From The Economist print edition
В Советском Союзе с политическими противниками разговор был короткий, решительный и жестокий. Диссидентов преследовали и сажали за решетку. Знаменитейших артистов, которые высказывались против системы, лишали гражданства и выгоняли из страны. Публичные демонстрации просто запрещали.
Сегодня в России за политические или религиозные убеждения практически не сажают; мало того, Россия заявляет, что она - демократическая страна. Однако, по словам одного из лучших ее юристов Юрия Шмидта, то, как обходится Кремль с теми, кто выступает против его власти, есть не что иное, как оскорбление демократии и пародия на правосудие.
- Советский режим был более суров и жесток, но в каком-то смысле он был менее лжив и лицемерен, - заявил он.
Вот, например, как российские власти отреагировали на акции протеста во время саммита России и Европейского Союза в Самаре 18 мая. Кремль удовлетворил просьбу Германии разрешить лоскутной коалиции 'Другая Россия', включающей всех его главных оппонентов, среди которых Гарри Каспаров и Эдуард Лимонов, провести в городе митинг. Однако затем начались уловки, которые к лицу разве что зловредной булгаковской компании из 'Мастера и Маргариты', а никак не уважающему себя правительству. Активистов митинга начали задерживать якобы потому, что они похожи на разыскиваемых террористов, или утверждая, что у них при себе наркотики или гранаты.
Перед саммитом в Самару поездом приехал помощник Каспарова Денис Булинов. Его встретила полиция, вскрыла его багаж, и, обнаружив там 95 тысяч рублей (3700 долларов), заявила, что деньги фальшивые. В течение нескольких часов полицейские снимали с них копии, и в результате Булинов не смог подготовиться к приезду Каспарова, поскольку не имел на это ни времени, ни денег. Правда, это было уже и не нужно: когда Каспаров и Лимонов приехали в московский аэропорт Шереметьево, из которого намеревались лететь в Самару, им сказали, что у них фальшивые билеты, и не пустили их на борт. Полиция забрала у них паспорта и вернула только после того, как самолет улетел. А в это время члены пропутинского молодежного движения 'Наши', одевшись психиатрами, распространяли по городу издевательские листовки с 'диагнозом' Каспарову и Лимонову.
- Шереметьево - не Кремль, - заявил представитель Путина. - Не думаю, что неприбытие одного российского гражданина, даже такого известного, . . . будет вынесено на повестку саммита.
Он ошибался. Канцлер Германии Ангела Меркель публично заявила, что 'если демонстранты кидают камни, если они бьют стекла - тогда, конечно, их нужно задерживать. Но если человек ничего не сделал, если он просто хочет пойти на демонстрацию, тогда другое дело'. По российскому государственному телевидению, естественно, передали только первую фразу.
Именно с такого сорта манипуляциями борется Манана Асламазян, президент неправительственного фонда 'Образованные медиа', занимающегося обучением региональных тележурналистов. Недавно в помещениях фонда учинил обыск, конфисковав серверы и документы, а Асламазян и ее коллеге начали грозить уголовным преследованием, причем инкриминировали ей незадекларированные 9500 евро (12300 долларов), которые она якобы провезла через границу в январе (без таможенной декларации в Россию можно ввозить только 10 тысяч долларов).
В глазах Кремля любая неправительственная организация, если она получает финансирование из-за рубежа, автоматически становится агентом иностранной разведки. Журналисты одного из сибирских телеканалов, с которыми работал фонд Асламазян, собрались вместе и написали Путину открытое письмо протеста. Под ним подписалось около двух тысяч журналистов. Однако вряд ли оно произведет на Кремль какое-то впечатление.
_________________________________________
Как убивают российскую прессу ("The New York Times", США)
Россия: 'Неприкасаемых нет' ("The Wall Street Journal", США)
