Прошло почти 140 лет с момента публикации «Алисы в Стране Чудес», однако историки и литераторы так и не смогли понять, какую на самом деле роль сыграла в написании этого шедевра мировой литературы и жизни ее автора Чарльза Латуиджа Доджсона (Charles L. Dodgson), более известного всем под псевдонимом Льюис Кэрролл (Lewis Carroll), реальная Алиса - Алисия Лидделл (Alicia Liddell). Истинных фактов сохранилось совсем немного, и потому отношения между Кэрроллом и Алисой стали объектом для досужих вымыслов и спекуляций. Музу Кэрролла сопоставляют с дантевской Бэатриче и Лолитой, соблазнившей Гумберта Гумберта в набоковской «Лолите». В опубликованных «Дневниках» Кэрролла отсутствует описание именно того периода, что стал переломным в жизни, как самого автора, так и его героини. Дошедшие до наших дней свидетельства об отношениях между Алисой Лидделл и Льюисом Кэрроллом, позволяют разделить все их знакомство на три периода.
1. Годы близости. История получила свое начало в 1855 году, когда Генри Джордж Лидделл (Henry George Liddell) получил назначение на место декана в Christ Church, где уже работал молодой Доджсон. Новый декан приехал в сопровождении своей жены и четырех маленьких детей: Гарри (Harry), Лорины (Lorina), Алисы (Alicia) и Эдит (Edith). Доджсон, который очень любил маленьких детей, очень скоро подружился с девочками и стал частым гостем в доме Лидделлов. Вызывает крайнее изумление та сдержанность, с которой Кэрролл описывает свои встречи с Алисой, и все же 25 апреля 1856 года появляется запись о том, что писатель вышел на прогулку вместе с тремя сестрами.
К тому времени Кэрролл был уже знаком со старшей из сестер Лидделл, младшей же на тот момент было лишь два года, и потому логично предположить, что писатель был поражен именно встречей с четырехлетней Алисой, которую он ни разу не видел прежде. Но имя этой девочки в дневниковых записях Кэрролла не появлялось вплоть до мая 1857 года, когда писатель преподнес Алисе небольшой презент на ее пятый день рождения. По колледжу, в котором преподавал Доджсон пошли слухи о его связи с гувернанткой детей Лидделлов, после чего писатель отметил в своем дневнике, что «впредь, находясь в обществе, я буду избегать любого упоминания о девочках, за исключением лишь тех случаев, когда это не вызовет никаких подозрений». Начиная с ноября 1856 года, Кэрролл начинает испытывать неприязненное отношение к себе со стороны миссис Лидделл. Из дневника писателя, судя по всему, навсегда исчезли записи, посвященные периоду с 18 апреля 1858 года по 8 мая 1862 года, а именно он лег в основу созданного несколько позднее шедевра - «Алисы в Стране Чудес». А знаменитая летняя прогулка на лодке состоялась 4 июля 1862 года.
2. Конфликт с Лидделлами. Недовольство миссис Лидделл, которое вызывали отношения между Кэрроллом и ее дочерьми, росло все больше. В 1864 году она полностью запретила любые прогулки и встречи между писателем и девочками и уничтожила все письма, полученные Алисой от Кэрролла. И сам писатель, судя по всему, вырвал из своих, дошедших до нас дневников, страницы, в которых упоминается именно этот период разрыва отношений с Лидделлами.
Относительно существующей гипотезы о том, что Доджсон просил руки Алисы у четы Лидделлов, биограф писателя - Мортон Коэн (Morton Cohen) - пишет: «Я изменил свою точку зрения на отношения Кэрролла к Алисе, когда в 1969 году мне в руки попала фотокопия дневниковых записей писателя. Начав читать их - а речь идет именно о полных дневниковых записях, переданных мне семьей Кэрролла, а не о тех опубликованных отрывках, из которых изъято двадцать пять-сорок процентов начального текста - я обнаружил бесчисленное количество фрагментов и пассажей, имеющих большое значение. Именно эти детали семья писателя захотела скрыть от посторонних глаз. (Большинство сделанных Кэрроллом фотографий были уничтожены, а фотографий с обнаженной натурой не сохранилось совсем. В действительности же, Кэрролл постепенно разоблачал своих моделей, и наконец в 1879 году он стал делать снимки девочек «в костюме Евы», как он сам написал об этом в дневнике: «обнаженные девочки совершенно чисты и восхитительны, - пишет он одной из своих подруг, - но нагота мальчиков обязательно должна быть прикрыта» - прим. пер.).
Издатель опубликованных «Дневников» Роджет Ланселот Грюн (Roget Lancelot Grewn) даже никогда не видел этих написанных Кэрроллом строк, потому как работал лишь с машинописной копией дневниковых записей. Впервые столкнувшись с неизданными страницами дневника, я обратил внимание, что существовало и другое измерение «романтизма» Льюиса Кэрролла. Безусловно, очень непросто смириться с той мыслью, что придерживающемуся строгих правил, известному церковнику викторианской эпохи могли нравиться маленькие девочки, причем нравиться до такой степени, что у него возникло желание просить руки одной из них или даже нескольких.
Теперь мне кажется, что он просил руки Алисы Лидделл у ее родителей, Конечно же, он не говорил: «Мне хотелось бы взять в жены вашу одиннадцатилетнюю дочь» и ничего вроде этого; но, возможно, спросил «могу ли я надеяться, что, по прошествии шести или восьми лет, если я буду по-прежнему к вашей дочери испытывать те же чувства, наш союз будет возможен?». Думаю, что позднее он еще несколько раз обдумывал возможность женитьбы на других девочках, и ему следовало бы вступить в брак. Я твердо убежден в том, что в браке он был бы более счастлив, чем, оставаясь холостым, и мне кажется, что трагедия его жизни именно в том и заключалась, что он не смог жениться».
3. Охлаждение в отношениях. Последующие встречи Кэрролла с прототипом героини его книг были крайне редки и неестественны. После одной из них, в апреле 1865 года, он запишет: «Алиса сильно изменилась, хотя я сильно сомневаюсь, что в лучшую сторону. Возможно, она входит в пубертатный период». Девочке на тот момент было двенадцать лет. В 1870 году Кэрролл сделал последнюю фотографию Алисы, - тогда уже молодой женщины - которая пришла на встречу с писателем в сопровождении матери┘. Две скупых записи, сделанных Кэрроллом уже в старости, рассказывают о грустных встречах писателя с той, что некогда была его музой.
Одна из них состоялась в 1888 году, и Алису сопровождал ее муж - мистер Харгривс (Hargreaves), бывший когда-то учеником самого Доджсона. Кэрролл делает следующую запись: «Было не просто собрать в одно целое в голове ее новое лицо и мои старые воспоминания о ней: ее сегодняшний странный облик с той, которая некогда была столь близкой и любимой «Алисой»».
Еще один отрывок повествует о встрече почти что уже семидесятилетнего Кэрролла, который не мог ходить из-за проблем с суставами, с Алисой Лидделл:
«Как и миссис Харгривс, настоящая «Алиса» сидела сейчас в деканате, я пригласил ее на чай. Она не смогла принять мое приглашение, но была настолько любезна, что зашла ко мне вечером на несколько минут вместе со своей сестрой Родой (Rhoda)».
[В воспоминаниях Кэрролла эти две сцены представлены в виде своеобразного треугольника изображений - неловкое присутствие мужа, отпечаток времени на лице женщины и идеальная девочка из воспоминаний. Набоков в своей «Лолите» собирает эти две сцены в одну, когда отчаявшийся Гумберт в последний раз встречается с повзрослевшей Лолитой, живущей с каким-то вульгарным типом].
Рода была самой младшей из дочерей Лидделлов; Кэрролл вывел ее в роли Розы в саду живых цветов в «Алисе в Зазеркалье», и Алиса приехала в Оксфорд в связи с уходом на пенсию своего отца.
Пригласительное письмо Кэрролла своей старой знакомой содержит профессиональное упоминание лингвистического понятия о двойственном значении слов:
«Возможно, Вы предпочтете прийти в сопровождении кого-нибудь; решение оставляю за Вами, лишь заметив, что, если с Вами будет Ваш супруг, я приму его с большим (зачеркнуто) великим удовольствием (я зачеркнул слово «большим», потому как оно двойственно, опасаюсь, что, как и большинство слов). Я не так давно познакомился с ним в нашей комнате отдыха. Мне было тяжело смириться с тем, что он муж той, которую я по-прежнему, даже сейчас, представляю себе семилетней девочкой».
Доджсон страдал бессонницей: он проводил ночи напролет в попытках найти решение сложных математических задач┘. Он переживал, что никто не помнит его научных трудов, и в конце дней своих, устав от славы Кэрролла, он даже сказал, что «не имеет никакого отношения к какому бы то ни было псевдониму или книге, опубликованной не под моим настоящим именем».
