После распада СССР в качестве одной из серьезнейших угроз своей безопасности страны Западной Европы считали распространение так называемого исламского фундаментализма в Центральной Азии.
При этом за основной источник распространения принимался исламский мир, по мнению многих западных аналитиков, рассматривающий Центральную Азию как свою территорию, которую необходимо приблизить к себе, а затем и поглотить.
Дальнейшие события показали, что опасения были в чем-то оправданы, а в чем-то - заметно преувеличены.
В этой связи стоит отметить, что в качестве серьезной дестабилизирующей силы в регионе исламский фактор сыграл свою роль несколько раз:
1. в ходе гражданской войны в Таджикистане (в 1991-1992гг.);
2. во время Баткенских событий в Кыргызстане;
3. при попытках вторжения боевиков ИДУ в Узбекистан;
4. при росте угрозы со стороны и Талибана (в конце 1990-х гг.);
5. в Андижанских событиях в Узбекистане (2005г.).
Но, в целом, нужно отметить, что угрозы, связанные с исламом, в большей степени носили внутренний характер, чем внешний, то есть вытекали не из внешнего вмешательства со стороны исламских стран, а были следствием внутриполитических противоречий и тяжелого социально-экономического положения внутри стран Центральной Азии.
Тем не менее, при анализе сложившейся ситуации за последние 16 лет, не следует недооценивать стремление ряда арабских государств, а также Пакистана и режима талибов в процессе распространения ислама в Центральной Азии, в том числе, силовыми и секуляристскими законодательствами центрально-азиатских республик.
О многих государствах, граничащих с республиками Центральной Азии, уже было много написано, но давайте посмотрим на другие страны исламского мира, которые также могли обратить свои взоры на неокрепшие республики региона.
Итак, Иран. В отношении данной страны вызывает уважение умеренная политика Тегерана по отношению к республикам Центральной Азии. Хотя стоит отметить, что именно Иран в последнее время усиленно обвиняют в экспорте исламской революции. Единственным фактом, играющим не в пользу иранской внешней политики, являются события в Таджикистане в начале 90-х гг.
Другим государством, имеющим свои интересы в республиках Центральной Азии, является Турция. В течение рассматриваемого временного периода политика Анкары по отношению региону характеризовалась двумя факторами:
1) она была частью стратегии Запада (из-за членства Турции в НАТО);
2) она развивалась под сильным влиянием тюркского фактора, особенно в первой половине 1990-х гг.
Третьей страной, которая напрямую влияет как на страны Центральной Азии, так и на всю ситуацию в регионе, является Афганистан.
Взаимозависимость Афганистана и Центральной Азии в области безопасности не только очевидна, но и постоянно вызывает чувство настороженности у региональных республик за свою собственную стабильность.
Но давайте обратим свои взоры на следующий фактор, который только на первый взгляд кажется отдаленным и не влияющим в должной степени на ситуацию в регионе Центральная Азия.
Итак, Каспий. Здесь стоит отметить, что каспийский фактор в той или иной степени оказывал влияние на позиции многих мусульманских стран. И все это понимают, так как Каспий - это экономическая составляющая, способная повлиять на расклад политических сил не только в регионе, и в то же время изменить при необходимости на 180 градусов вектор внешней политики любого литорального государства.
После географического экскурса мы можем взять и временной срез, который по многим параметрам характеризовался как Центральная Азия до 11 сентября 2001 года и Центральная Азия после 11 сентября 2001 года.
После антитеррористической операции 2001-2002гг. США и Запад ясно продемонстрировали исламским странам, что Центральная Азия является сферой их геополитических интересов.
Стоит отметить, что с падением режима Талибана, исламский фактор потерял практически полностью свое значение для геополитики региона. Тем не менее, потенциал исламского фактора кроется в таких реалиях как географическое соседство с Пакистаном, Афганистаном и Ираном; как возможность победы исламистов в Турции и поворота этой страны к исламской геополитике; и, наконец, как угроза внутренней нестабильности некоторым государствам региона, которые может принять формы протеста под исламистскими лозунгами.
Эти базовые угрозы безопасности носят объективный характер и не могут быть сняты успешно проведенной антитеррористической операцией Запада.
Кроме того, события, произошедшие после 11 сентября 2001 года, полностью изменили геополитическую ситуацию в Центральной Азии. Это коснулось роли всех ведущих геополитических и региональных сил: России, США, Китая, Европейского Союза, Ирана, Турции и центрально-азиатских государств.
Также радикально изменилась роль афганского фактора: исчезли дестабилизирующие регион Центральной Азии элементы афганского конфликта и наметились признаки стабилизации, которые в большинстве своем базируются на договоренностях между полевыми командирами о взаимном невмешательстве в дела подконтрольных провинций, которые год за годом, несмотря на присутствие американских солдат, продолжают увеличивать посевные площади опиумного мака.
В течение 2002-2004 гг. шел бурный процесс перегруппировки сил влияния. Он характеризовался следующими признаками:
1) военным проникновением США и резким усилением их политического влияния на ряд государств региона;
2) скрытым, но развивающимся по нарастающей, процессом вытеснения России из сфер ее прежнего военно-политического и экономического влияния;
3) созданием военной угрозы США и НАТО Китаю из Центральной Азии;
4) частичной нейтрализацией т.н. исламской угрозы.
В то же время 2005 год стал своеобразным "Рубиконом", который перешли центральноазиатские государства. Это связано с рядом факторов:
1. активизация роли России и Китая (в т. числе и в ШОС);
2. частичная потеря своих позиций США (вывод военной базы из Узбекистана);
3. заключение договора о стратегическом партнерстве между Россией и Узбекистаном;
4. совместные российско-китайские военные учения;
5. государственный переворот в Кыргызстане;
Эти события во многом послужили пересмотру роли отдельных стран в сохранении региональной безопасности Центральной Азии.
И в этом случае как центрально-азиатские, так и западные эксперты единодушно приходят к выводу, что безопасность Центральной Азии с геополитической точки зрения, сегодня представляет собой сложную конструкцию, в которой параллельно задействованы различные геополитические силы.
Однако существующая конструкция состоит из нескольких уровней и подуровней, создаваемых участием государств региона в различных региональных организациях и их связями в области безопасности сразу с несколькими геополитическими центрами силы.
Кроме этого вопросы об угрозе исламского фактора постепенно перешли из плоскости реальной опасности в плоскость потенциальной гипотетической составляющей, которую используют практически все страны, когда нужно оправдать свои действия как внутри своих государственных образований, так и при проведении внешней политики в Центральной Азии.
