Я был молодой и глупый. Я шел по каким-то пыльным задворкам маленького испанского городка, и внезапно увидел ее – идеальную возможность для фотографии. Это был испанский крестьянин, ехавший в мою сторону на старинной повозке с деревянными колесами, которую тащил вперед бык. Крестьянин тоже был стариком, сгорбленным и жилистым, с лицом, словно сошедшим с полотен Гойи, закаленным средиземноморским солнцем до цвета отполированного красного дерева. Я поднял свой Nikon, чтобы навести фокус. . .
А он поднял свой мозолистый средний палец и помахал им передо мной. Я не говорил по-испански, а он не говорил по-английски, но сомнений в том, что он хотел сказать, не было никаких. Нет, ты, турист-придурок, не можешь меня сфотографировать.
И я не сделал этого, потому что он был абсолютно прав. Навязчивая морда моей фотокамеры являлась гротескным вмешательством в его личное пространство, и у меня не было на это никаких прав.
Я вспомнил этот момент несколько дней назад, сидя в летнем кафе и наблюдая, как по улице катилась машина, к крыше которой был привинчена огромная тренога. На треноге стояла камера, которая медленно, но постоянно совершала полный круг вокруг своей собственной оси, фотографируя все, что попадалось ей на пути.
Никто не жаловался. Никто не показывал камере кукиш. Никто ничего не заметил.
Возможно, потому, что к тому времени в этом уже не было ничего нового. СМИ были забиты историями о том, как Google ведет проект, чьей целью является сфотографировать и сохранить каждую улицу и дорожку каждого крупного города планеты. Идея состоит в том, что со временем все мы сможем зайти на сайт Google Street View и увидеть фотографию любого адреса в цивилизованном мире. Камеры Google покажут нам город, улицу, дом, входную дверь. . .
. . . и любого, кто в момент фотографирования входил или выходил из этого дома.
Разве нам не следует немного беспокоиться по поводу вторжения в нашу личную жизнь? Google говорит, что «вот еще!» и «фу». Компания автоматически затушевывает лица людей и номерные знаки автомобилей.
Отлично. Но если ваш участковый, который в момент фотографирования, стучит в вашу дверь, весит 150 килограммов, имеет протез и водит оранжевый «Феррари», смазанные лица и номерные знаки не помешают узнать его. Майкл Вон из Ассоциации гражданских свобод Британской Колумбии (одна из провинций Канады – прим.перев.) считает, что у нас есть серьезные поводы для беспокойства. «Камера может сфотографировать, как люди выходят из абортариев или психиатрических клиник, - рассказал он журналисту газеты Times-Colonist. – Кто-нибудь, кто вас знает, может вас идентифицировать.»
Британская Палата лордов тоже считает, что поводы для беспокойства есть. Члены Палаты недавно выпустили отчет, в котором написано, что, в основном благодаря призраку терроризма, сегодня британцы живут под взором одной из самых широкомасштабных и утонченных систем наблюдения в мире.
И в самом деле. В Великобритании правительство санкционировало развертывание шпионской системы, по поводу которой московский Кремль и китайское Политбюро, наверняка, кусают локти от зависти. По всей стране развешано около четырех миллионов камер видеонаблюдения, которые следят за ее населением круглосуточно. Отчет Палаты лордов предупреждает, что «вездесущее и рутинное» электронное наблюдение и сбор личной информации считаются чем-то само собой разумеющимся.
А это угроза, которая совершенно точно является чем-то новым. Отчет комитета называет практику наблюдения «одним из самых значительных изменений в жизни нации со времен окончания Второй мировой войны».
Но совершенно незачем ехать в Великобританию, чтобы заработать себе место в галерее.
Стоя в очереди, чтобы сделать вклад на свой счет в банке, я мог бы каждый раз говорить «сыыыыр», ведь за каждым банковским служащим на стене висит камера, и все они направлены на меня.
Камеры также записывают мое присутствие, когда я сижу в приемном покое больницы, прогуливаюсь по торговому центру, иду на хоккейный матч, покупаю бензин или просто проезжаю перекресток.
И никто – включая меня – не возражает против этого и не жалуется. Никто из нас не показывает предостерегающий кукиш.
Возможно, именно поэтому это и происходит. Потому что у нас больше нет простой смелости испанского крестьянина, требовавшего, чтобы незнакомцы относились к нему с уважением.
В 1967 году писатель по имени Гарри Калвен-младший (Harry Kalven Jr.) сделал предсказание. «К 2000-ому году, - писал Калвен, - техническая изобретательность человека может превратить целую нацию в эквивалент армейского барака в том, что касается сферы личной жизни.»
К 2000-ому году? Г-н Калвен немного опережал события.
Но совсем необязательно, что он был неправ.
