From The Economist print edition
В последние недели россиянам показывали избирательное шоу со всем необходимым антуражем: политическими дебатами на телевидении, опросами общественного мнения и прямым показом процесса голосования. Не хватало лишь одного - самих выборов.
В действительности, избрание, вернее, отбор Дмитрия Медведева произошел в декабре прошлого года, когда Владимир Путин объявил его своим преемником, пообещав также стать следующим премьер-министром России. Голосование 2 марта, когда 70 процентов избирателей одобрило выбор Путина, было просто ритуалом. И дело не в подтасовке самих результатов голосования (хотя цифры слегка подкорректировали), а в общем политическом процессе, который предшествовал выборам. Если бы Путин подобрал другого преемника, результат был бы точно таким же, потому что это были его выборы.
В тот вечер Путин вместе со своим протеже вышел на концертную сцену на Красной площади. Медведев, одетый в джинсы и кожаную куртку, изо всех сил старался выглядеть невозмутимым победителем. После него микрофон взял Путин, и толпа взорвалась, скандируя его имя. Так кто же в действительности будет руководить Россией?
Многие западные политики надеются, что со временем Медведев станет дружелюбнее относиться к ним, да и к своему собственному народу. Но за исключением нескольких либеральных заявлений о свободе и власти закона Медведев ничего не сделал для оправдания таких ожиданий. Наоборот, он активно старается подчеркнуть преемственность политики Путина.
Такое обещание Медведева подтверждается двумя событиями, произошедшими после выборов. Во-первых, российский газовый гигант 'Газпром', возглавляемый Медведевым с 2000 года, на этой неделе ненадолго снизил объемы поставок газа на Украину, вызвав тем самым воспоминания о газовой войне двухлетней давности. 'Газпром' утверждает, что спор носил чисто коммерческий характер, однако выбор времени был, конечно же, не случаен.
Второе событие - разгон митинга протеста в Москве и арест либерального политика в Санкт-Петербурге. Этот арест придал новый смысл системе охраны правопорядка. Активист либеральной партии 'Яблоко' Максим Резник вышел из своего офиса на улицу, увидел драку между его коллегой по работе и группой хулиганов и попытался разнять их. Прибывшая милиция Резника арестовала, а зачинщиков драки отпустила. Сейчас Резник до суда находится в следственном изоляторе, ему предъявлено обвинение в нападении на представителей государственной власти.
Ни Резник, ни маленькая и безоружная группа демонстрантов в Москве не представляют никакой опасности для Кремля. Единственно возможным объяснением такой острой реакции может быть преднамеренная демонстрация силы. Чаще всего оптимизм по поводу Медведева вызывает тот факт, что он, в отличие от Путина, не был сотрудником КГБ. Но существует опасность, что Медведев попытается опровергнуть бытующее мнение о своем либерализме, и станет еще беспощаднее своего предшественника. Легко выглядеть крутым парнем, избивая немногочисленных лидеров оппозиции; гораздо труднее бросить вызов людям из спецслужб.
Даже если у Медведева и имеются либеральные наклонности, он не обладает собственной базой поддержки и больше похож на члена команды, нежели на независимого игрока. А это значит, что он будет либерален лишь настолько, насколько ему позволит Путин и существующая система, по крайней мере, пока.
Есть и еще один вопрос, который обсуждают гораздо меньше. Речь не о том, сколько самостоятельной власти Путин даст своему преемнику, а о том, сколько такой самостоятельной власти имеется у самого Путина. Не являясь ни диктатурой, ни демократией, путинская система не функциональна. Российский комментатор Юлия Латынина утверждает, что его пожелания не слишком часто исполняются, особенно когда они противоречат интересам других кремлевских кланов.
Безусловно, Путин отвечает за политические события в России, но он может быть заложником той системы, которую создал. 'Если пьяный водитель разобьет машину, он за это отвечает, - говорит Латынина, - но это не значит, что он был в состоянии ею управлять'.
Путин выбрал Медведева в преемники не потому что тот кажется либералом, а потому что это компромиссная фигура, оптимальная для сохранения его власти. Как сказал один российский руководитель, стать президентом России это одно. А уйти с этого поста живым - совсем другое.
____________________________________________________________
Россия выбирает оковы ("New York Post", США)
Путинский преемник, или путинская марионетка? ("The Baltimore Sun", США)
