Война в Ираке фактически закончена, но она так и не дала ответы на главные вопросы. Правота США в том, что именно силовое вмешательство может быть единственно верным методом решения этого кризиса, так и не подтвердилась. Оружие массового уничтожения (ОМУ), вероятность наличия которого у Саддама стала причиной развязывания войны, пока так и не найдено. Поэтому после войны мировое сообщество в праве поставить, как минимум, три вопроса. Один из них: «А праведной ли была эта война?» Второй: «Можно ли в данной ситуации согласиться с выражением «победителей не судят»?» Третий: «Кто самый недальновидный?»
После того, как Германия, Франция, Россия и Китай не согласились с выбором США и Великобританией военного метода решения иракской проблемы, а война все-таки состоялась, положение всех четырех миротворцев нельзя назвать завидным. Не случайно же на Западе появились выражения «коалиция победы» и «коалиция поражения». Тех, кто не хотел жертв, не хотел взлома международного права, пытаются назвать проигравшими и недальновидными, а те, кто пошел на жертвы, но пока еще не доказал их оправданность, - уже фактически ходят в победителях. Звучит парадоксально, но это факт. Таков ныне мир. Болен он, этот мир, или, наоборот, начал выздоравливать, сказать трудно, но с сильным государством слабые спорить боятся, потому что это не отвечает их национальным интересам. В результате выходит, что на нашей планете ныне существуют два типа интересов - общемировые интересы и национальные, которые порой вступают в противоречие друг с другом. На примере разрешения иракского кризиса это видно особенно отчетливо.
У всех четырех миротворцев - Франции, Германии, России и Китая - степень незавидности положения после иракской войны несравнимо разная. У одних она практически незаметна, у других сильнее бросается в глаза.
Конъюнктурный и несговорчивый в принятии внешних решений Евросоюз в вопросе с Ираком разделился и фактически доказал, что как внешнеполитический субъект международного права он просто не существует. Но более важно разобраться в том, кто же виноват в этой внешнеполитической импотенции ЕС - те, кто поддержал США, или те, кто выступил против войны в Ираке. Коль скоро Франция и Германия, поначалу крикнув: «Нет!», - все же «проглотили» эту войну, ничего не добившись своим протестом, то выходит, они в этом и виноваты. И вина ложится на них, несмотря на то, что на последнем саммите ЕС было принято единогласное решение о роли ООН в восстановлении Ирака. Американцы, решающие ныне судьбу послевоенного Ирака пока без ООН, но вернувшие в страну ооновских контролеров для поиска ОМУ и направившие туда агентов ФБР для поддержания порядка, выглядят ни в чем не виноватыми и решительными ребятами, принесшими иракскому народу быстрое и практически безболезненное освобождение от тирана. И мир начинает верить, что американцы правы, и только так, как они, следует действовать и в дальнейшем. Причем пацифисты Франция с Германией в этой импотенции Евросоюза растворяются настолько сильно, что о довоенных разногласиях с США все уже почти забыли. Это, если говорить о европейцах.
Теперь о Китае. Пекинская позиция до войны в Ираке вроде бы была схожей с французской, немецкой и российской. Схожа, да не совсем. Китайцы не были столь резки, как Жак Ширак, и столь настойчивы, как Герхард Шредер в противостоянии американцам и британцам. Они не были столь стремительны, как Россия, в решении присоединиться к Франции и Германии, которые отважились устроить «бунт на корабле». Они лишь обозначили свою миролюбивую позицию в решении иракской проблемы, были умеренны и стояли «на отшибе». В результате они не сильно раздражали США. До такой степени не сильно, что нижняя палата конгресса США большинством голосов запретила передавать средства на восстановление Ирака компаниям из России, Франции и Германии, а Китай в этом смысле даже не упомянула. При этом не стоит забывать, что Франция и Германия - союзники США по НАТО, что все они связаны давними и тесными узами, а Москва «задружилась» с Вашингтоном совсем недавно и очень сложно налаживала отношения. Нужно помнить и о том, что Китай в экономическом отношении ныне сильнее России.
В последнее время многие эксперты, занимающиеся анализом российской истории, не уставали назидательно повторять о том, что в случае «раздрая» в западном мире России ни в коем случае нельзя влезать в эти «разборки», а тем более «блокироваться» с какими-то западными странами против других. Западные государства, в конце концов, помирятся, а Россия останется в дураках, предупреждали они. Правы ли они в этом, сразу сказать трудно, но Блэр и Шредер уже жмут друг другу руки, Евросоюз демонстрирует единство в определении роли ООН в послевоенном устройстве Ирака. Даже хитрый Китай незаметно остался в стороне. А Россия?
Разумеется, сказать, что Россия осталась в дураках, нельзя. В сложном положении, которое сложилось перед войной, Москва сработала правильно, выбрав из всех зол наименьшее. Другой альтернативы просто не было. Для Ширака и Шредера маленький бунт против Буша - это демонстрация своих амбиций в расчете на приобретение популярности внутри своих стран. Если этот бунт можно сравнить с поговоркой «милые бранятся - только тешатся», то для России с учетом ее экономической слабости ссора с США была неприемлема с точки зрения ее национальных интересов. Россия выдержала свою позицию и по отношению к народу Ирака, и по отношению к режиму Саддама Хусейна, и по отношению к международному праву. И если кто-то думает, что поддержка США обернулась бы для России дождем нефтедолларов, то это глубокое заблуждение.
Действительный интерес России в том, чтобы получить равный со всеми доступ к рынку Ирака, который должен вернуться в лоно цивилизованных государств, а не остаться на долгие времена оккупированной территорией. В отсутствие иного инструмента это можно сделать только в рамках ООН - это тоже мнение России, и пока оно единственно верное, поддерживаемое большинством мирового сообщества. Причем, любое новое правительство в Багдаде должно стать правопреемником бывшего по международным обязательствам, как экономическим, так и в плане нераспространения ОМУ. Выступая за справедливое решение иракской проблемы, Россия заботится не только об Ираке, как таковом, а о всей будущей системе международных отношений. В этом смысле Россия позиционирует себя как надежный и предсказуемый международный партнер. Это и есть основные национальные интересы России, но к ним присоединяется еще один важный интерес - стратегическое партнерство с США. России нельзя было позволить стащить себя с выбранной ею средней линии в военные лагеря противоборствующих сторон, заняв просаддамовскую или проамериканскую позицию. Россия заняла пророссийскую позицию и, благодаря хладнокровию, сумела сохранить адекватный ситуации подход, который в наибольшей степени отвечает российским долгосрочным интересам. Правильно ли поступила Москва - об этом судить истории, но, повторяю, иного выхода не было.
Да, в силу создавшихся противоречий, отношения Москвы и Вашингтона, Путина и Буша, охладели, но не настолько сильно, чтобы говорить о катастрофе. Более того, впереди еще много дел, в том числе и по благоустройству того же Ирака и совершенствованию международного права, где Россия и США получат возможность и далее доказывать свою правоту, уважая друг друга.
Как стало известно из американских источников, в Белом доме, несмотря на разность позиций по Ираку, до сих пор придают огромное значение дальнейшему развитию российско-американского диалога и предстоящей встрече двух президентов в Санкт-Петербурге. Говорят, что Буш с удовольствием готовится к поездке в Россию, и для организации визита в скором времени планирует направить в Москву госсекретаря США Колина Пауэлла. Иными словами, войны приходят и уходят, а проблемы остаются. Более того, возникают новые международные проблемы, и от их совместного решения ни Америке, ни России никуда не деться. Это прекрасно понимают и в Кремле, и в Белом доме, это является основой для дальнейшего сотрудничества.
