- Саммит РФ-ЕС официально перенесен в Бельгию. Как вы считаете, то, что Россия в последние дни "била" Данию на информационном и политическом фронтах, - это правильно?
- Мы, на мой взгляд, Данию не "били", а если сложилось именно такое впечатление, то, наверное, мы что-то неправильно делали.
- Да, но ведь было жесткое заявление МИД РФ?
- Да, заявление было. Но нужно представлять себе тихую, благополучную и очень устойчивую европейскую демократию, которая очень уважает свою конституцию. И правильно делает. А война-то идет глобальная и вся цель наших действий должна заключаться в том, чтобы показать, что у этой войны нет тыла. И никто не сможет отсидеться за своей конституцией. Война может прийти туда, где ее не ждут - и даже в Копенгаген. И наша задача - не поссориться с Данией.
- Но власти Дании, несмотря на свои законы, могли бы с учетом происшедшего в Москве все же сделать исключение и запретить проведение этого чеченского конгресса. Или нет?
- Власти могут запретить все, но они должны действовать на основании закона и мотивировать свои запреты. Для этого, кстати говоря, мы должны были бы заранее позаботиться и снабдить их необходимыми документами.
- Документы, в частности, по Ахмеду Закаеву 27 октября датской стороне от нас были переданы, и суд по нему принимал решение на основании их.
- Да, но потом были направлены дополнительные документы, и вину Закаева еще надо доказывать. Мы оказали на Данию страшное давление, и создавалось впечатление, что мы ставим под сомнение вообще все свои отношения с Европой. Если мы из-за того, что произошло, будем ссориться с Европой, то в какой-то степени мы выполним часть плана, который хотели осуществить боевики. Наша задача - понять, что с Евросоюз и США на значительный период времени с нами в одной лодке, мы союзники. И угроза у нас общая. А Дании нужно было понять, что в этой войне не будет не участвующих. Те, кто ехали на курорт в Индонезию на Бали и погиб там - они что думали, что едут на войну? Повторяю, у войны с террористами нет тыла.
От всех демократических стран сегодня требуются действия в этих условиях.
- Сегодня в ООН идет разговор о необходимости консолидации всех стран в борьбе с терроризмом.
- Сейчас ситуация изменилась, а заявления Путина можно считать присоединением России к американской концепции превентивных ударов вместо концепции сдерживания. Для этого не разработаны нормы международного права, и их надо разрабатывать совместно.
- Иными словами, перенос саммита из Копенгагена в Брюссель - это хороший компромисс?
- Да. Это разумный компромисс, потому что нельзя жертвовать отношениями России с Евросоюзом из-за террористов. Если бы такая жертва состоялась, то это было бы на руку боевикам. Они поняли бы, что могут добиться того, чего хотят.
Чеченская проблема - чисто российская проблема и у нее не может быть чисто военного решения. И Запад нас будет продолжать клевать. Американцы нас клевали за то, что мы не давали точной информации об этой операции (в Москве). А мы при освобождении заложников многое сделали по-глупому.
Альфовцы все сделали хорошо, а вот оператору и режиссеру, который снимал кадры убитого Бараева с бутылкой "Эннесси" и разбросанными шприцами, им сразу нужно объявлять служебное несоответствие. Считать, что мы имели дело с пьяными и обколотыми боевиками - это значит очень сильно опускать и участников операции, и президента. На самом деле нам противостоит куда более серьезное явление. Это убежденные до зомбирования люди. Они были абсолютно трезвыми и точно знали, за что они воюют. Бараев грохнулся, а бутылка коньяка нет.
- Это смешно, конечно.
- Это не смешно, это грустно. Это уровень тех, кто окружает власть и президента конкретно или поставляет им информацию. И если таким же образом принимаются государственные решения, то это уже не грустно, а трагично.
