Стоит отметить, что прямая причастность Аслана Масхадова к массовому захвату в заложники мирного населения была установлена еще в 1996 г., когда он отдал приказ Басаеву покинуть захваченный его бандой Буденновск. И приказ был выполнен. Подчинение Басаева Масхадову в той операции было беспрекословным, соответственно, именно он осуществлял руководство терактом, повлекшим за собой массовые жертвы среди мирного населения.
Однако тогда Запад простил Масхадову это преступление против человечности. Простил по многим причинам. И для того, чтобы законсервировать ослабленное положение России, тем самым еще более вытесняя ее из важнейших международных процессов. И потому, что, с точки зрения международных правозащитных организаций, к мнению которых на Западе тогда очень внимательно прислушивались, этот масштабный теракт мог вернуть на чеченскую землю мир и порядок, которые навели бы в скором времени ичкерийские лидеры в моноэтническом обществе.
Чем это все закончилось, мы сегодня прекрасно знаем: шариатскими казнями "коллаборационистов", торговлей людьми и усилением наркотрафика в Россию, набегами на прилегающие к Чечне регионы РФ и, в итоге, вторжением банд Басаева и Хаттаба в Дагестан в 1999 г. и угрозой отторжения всего Северного Кавказа. Однако в 1996 г. Масхадов, легко переступив через смерти и страдания беременных женщин и детей в больнице Буденновска, на Западе стяжал себе лавры миротворца и чуть ли не европейски мыслящего политика, в отличие от кремлевских "империалистов".
Однако события, последовавшие за самолетными атаками на Вашингтон и Нью-Йорк осенью прошлого года, радикально изменили отношение западного общественного мнения к террористическим методам решения политических проблем, и лишили ичкерийских пропагандистов доброжелательно настроенной к ним аудитории в странах Европы и США. На сегодняшний день на Западе потерян всякий интерес к таким идеологам чеченского сепаратизма, как Зелимхан Яндарбиев и Мовлади Удугов, а "министр правительства Масхадова" Ильяс Ахмадов даже попросил политического убежища в США.
Именно безнадежность ситуации с точки зрения внешнеполитической поддержки борьбы сепаратистов с Россией, очевидно, и подтолкнула Масхадова к попытке вновь разыграть буденновский сценарий и добиться от Москвы второго Хасавюрта. Однако, при всей безукоризненности подготовки военной части операции в Театральном центре в Москве, Масхадов не смог как следует замаскировать свою роль в ней. Виновато ли в раскрытии причастности Масхадова к теракту его ближнее окружение, поторопившееся распространить компрометирующие "президента Ичкерии" видеокассеты с его обращением к полевым командирам, или же чрезмерная самоуверенность и горячность молодых и неискушенных в политике исполнителей акции, напрямую указавших журналистам и переговорщикам на Масхадова как своего непосредственного командира, - уже роли не играет. Надо думать, Масхадов накажет "виновных" в утечке информации о его истинной роли в московской трагедии, однако от политического фиаско это его уже не спасет. Ясно, что сейчас ему остается только одно - всячески отрицать свою связь с террористами в Москве, утверждать, что в своем видеообращении он имел в виду вовсе не теракт в российской столице, а какую-нибудь серьезную военную операцию в самой Чечне. Однако ему уже никто не поверит - все прекрасно знают, что у Масхадова на территории Чечни нет сил и средств, способных переломить неблагоприятную для него ситуацию. После открывшихся фактов Масхадов по определению стал политическим трупом.
Другой вопрос, как новый поворот дела, связанный с политическим проигрышем Масхадова, повлияет на судьбу заложников в Театральном центре? Террористам, захватившим заложников, отступать некуда, Москва - не соседствующие с Чечней Буденновск или Кизляр. Значит, бандиты будут настаивать на выполнении своих требований, какими бы нереалистичными они не были. Чтобы спасти как можно больше заложников, российским властям не остается ничего другого, как частично выполнить требования террористов.
Представляется, что для некоторого умиротворения "шахидов" Москва могла бы пойти на отвод части воинских подразделений из Чечни - однако, только в тех населенных пунктах, ситуацию в которых способны самостоятельно контролировать чеченская милиция и местные отряды самообороны. Например, можно было бы вывести федеральные подразделения из Гудермеса, который контролируется вооруженными отрядами братьев Ямадаевых. При этом, с террористами надо четко договориться, что за каждый вывод войск из конкретного населенного пункта Чечни они будут отпускать столько-то заложников. В противном случае вывод даже одной роты военных из Чечни не будет иметь смысла.
И пойти на частичное удовлетворение требований террористов нужно как можно быстрее, пока эти люди не довели себя и заложников до полного нервного истощения и ситуация в Театральном центре не вышла из-под хотя бы относительного контроля.
