Разыгрывающаяся на улицах украинских городов в последние недели драма сама по себе является захватывающей. Но ее более важное значение для Запада лежит к северо-востоку от Киева, в России. Сейчас, когда дело идет к тому, что победителем на президентских выборах 26 декабря станет лидер оппозиции Виктор Ющенко, попытки президента России Владимира Путина помешать ему в этом выглядят еще более неуклюжими. Но эти попытки также удручают тех, кто все еще надеялся, что Россия г-на Путина может двинуться медленной и неверной походкой в направлении политического либерализма - и что он сам, быть может, покажет себя союзником, а не противником Запада.
Как если бы вмешательства России на Украине было мало, антизападная риторика Кремля тоже усилилась. Проявив чрезмерное даже по советским меркам лицемерие, г-н Путин и его министр иностранных дел Сергей Лавров обвинили Запад во вмешательстве на Украине с тем, чтобы дестабилизировать этот регион. На этой неделе г-н Лавров обрушился с нападками на Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), чьи наблюдатели за выборами 3 недели назад объявили украинские выборы мошенническими. Г-н Путин затем расширил фронт наступления, перейдя к критике временного правительства Ирака и его планов проведения выборов в следующем месяце.
В момент, когда политическая конфронтация с г-ном Путиным нарастает, дело "ЮКОСа", которое разматывается с тех пор, как в прошлом году был арестован генеральный директор и крупнейший акционер этой нефтяной компании Михаил Ходорковский, движется к развязке. Под грузом колоссальных требований об уплате недоимок по налогам "ЮКОС" идет к банкротству. Его главные производственные активы, вероятно, попадут в руки "Газпрома", контролируемой государством газовой компании. Это также ясно подтверждает, что Россия при г-не Путине больше не идет - если вообще когда-либо шла - путем, ведущем к экономическому либерализму. Короче, Украина, воинственные разговоры Кремля и сага "ЮКОСа" в совокупности делают своевременной для Запада переоценку направления, в котором ведет Россию г-н Путин, а также и пересмотр своей политики в отношениях с ним.
То, что г-н Путин скорее автократ, чем демократ, было очевидным с тех пор, как он в 2000 году стал президентом России. Однако после хаоса ельцинских лет многие надеялись, что он, по меньшей мере, принесет стране порядок, уважение к правам собственности и главенство закона, и что со временем это, быть может, позволит укрепиться либеральной демократии. Подобные надежды толкали многих европейских лидеров на сближение с г-ном Путиным и заставляли их воздерживаться от критики в таких вопросах, как война в Чечне, права человека или свобода прессы. В 2001 году президент Америки Джордж Буш-младший (George W. Bush), о чем много писалось, заглянул г-ну Путину в глаза и сумел познать его душу, найдя его прямым и заслуживающим доверия. Не далее как в прошлом году г-н Буш-младший объявил, что свобода и главенство закона одержали победу в России.
В действительности надежды на то, что в России появится политический плюрализм, были разрушены еще до того, как партия г-на Путина в Государственной Думе, нижней палате российского парламента, в декабре прошлого года получила большинство в две трети мест, а также до того, как в марте с.г. сам г-н Путин подавляющим большинством голосов был переизбран на второй срок. Такие его действия, как удушение всякого независимого телевидения и большинства независимых газет, преследование перешедших ему дорогу богатых бизнесменов (так называемых "олигархов"), а также манипулирование выборами, свидетельствовали об инстинктах управления, которых можно было ожидать от бывшего офицера КГБ. Его соучастие в попытках украсть президентские выборы на Украине, его вмешательство в Абхазии, поддерживаемой россиянами части Грузии, и в Молдавии, а также его поддержка диктаторского режима в Белоруссии показывают, что он дает волю этим инстинктам не только в России, но и на всей территории бывшего Советского Союза, о распаде которого он публично сожалел. Что еще хуже, его инстинктивная реакция на критику российской политики в своем "ближнем зарубежье" перерастает в общую враждебность к Западу. Запад, в свою очередь, становится к нему более холодным.
Все вышесказанное делает экономику единственной областью, в которой еще сохраняется надежда на перемены. При Путине экономика сильно выросла главным образом благодаря удаче в виде сохраняющихся длительное время высоких мировых цен на нефть, но также и благодаря здравой макроэкономической политике. Иностранные инвесторы, позабыв о том, что сильно обожглись при дефолте, который случился в России в 1998 году, снова толпой устремились в эту страну. Однако предстоящая в ближайшем будущем кончина "ЮКОСа" и свидетельства того, что г-н Путин больше заинтересован в восстановлении контроля государства над экономикой, нежели в продолжении политики экономической либерализации, заставляет многих инвесторов снова притормаживать.
Это не значит, что г-н Ходорковский или другие олигархи являются святыми. Были основания для того, чтобы исправить некоторые из нарушений, допущенных в приватизациях периода 1990-х годов, благодаря которым появился класс олигархов, например, путем применения к ним и к их компаниям налога на сверхприбыль. Но атака на "ЮКОС", лучше всего управляемую и наиболее похожую на западные российскую компанию, была самым плохим лекарством из всех возможных: капризной, избирательной и мотивированной политикой, а не главенством закона. Опасения, что она, возможно, предвещает нападки на другие компании, кажется, подтвердились появившимися на этой неделе сообщениями о внезапном требовании властей к телекоммуникационной компании "Вымпелком" погасить ее недоимки по налогам за прошлые годы.
Что еще хуже, представляется все более очевидным, что нападки на "ЮКОС" были мотивированы отчасти желанием помощников г-на Путина в Кремле обогатиться самим. Одной из наименее привлекательных черт путинской России является нарастающая волна коррупции. Бизнесмены в Москве говорят, что путинский новый порядок вместо того, чтобы способствовать ликвидации коррупции, наоборот, сделал ее еще более распространенной, чем в самые худшие времена ельцинского правления. Коррупция составляет суть многих неразрешимых проблем России, от печального состояния ее армии до войны в Чечне и далее до неэффективной работы правоохранительных и антитеррористических органов. Г-н Путин признал, что многие россияне, возможно, боятся милиции больше, чем преступников. Однако его усилия по борьбе с коррупцией являются нерешительными, в лучшем случае; а в силу того, что он насаждает контроль государства и не проявляет уважения к главенству закона, он создал как раз такие условия, которые наилучшим образом помогают процветанию коррупции. Между тем, обещанные им во второй президентский срок реформы в интересах бизнеса в большинстве своем продолжают оставаться в подвешенном состоянии.
Неизбежен следующий вывод. Г-н Путин - вовсе не политический и экономический реформатор, который руководит, по общему признанию, не лишенной недостатков, но все-таки достаточно узнаваемой демократией; он стал препятствием для перемен, ибо возглавляет плохо управляемую автократию. Вопрос в том, что может с этим поделать Запад?
Короткий ответ таков: не очень-то много. Какой бы неэффективной ни казалась внешняя политика г-на Путина после событий на Украине, его авторитет у себя на родине остается незыблемым. Действительно, сейчас поговаривают о том, что он каким-то образом отыщет возможность для того, чтобы остаться на третий срок. Более того, в сравнении с ельцинским периодом, когда Россия была в зависимости от Международного валютного фонда (МВФ), у Запада почти не осталось рычагов экономического и финансового влияния. Вместо этого растущая зависимость Запада от российских энергоносителей может фактически вложить некоторые рычаги влияния в руки Кремля.
Как бы там ни было, твердое признание того факта, что г-н Путин идет неверным путем, гораздо лучше, чем покорное соглашательство с ним. Западные лидеры ободряюще энергично отбили попытки г-на Путина жаловаться на их вмешательство в дела Украины. Они могут сделать еще больше для помощи демократическим силам России, особенно неправительственным организациям, которых все сильнее притесняют. Им не следует делать России никаких поблажек на переговорах о ее вступлении во Всемирную торговую организацию (ВТО), а также не потакать г-ну Путину, который готовится стать председателем очередного саммита Большой Восьмерки в Москве в 2006 году. Возможно, еще рано говорить о новой "холодной войне": Россия - не та угроза, какую представлял Советский Союз. Однако пришло время Западу видеть в г-не Путине не своего друга, но человека, который бросил ему вызов.
