Еще в сентябре мировая общественность с удовлетворением констатировала настойчивые шаги Пхеньяна на пути выхода из состояния самоизоляции и перестройки экономики, заявления высокопоставленных представителей США о возможности пересмотра политики Вашингтона в отношении КНДР, а также первые признаки нормализации отношений между давними заклятыми врагами - Северной Кореей и Японией. Когда в начале октября в Пхеньян отправился весьма высокопоставленный американский представитель, помощник госсекретаря США Джеймс Келии, некоторые наблюдатели не без оптимизма полагали, что этот визит может стать началом постепенно расширяющегося обмена между двумя странами и, в конечно итоге, отправной точкой для прочного урегулирования отношений между Вашингтоном и Пхеньяном. Что, безусловно, могло бы оказать позитивное влияние и на развитие межкорейского диалога, и на ситуации вокруг Кореи и в регионе в целом.
Увы, такие ожидания были слишком оптимистичны. Сразу по возвращении Келли в Вашингтон от американской стороны ничего плохого об итогах этого визита слышно не было. Да и северокорейский источник утверждал автору этих строк, что визит американского эмиссара прошел ни шатко, ни валко: дескать, обычный прикидочный визит. Но спустя некоторое время Вашингтон вдруг объявил, что представители северокорейской стороны, якобы, признались американскому дипломату в ведении разработок ядерного оружия. Затем американская сторона предприняла такую жесткую политическую атаку в отношении КНДР, что под вопросом поставило дальнейшее двустороннее американо-северокорейское сотрудничество в области ядерной энергетики и гуманитарную помощь Северной Корее со стороны не только США, но и Японии и Южной Кореи. Госсекретарь Колин Пауэлл заявил о возможном выходе США из американо-северокорейского договора по ядерной теме, о прекращении гуманитарной помощи Северной Корее и о введении в отношении КНДР экономического эмбарго.
Пхеньян ответил на эту ситуацию в обычном северокорейском ключе. Вот, что заявил 31 октября журналистам в Москве посол КНДР в РФ Пак Ы Чун: "Спецпосланнику президента США мы недвусмысленно заявили, что перед лицом нарастающей ядерной угрозы со стороны США нам положено иметь не только ядерное, но и более мощное оружие с целью защитить свой суверенитет и право на выживание. Не стоит ждать от нас более подходящего ответа на надменное поведение США".
Очевидно, что формулировки, которые применил на пресс-конференции посол КНДР, не дают ответа на вопрос о том, есть или нет у северокорейцев ядерное оружие. Очевидно также, что именно такую цель (заинтриговать, но не дать ясного ответа на весьма интересующий мир вопрос) северокорейская сторона и преследовала. Именно такой же цели Пхеньян, наверняка, надеялся достичь и в минувшее воскресенье, когда выпускал в эфир одну (именно одну, а ни несколько) радиопередачу, посвященную теме ядерного оружия в КНДР. Даже южнокорейские лингвисты до сих пор теряются в догадках относительно истинного смысла сказанного в рамках этой передачи: некоторые источники утверждают, что КНДР признала наличие у нее ядерного оружия, другие полагают, что в переводе формулировка, произнесенная на корейском языке диктором, может истолкована как «достигла уровня обладания ядерным и другими мощными вооружениями в ответ на угрозу со стороны империалистов США". В этом случае в упомянутом сообщении радио Пхеньяна ничего нового нет. Она по своему смыслу мало чем отличается от сказанного северокорейским послом в Москве и по-прежнему призывает: думайте сами, есть или нет, и делайте выводы.
По поведению Пхеньяна, очень похоже, что он хотел бы дорого разменять свой отказ от дальнейшей реализации ядерной и ракетной программ на широкое дипломатическое признание, снятие торговых и экономических ограничений, весомую экономическую помощь и другие значительные уступки со стороны США, Японии, Южной Кореи и других стран. Но в то же время, отнюдь нельзя исключать, что, делая такие двусмысленные заявления на ядерную тему, Пхеньян хочет приучить мировое общественное мнение к мысли о том, что ядерное оружие в КНДР уже есть, чтобы впоследствии подобно Пакистану и другим новейшим ядерным странам добиться смирения международной общественности с этим фактом.
Так или иначе, но ясно, что такая политика двусмысленных формулировок и неясных целей балансирует на грани возникновения серьезного конфликта не только с США, но и с другими, незаинтересованными в ядерном развитии КНДР странами. Что касается Вашингтона, то можно с большой долей уверенности предположить, что там особенно не будут вдаваться в изучение всех тонкостей корейского языках. Очень может быть, что американская сторона действительно полностью свернет свое сотрудничество с КНДР и начнет давить на Северную Корею, так же жестко, как и на Ирак.
Вряд ли, такая двусмыслица понравится и Пекину, активно налаживающему экономическое взаимодействие с Соединенными Штатами и другими странами Запада и в этой связи весьма заинтересованному в создании благоприятных условий для эффективного сотрудничества. И российская сторона уже вполне определенно высказалась на этот счет. В Москве "серьезно озабочены продолжающими поступать из Пхеньяна противоречивыми сообщениями насчет "права" КНДР на обладание ядерным оружием". Об этом говорится в заявлении официального представителя МИД России Александра Яковенко. "Россия ожидает от дружественного корейского руководства строгого соблюдения всех положений и обязательств КНДР по краеугольному Договору о нераспространении ядерного оружия", напомнил российский дипломат, подчеркнув при этом, что Договор является "залогом не только глобальной стратегической стабильности, но и мира и безопасности на Корейском полуострове".
Озабоченность Пхеньяна, связанную с резким отношением к КНДР Соединенных Штатов, неоднократными оскорбительными выпадами представителей Вашингтона в адрес суверенной страны и отказом США от дальнейшего сотрудничеств с КНДР в области ядерной энергетики понять можно. Стране сейчас крайне нужна электроэнергия и гуманитарная помощь. Очевидно, что текущая американская политика негативно сказывается и на состоянии межкорейского диалога, и на состоянии отношений Пхеньяна с Токио и остальным миром. Однако, вряд ли, можно понять именно такую реакцию руководства Северной Кореи на негибкую позицию Вашингтона. Ей, как показывает международная практика ведения дел, связанных с обстановкой вокруг Ирака, целесообразно было бы противопоставить активную дипломатическую работу, а не действия, слегка напоминающие ядерный шантаж.
В упомянутом заявлении официального представителя МИД Российской Федерации говорится: «┘в России ожидают и от других заинтересованных сторон, в том числе участников соглашения 1994 года, проявления сдержанности и продолжения выполнения принятых на себя международных обязательств в полном объеме". Эти слова обращены прежде всего к США. В них тоже вложен очень важный смысл: не стоит подталкивать КНДР к опасной грани конфликта. Напротив, надо выполнить свои обязательства по строительству АЭС, по оказанию помощи, на что всерьез рассчитывает северокорейская сторона, страдающая от экономических неурядиц, но стремящаяся сегодня занять свое место в рядах цивилизованного мирового сообщества. Пусть, порой и неуклюже.
