путям развития. И эти политические и экономические различия в темпах проведения реформ и даже в их направленности с годами только нарастали. Третья причина неудачи проекта интеграции: в течение большей части этого десятилетия происходил процесс сокращения всех экономик и в этой ситуации, конечно, сокращающиеся тела не могут интегрироваться, поскольку идет обратный процесс - сжатие.
- А вам не кажется, что есть еще одна причина - отсутствие у России на тот момент возможности остаться цементирующим звеном?
- Да, во-первых, отсутствие возможности, во-вторых, отсутствие желания. Поскольку, если было бы желание, могли бы еще больше зажать там кого-то и давать им деньги. А интеграция могла быть только на основе прямого субсидирования. Это не интеграция называется, а покупка клиента. Единственное, в чем удался этот проект и в чем мы СНГ должны быть благодарны, так это в том, что он смягчил частично для обществ и для элит психологически удар развала. Может быть, поэтому этот развал не был кровавым, хотя опыт истории предполагал именно кровавый вариант.
