From The Economist print edition
Большинство людей, на которых напал медведь, сами в этом виноваты, говорят жители сельской глубинки. К этим свирепым созданиям нужно относиться с уважением. Если он вдруг появится около вашего заднего двора, строго накажите детям или особо безрассудным родственникам не высовываться - чтобы не получилось так, что они раздразнят его, а когда медведь зарычит, побегут за защитой к вам - а вслед за ними придет и сам разъяренный зверь.
Лидеры многих стран ЕС слишком долго придерживались именно такого подхода в отношениях с Россией - медведем, бродящим около заднего двора Европы. Страны, которые перешли дорогу России Владимира Путина, особенно небольшие (например, прибалтийские государства) или совершающие необдуманные действия (например, Польша), подвергались осуждению за провоцирование "стратегического партнера". Вместо проявления солидарности члены ЕС часто говорили странам, ставшим объектами недовольства России, что они должны справляться со своими проблемами сами и не должны позволять двусторонним спорам подрывать всю систему отношений Евросоюза с растущей энергетической сверхдержавой.
Вдохновленная своей способностью раскалывать Европу, Россия стала вступать в новые и новые двухсторонние конфликты. Сначала в списке были в основном страны бывшего советского блока (споры, связанные с экспортом польского мяса, импорт нефти Литвой, расположение военного мемориала в Эстонии, планы Чехии и Польши по размещению элементов американской системы противоракетной обороны). Однако теперь Россия начала рычать и на старую Европу. Спросите об этом Швецию и Италию (торговые споры), Испанию (шпионский скандал) и Великобританию, переживающую последствия отравления в Лондоне Александра Литвиненко радиоактивным веществом.
Но наконец Европейский Союз начал реагировать как организация. На "неформальном" саммите министров иностранных дел стран-членов ЕС, состоявшемся на севере Португалии 7 и 8 сентября, проходившая за закрытыми дверями дискуссия по России превратилась в примечательный сеанс самоанализа. "Сегодняшняя дискуссия отличалась от всех, в которых я когда-либо участвовал, - сказал один ветеран-дипломат. - Мы все сошлись на одном: Россия стала абсолютно другой". Официально "стратегическое партнерство" между Европой и Россией установлено с 1999 года, когда этот термин был использован в одном из документов Европейского Союза. Однако на самом деле его достигнуть не удалось, откровенно признался министр. Причиной этого вывода стало не изменение умонастроений в Европе, добавил он, а реалии поведения России в последнее время.
Недовольство Россией, высказываемое в частных беседах, не является чем-то новым. Однако на этот раз, после дебатов министров в Виана-ду-Каштелу (политической вотчине хозяина саммита, министра иностранных дел Португалии Луиша Амаду), недовольство стало публичным. Г-н Амаду, правительство которого стремилось установить тесные связи с г-ном Путиным, призвал к установлению с Россией "истинно стратегического партнерства", отметив, что при таком партнерстве не должно быть "проблем", с которыми Евросоюзу пришлось столкнуться в недавнем прошлом. Комиссар Евросоюза по внешним связям Бенита Ферреро-Вальднер (Benita Ferrero-Waldner) отметила "парадокс", заключающийся в том, что европейско-российская торговля и инвестиции растут на 20 процентов в год, однако "при этом у нас возникает все больше вопросов о приверженности России демократии, соблюдению прав человека и верховенству закона".
Даже знакомые разговоры о необходимости единого голоса казались более целеустремленными, единство было представлено как защитная стратегия (в отличие от имевших место в прошлом расплывчатых разговоров о необходимости сохранении доверия к ЕС). Министр иностранных дел Франции Бернар Кушнер (Bernard Kouchner) отметил, что когда Евросоюз был слабым, Россия была готова разговаривать с ним, однако когда он становился сильнее, Россия разговаривала с его членами "по одному". Президент Франции Николя Саркози (Nicolas Sarkozy) в прошлом месяце обвинил Россию в том, что она использует свою власть с некоторой "грубостью". Это коренным образом отличается от тона высказываний его предшественника Жака Ширака (Jacques Chirac), относившегося к г-ну Путину как к союзнику и другу.
Важность появления во Франции и в Германии новых лидеров трудно переоценить. Канцлер Германии Ангела Меркель (Angela Merkel) (выросшая в оккупированной советскими войсками Восточной Германии), бросила открытый вызов г-ну Путину, осудив его за жесткое подавление протестов оппозиции. Если кто-то забыл, насколько ее предшественник отличался от нее, обратите внимание на то, как Герхард Шредер (Gerhard Schroeder) появился недавно в Москве, откуда призвал Европейский Союз отклонить претензии Польши, блокирующей переговоры о договоре между ЕС и Россией из-за запрета на экспорт мяса. Иногда интересы Европы требуют "забыть об интересах отдельных стран", объяснил г-н Шредер, у которого, впрочем, есть сугубо личный интерес: он занимает пост руководителя немецко-российского трубопроводного проекта "Северный поток".
Даже представители не относящихся к Евросоюзу структур приветствуют новый "строгий" подход ЕС к России. Высокопоставленный чиновник НАТО отметил, что Россия "переигрывает", что она вступает в бой по стратегически вопросам, имеющим большое значение для европейцев. "Если русские и совершили какие-то ошибки в последние четыре месяца, то главной из этих ошибок является их решение об отказе от Договора об обычных вооруженных силах в Европе".
Не разделены, но еще не едины
Конечно, все это не означает, что Европа целиком объединилась против России. Министр иностранных дел Польши Анна Фотыга (Anna Fotyga), как сообщается, подняла вопрос о том, не пришло ли время отказаться от стремления к стратегическому партнерству с Россией, однако эта идея была единогласно отклонена. ЕС не может игнорировать Россию как соседа или торгового партнера (она поставляет около половины импортируемого Евросоюзом газа), а также не может отрицать роли России как игрока в горячих точках по всему миру, таких как Северная Корея, Ближний Восток и Косово.
Но могут ли некоторые из членов ЕС продолжать относиться к России как к доброму союзнику? Этот вопрос возник не так давно. Возьмите, к примеру, Косово. По ряду причин некоторым странам ЕС (в том числе Испании, Греции, Словакии и Румынии) не нравится идея о том, Косово вскоре может провозгласить в одностороннем порядке свою независимость от Сербии. Настаивая на решении косовского вопроса в Совете Безопасности Организации Объединенных Наций, они дают России возможность применить право вето, позволяя ей таким образом влиять на политику Евросоюза.
Однако мириться с этим становится все труднее. В Португалии несколько министров сказали, что им не по душе отделение Косово - однако предоставление России возможности диктовать ее политику в соседних регионах им не нравится еще больше. Страна-медведь преподносит и еще один урок. Когда дикий медведь бродит в поисках пищи, провоцировать его не просто глупо. Это равноценно стремлению лечь и попытаться умиротворить его.
____________________________________________________________
Провоцировать 'вспыльчивого Влада' - чистое безумие ("Daily Mail", Великобритания)
Принципиальность ЕС в отношении России ("The International Herald Tribune", США)
