From The Economist print edition
Невнятная реакция Европы на противоракетные планы Америки вскрыла все старые раны Старого Света. А также нанесла ему несколько новых
С первого взгляда может показаться, что весь сыр-бор разгорелся из-за пустяков. Подумаешь, пара-тройка ракет, которые при всем своем потенциале никак не способны изменить баланс сил в Европе. Однако обнажившиеся в результате скандала глубокие и множественные разрывы - как между Североатлантическим альянсом и Россией, так и внутри самого альянса - слишком уж сильно напоминают самые дремучие времена 'холодной войны'.
Попробуем вкратце изложить суть спора: Америка надеется разместить часть своей системы противодействия баллистическим ракетам на территории стран НАТО: в Польше (всего десять простеньких ракет-перехватчиков) и в Чехии (радар, способный засекать ракеты при их выходе в космос). Это сильно не нравится руководству России - особенно ее военному командованию. Оно утверждает, что строительство новых баз - это удар по национальной безопасности России. Америка все отрицает и говорит, что ракеты направлены исключительно против потенциально ядерных деструктивных стран вроде Ирана.
На прошлой неделе министр иностранных дел России Сергей Лавров придал скандалу новый поворот: по его словам, пусковые установки, используемые для противоракет, могут быть легко переоборудованы под наступательное оружие. Русские к тому же раздраженно добавили, что, как бы там ни было, новые ракеты - не такая, конечно, угроза, с которой они не смогли бы справиться. 'Поскольку системы противоракетной обороны защищены достаточно слабо, все типы наших самолетов способны применить против них меры радиоэлектронного подавления или физически их уничтожить', - заявил в марте генерал Игорь Хворов.
Генерал Генри Оберинг (Henry Obering), назначенный в Америке главным по строительству противоракетного щита, неустанно выступает с заявлениями, что размещение системы - это не подрыв безопасности Кремля, а дополнительная гарантия его спокойствия. По словам Оберинга, объекты, которые планируется разместить на восточном фланге НАТО, чисто географически не смогут угрожать ракетам, запущенным с территории России. На этой неделе он добавил, что, например, Франция, Германия, Италия и даже западная часть России от действия этой системы сильно выигрывают: если противоракеты сработают как надо, они остановят нападение государств-изгоев на Европу.
В любом случае, в составе российских ракетных войск - сотни пусковых установок и тысячи боеголовок, так что ей, как и Америке, будет по-прежнему обеспечена полная возможность в случае любой войны уничтожить любого противника. И в какие-то моменты - как в частных беседах чиновников, так и в публичных выступлениях президента страны Владимира Путина, русские признают, что по-настоящему их огневая мощь поколеблена не будет.
Не может Россия говорить и о том, что ее застали врасплох. Американцы с ходу указывают на по меньшей мере десять встреч, во время которых этот проект системы противоракетной обороны обсуждался с российскими коллегами. Российскому руководству об этом плане рассказывали как нынешний министр обороны Роберт Гейтс (Robert Gates), так и его предшественник Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld); генерал Оберинг проводил в Москве брифинг; кроме того, два раза эту систему обсуждали в формате Совета Россия-НАТО.
Однако русские - не единственные в этом деле, кто лукавит. Чтобы в этом убедиться, достаточно взглянуть на Германию, реакцию ее политиков и весьма неубедительные попытки коалиции левых с правыми выступить по этому вопросу сколько-нибудь единым фронтом. Сначала министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier), член левоцентристской Социал-демократической партии Германии (СДПГ), выступил чисто инстинктивно, отругав Америку за то, что та 'задирает' Россию разговорами о размещении рядом с ней какого-то нового оружия:
- Поскольку объекты размещения ракет придвигаются все ближе к России, наверное, следовало бы сначала ее об этом спросить.
Еще дальше пошел председатель СДПГ Курт Бек (Kurt Beck). Он назвал план размещения систем противоракетной обороны прелюдией гонки вооружений и сказал:
- Нам в Европе новых ракет не надо.
Пожалуй, германская политическая элита нашла правильный ответ на искусственный скандал, но тем самым она создала искусственное решение - по крайней мере, искусственное решение важнейшего внутригерманского вопроса. Канцлер Ангела Меркель, член партии христианских демократов, по сути своей ориентированная гораздо более атлантически, чем все ее партнеры по коалиции, через представителей своего аппарата просигналила о своем желании сделать противоракетный проект 'более натовским'.
Что это значит? На самом деле, не так уж много - но само это дурацкое словосочетание отражает вполне реальный политический факт: в подсознании многих европейцев нечто, совместно изобретенное и в конечном счете совместно воплощенное странами НАТО, предстает как нечто менее угловатое и неудобное, чем то же самое нечто, но сделанное в одностороннем порядке Соединенными Штатами. Ведь НАТО - это партнерство, где у каждого партнера - по крайней мере, официально - одинаковый голос.
На платформу 'более натовского проекта' с радостью запрыгивают и другие - в частности, политики Чехии, где, как показал недавно проведенный опрос, за размещение противоракетного щита высказывается всего 31 процент избирателей. По словам министра иностранных дел Чехии Карела Шварценберга (Karel Schwarzenberg), многим депутатам парламента было бы гораздо легче поддержать проект, 'если бы его каким-либо образом можно было встроить в систему НАТО'.
Однако если объективной реальностью признавать реальность военную, в систему НАТО встроить этот проект нельзя вообще никак. И радары, и противоракеты будут сделаны в Америке, и управлять ими будет Америка, и размещение планируется на основе двустороннего соглашения с отдельными странами. Если кто-то надеется, что палец на кнопке будет держать неамериканец или кто-нибудь из НАТО, то его ждет жестокое разочарование. Меньше месяца назад Оберингу в Берлине задали такой вопрос, и он ответил - очень осторожно: 'Я считаю, что эта система очень органично дополнит НАТО'.
Собственно, НАТО уже не один год готовится развернуть некую более ограниченную систему - ПРО театра военных действий. Ее действительно можно разработать и закупить объединенными усилиями всего альянса, а затем и управлять ею в таком же формате. Но стратегические перехватчики, сколь бы мало ни было их число - это уже дело совершенно иное: ключами от этой дверки Пентагон ни с кем делиться не намерен. По сообщению источника в американском министерстве обороны, на этой неделе участники слушаний в Конгрессе пришли к выводу, что размещать системы противоракетной обороны в формате НАТО не следует именно потому, что для их применения в рамках альянса требуется единогласное решение.
Кое-кому скандал вокруг противоракетных систем может показаться искусственно раздутым. И тем не менее, от него просто нельзя взять и отмахнуться. В самых высокопоставленных кругах Америки выражают разочарование тем, насколько легко России удалось в очередной раз расколоть Европу. Стоило российским генералам пригрозить, что объекты системы противоракетной обороны в Польше и Чехии могут быть атакованы, как некоторые европейские политики тут же сломались и стали призывать, как министр иностранных дел Люксембурга, 'не загонять Россию в угол'. То, что европейцы готовы сильнее защищать Россию, чем своих новых партнеров по НАТО, говорит отнюдь не в пользу климата солидарности внутри Североатлантического альянса.
Правоцентрист Карл-Теодор цу Гуттенберг (Karl-Theodor zu Guttenberg), депутат германского парламента, заявил, что его 'беспокоит', что так много избирателей - даже те, кто голосовал за правых - оказались столь восприимчивы к аргументам России. По словам Гуттенберга, антиамериканское выступление Путина на февральской конференции в Мюнхене, 'было смехотворным, но оказалось эффективным'.
Любовь к Америке заканчивается даже у новых членов НАТО, настроенных четко проамерикански - ядовитое дыхание войны в Ираке проникло и к ним. Именно из-за Ирака, по данным последних социологических исследований, против планов размещения противоракетных систем выступает 51 процент поляков. Причем об этом говорит ярый сторонник атлантизма Радек Сикорский (Radek Sikorski), недавно вступивший в конфликт с руководством по поводу переговоров с Соединенными Штатами о размещении системы противоракетной обороны и потерявший из-за этого пост министра обороны. По словам Сикорского, даже если правительство согласится на размещение базы противоракет на своей территории, парламент может сказать 'нет':
- Это расплата за Ирак. Когда-то мы во всем, что касалось обороны, безоговорочно верили США. - Сейчас, видимо, это уже не так.
Америка хочет, чтобы Польша и Чехия принимали решение как можно скорее (в идеале уже до конца этого года) и чтобы первые противоракеты можно было поставить уже в 2011 году (хотя никто не исключает и альтернативного варианта - предложения Тони Блэра разместить эти ракеты на территории Великобритании). Правда, не факт, что это решение окажется положительным.
Противоракетный скандал обнажил и еще одну разграничительную линию внутри НАТО: разные ее члены совершенно по-разному подходят к самому предназначению оружия сдерживания. Страны-обладательницы ядерных арсеналов - Великобритания и Франция - в целом придерживаются того мнения, что надежное сдерживание противника средствами крупных держав возможно. Отсюда и весьма тактичная, но тем не менее поддержка, которую Франция оказывает планам Америки. Однако в других частях Европы намерение США держать здесь компонент сдерживания считают, наоборот, фактором дестабилизации. В частности, Штайнмайер менее месяца назад заявил, что сегодня мир держится 'не на обоюдном сдерживании, а на стремлении к сотрудничеству'. Многие, кто еще ближе, чем он, к корням СДПГ, высказываются еще более откровенно. Рольф Мютцених (Rolf Mützenich), официальный представитель партии по вопросам разоружения, считает, что, может быть, американцам их противоракетная система и дает 'чувство стопроцентной безопасности', но 'возникают проблемы для стабильности'.
Как сказал один эксперт из НАТО, скандал вокруг размещения противоракетных систем лишний раз продемонстрировал, насколько сложно Америке стало влиять на своих старых союзников в моральном плане. Сегодня, через четыре год после нападения на Ирак, Америка может сколько угодно бить в набат, предупреждая об угрозе, исходящей от деструктивных государств - многие европейцы все равно будут прислушиваться не к тому, что говорит она, а к тому, что говорит Россия.
