Пиратство по-северокорейски
Кое-что «ракетное», заставляющее волноваться по крайней мере своих соседей, в своих арсеналах Пхеньян имеет. Собственно ракетная программа КНДР началась фактически сразу после окончания 27 июля 1953 года Корейской войны. В Пхеньяне считали, что рано или поздно вопрос разделенной страны все равно будет решаться, и решаться силой. Поэтому наличие нового вооружения, «более мощного, современного и эффективного, чем у южан» было провозглашено одной из главных целей корейской народной армии. Наиболее очевидным выходом из положения казались ракеты, становившиеся в то время уже серьезным боевым фактором и пределом мечтания многих государств.
Однако тут у Пхеньяна были проблемы, так как получить такого рода технологии в количестве, достаточном для собственного производства, можно было только от какого-либо другого государства. На тот момент это были, пожалуй, только США и СССР. От Вашингтона, воевавшего против Пхеньяна, конечно, такие технологии получить было бы невозможно, а провозглашенная «вечная и нерушимая дружба» с Москвой на деле также оказывалась не настолько «вечной и нерушимой», чтобы СССР вооружал таким оружием, причем, заметим, наступательным, воинственных вождей северокорейцев.
Советский Союз поставлял в КНДР только зенитно-ракетные комплексы и тактические ракеты малой дальности - этого было достаточно и для обеспечения собственной безопасности, и для частичного удовлетворения амбиций Пхеньяна. В 1965 году в КНДР прибыли 8 пусковых установок ракет «Луна-2», из которых создали первый в северокорейской армии отдельный ракетный полк. Эти ракеты могли поразить цель только на расстоянии до 60 км - достаточно для обстрела столицы южан Сеула, центр которого находится на удалении всего лишь около 50 км от границы.
Почти через десять лет, в 1974 году, Южная Корея начала разработку своей собственной ракеты «Пэкком». Южная Корея стремилась создать оружие ответного удара - ведь Пхеньян был недосягаем для армии Республики Корея, в то время как Сеул находился в зоне огня северокорейских комплексов «Луна-2». Программа «Пэкком» была впоследствии свернута под давлением Вашингтона, который по большому счету руководствовался теми же соображениями, что и Москва - нежеланием давать мощное наступательное вооружение в руки непредсказуемому союзнику. Однако в Пхеньяне стали готовить «ответ» на южнокорейский «ответ». При этом КНДР оставалось надеяться на усилия собственных инженеров, которые с 1975 года начали создавать собственную ракетную систему. За основу было решено взять неуправляемую твердотопливную ракету «Луна-М», которая поступила на вооружение Советской Армии в 1964 году. Ракеты «Луна-М» могли доставить заряд весом до 450 кг на расстояние до 70 км. К тому времени подобные ракетные комплексы Москва уже поставила Египту и Сирии. КНДР договорилась с Египтом, который и продал ей несколько пусковых установок и несколько десятков ракет. Эти ракеты были скопированы северокорейским инженерами и с начала 1980-х пошли в серию.
Покупка и копирование «Луны-М» была лишь пробой сил. В 1980 году КНДР купила в том же Египте куда более серьезную систему - советскую жидкотопливную ракету Р-17, известную на Западе как Скад-Б. Эта ракета обладает дальностью в 300 км и в состоянии доставить до цели боевую часть весом до 1000 кг. К 1984 году северокорейские инженеры завершили копирование Р-17 и провели ее испытания. Северокорейская копия ракеты известна под условным обозначением «Хвасон-5». В своем первом варианте она была точной копией советского прототипа, но со временем корейским инженерам удалось несколько увеличить дальность ракеты.
В 1988-1990 годах «Хвасон-5» была серьезно модернизирована. Новая ракета, получившая название «Хвасон-6», при весе боевой части в 700 кг имела дальность в 500 км. Это, наконец, позволило удовлетворить главное требование северокорейских военных - возможность поражать цели на всей территории Южной Кореи. Всего в КНДР было произведено от 600 до 1000 ракет «Хвасон». Примерно половина из них ушла на экспорт.
Последнее обстоятельство в Пхеньяне особенно ценят, ведь ракетная программа неожиданно превратилась для него в один из немногих источников прямых валютных поступлений. Ведь и сегодня Северная Корея - одна из немногих стран мира, проводящая действительно собственную внешнюю политику, максимально независимую ни от Вашингтона, ни от Москвы, ни от «всяких там» международных договоров. И в то же время страна является обладательницей ракетных технологий. Их-то Северная Корея, по утверждениям как американских, китайских, так и спецслужб других государств, и сейчас готова продавать всем, кто может хорошо заплатить, но нигде больше приобрести ракетные технологии или готовые изделия не могут (главным образом, из-за многочисленных санкций и американских эмбарго).
Первыми «официальными» северокорейскими покупателями стали иранцы, которые летом 1987 года закупили партию ракет «Хвасон-5». В Иране они стали называться «Шехаб-1». Иранская армия широко применяла эти ракеты во время войны с Ираком, проведя около 80 боевых пусков по иракским городам. Еще одна партия «Хвасон-5» была продана в ОАЭ. «Хвасон-6» поставлялся в Иран, Сирию, Вьетнам, Ливию. Заметим, что из этого списка в американскую категорию «стран-изгоев», угрожающих национальной безопасности США, сейчас не попадает разве что Вьетнам.
В самой КНДР ракетами «Хвасон-5» «Хвасон-6» вооружен отдельный ракетный полк. В его составе на 2000 год имелось 28-30 пусковых установок. Полк дислоцируется в местечке Чиха-ли под Пхеньяном, примерно в 50 км от границы, и подчиняется непосредственно Верховному Командованию.
Ракетная держава
Таким образом, к 1990 году Северная Корея могла официально именовать себя «ракетной державой» - инженеры сумели разработать и в краткие сроки поставить на вооружение армии КНДР относительно современные ракетные комплексы. В этих условиях было решено сделать следующий шаг - перейти к ракетам большой дальности. Это было необходимо и потому, что с середины восьмидесятых в Корее, по мнению западных наблюдателей, активно шли работы над созданием ядерного оружия, которое нуждалось в средствах доставки.
Первой северокорейской ракетной системой, которая могла поражать цели за пределами собственно Корейского полуострова, стала «Нодон-1». Первый испытательный пуск в 1990 году закончился катастрофой - ракета взорвалась на стартовой площадке, но 5 последующих пусков в 1993 году прошли успешно. После испытаний ракета пошла в серию. На начало 2000 года, по западным данным, было произведено от 75 до 100 ракет «Нодон-1», которыми вооружен один отдельный ракетный полк. Вместе с отдельным ракетным полком (ракеты «Хвасон-6») он входит в состав созданной в 1990-е годы отдельной ракетной дивизии Верховного Командования. Учитывая большую дальность ракет, батальон дислоцируется в северной части страны, у китайской границы - к немалому неудовольствию КНР.
Обладая дальностью в 1300 км и весом боевой части в 700-100 кг, «Нодон-1» в состоянии нанести удар по Токио, Пекину, Тайбэю или Хабаровску, хотя главные его потенциальные цели - это американские базы в Японии. «Нодон-1» представляет из себя увеличенный примерно в полтора раза «Хвасон-6». Потенциально ракета может нести ядерный заряд.
Технология производства «Нодон-1» была передана Пакистану, где был собран аналог северокорейской системы - ракета «Гури». Она не только является точной копией «Нодон-1», но и включает поставленные из КНДР узлы и компоненты. Именно эта ракеты стали в Пакистане основными носителями ядерного оружия. Другим покупателем системы, как считается, стал Иран, в котором «Нодон-1» стала называться «Шехаб-3».
Наконец, в середине 1990-х годов началась работа над многоступенчатыми ракетами, которые уже могут считаться межконтинентальными. В итоге появились ракеты «Тэпходон-1» (дальность 2500 км) и «Тэпходон-2» (7000 км). «Тэпходон-1» представляет собой комбинацию двух уже проверенных ракетных систем. В качестве первой ступени используется более мощная «Нодон-1», а в качестве второй - «Хвасон-6». В ракете «Тэпходон-2» модернизированный вариант «Нодон-1» использовался уже в качестве второй ступени. Первая же ступень была разработана специально. Заметим, что именно испытание «Тэпходон-1» в 1998 году привело в ужас всю Японию - ракета пролетела через всю территорию этой страны и показала, что японские средства ПВО ее «пропустили».
Ракета же «Тэпходон-2» известна тем, что послужила основой для первой северокорейской космической ракеты, которая была запущена 31 августа 1998 года с полигона Мусан-ри на побережье Японского моря. Как сообщалось, к стандартным двум ступеням была добавлена третья, твердотопливная, которая должна была вывести на орбиту искусственный спутник. Ракета стартовала в 12:07, и вскоре северокорейское государственное информационное агентство ЦАТАК оповестило мир об очередном триумфе чучхейской науки и техники - запуске северокорейского спутника. По его утверждениям, спутник вышел на орбиту и приступил к выполнению своей главной задачи - трансляции революционных песен о «любимом руководителе» Ким Чен Ире. Правда, например, США до сих пор сомневаются в таких северокорейских успехах: по их данным, спутник не вышел на орбиту и упал в Тихий океан в 4000 км к востоку от Кореи.
Во многом блефом считают в Вашингтоне и сообщения о готовности КНДР принять на вооружение новейшие баллистические ракеты с дальностью действия 4 тысячи км. Аргументы специалистов примерно таковы. Для того, чтобы создать такую ракету, как показывает опыт США и СССР, нужно провести значительный цикл летных испытаний. При этом, как показывает практика, почти половина из первых десяти пусков заканчиваются авариями, что прекрасно фиксируется космическими средствами. Кроме того, уверены в Вашингтоне, КНДР не обладает развитой системой слежения за полетами ракет, без которой фактически невозможно выявлять и устранять причины таких аварий, дефекты конструктивного и производственного характера.
Однако даже неудачная попытка запуска собственного спутника продемонстрировала, что КНДР реально обладает ракетными технологиями, пусть еще и не достаточными для собственного выхода в космос. Показала она и амбиции Северной Кореи. Заметим при этом, что Вашингтон либо лукавит, либо действительно верит и опасается того, что Северная Корея и другие государства, сотрудничающие с ней в сфере ракетных технологий и ракетной техники, способны достичь больших успехов в этой области. Во всяком случае, напомним, что именно северокорейская ракетная программа, а чуть более обще - возможные ракетные удары по территории США со стороны «стран-изгоев» - стала официальным поводом для создания Вашингтоном системы противоракетной обороны страны и выходом из «краеугольного камня стратегической стабильности» - советско-американского Договора по ПРО от 1972 года.
Ядерная дубина Пхеньяна
В эту же канву - угроз и еще раз угроз - укладывается и ядерная программа Северной Кореи. О ней по большому счету известно еще меньше, чем о ракетной. Вместе с тем с появлением ракетной программы, разработка ядерного оружия стало одной из главных целей КНДР.
Этому в определенной степени способствовало подписанное в 1956 году соглашение между КНДР и СССР о сотрудничестве в области мирного использования ядерной энергии. Десятки северокорейских специалистов проходили обучение и стажировались в научных институтах СССР и Китая. В 1964 году при помощи Советского Союза был основан научно-исследовательский центр в Енбене, где наряду с работами в области ядерной энергетики вскоре стали вестись военно-прикладные исследования. В следующем году там был введен в строй исследовательский реактор мощностью 5 мегаватт, поставленный из СССР. На этом, согласно официальным заявлениям российского Минатома, сотрудничество Москвы с КНДР в атомной сфере закончилось и до сих пор не восстановлено.
В начале 80-х годов в Енбене было начато строительство еще одного ядерного реактора, мощность которого должна была составить 50 мегаватт. Было также развернуто строительство газографитного реактора мощностью 200 мегаватт в районе Тхончхона. Эти реакторы, по оценкам специалистов, имеют двойное назначение: для выработки электроэнергии и получения плутония оружейного качества. Вопросами ядерной программы КНДР непосредственно ведает министерство атомной промышленности, которое входит в состав государственного административного совета (кабинета министров).
Известно, что в настоящее время, когда конструкция простейших ядерных зарядов перестала быть секретом, критическим элементом военных ядерных программ является получение необходимого количества расщепляющихся материалов - высокообогащенного урана или плутония. Для своей ядерной программы КНДР выбрала в качестве базового расщепляющегося вещества плутоний. Поэтому главным критерием в оценке степени продвинутости северокорейской ядерной программы остается ответ на вопрос о том, какое количество плутония уже имеется в КНДР и каковы перспективы его производства в ближайшие годы?
Высокая закрытость северокорейского общества - вспомним про «черное пятно» - не дает возможности однозначно ответить на этот вопрос. Спецслужбы США публикуют одну информацию, россияне - другую, китайцы - третью. Иногда достоянием мировой общественности становятся свидетельства северокорейских специалистов, покинувших страну. В 1994 году в Японии были обнародованы утверждения ядерщика Ким Дай Хо, бежавшего из КНДР, о том, что его страна еще в 1988 году обладала 12 килограммами плутония. Специалисты ведущих стран мира довольно осторожно отнеслись к этим оценкам. Однако большинство из них сходятся в главном: в Северной Корее на протяжении многих лет, вплоть до последнего времени, проводятся исследования по разработке ядерного оружия и практическая работа по накоплению запасов плутония.
В течение почти тридцати лет в КНДР создавалась обширная ядерная инфраструктура, включающая в себя как научно-исследовательские, так и производственные предприятия. Фактически главным центром по проектированию и производству ядерного оружия является исследовательский центр атомной энергии в Енбене. В его состав входят: институт ядерной физики, институт ядерной электроники, институт изотопов, институт радиационной химии, критическая сборка мощностью 0,1 мвт, реактор мощностью 5 мвт, реактор тепловой мощностью 8 мвт, реактор мощностью 50 мвт, радиохимическая лаборатория, предприятие по переработке изотопов, завод ядерного топлива и полигон для испытаний взрывных устройств. В КНДР существуют и действующие урановые рудники, и предприятия по переработке урана. Анализ ядерной инфраструктуры КНДР убеждает в том, что работы по созданию ядерного оружия ведутся широким фронтом, охватывая все стороны этой сложной научно-технической проблемы. При этом обращает внимание тот факт, что в стране созданы крупные научно-исследовательские центры, которые, судя по всему, обладают способностью вести не только теоретические и прикладные исследования, но и разработку конструкции боезарядов.
По мнению наблюдателей, цель Пхеньяна состоит в том, чтобы обрести статус ядерной державы. Имея пятую по размерам армию в мире, эта страна, тем не менее, не играет никакой политической роли на мировой арене, практически находится в политической и экономической изоляции. Поэтому Ким Чен Ир надеется на повышение международного рейтинга КНДР с обладанием ядерного статуса. Однако в Пхеньяне сознают, что обнаружение прямых военных приготовлений может привести к тому, что КНДР еще до овладения ядерным оружием разделит судьбу Ирака. И, скорее всего, никто за него не вступится. Потому что Северная Корея с ядерным оружием не нужна в регионе никому.
