В Грузии существует полный политический и общественный консенсус по поводу того, что в августе 2008 г. Россия вела себя агрессивно, поступила не самым лучшим образом, вторглась на территорию Грузии. Это признается всеми политическими партиями независимо от статуса, признается властью и оппозицией – радикальной и конструктивной.
Россия ничего не выиграла от своих действий. Новое руководство Грузии постарается нормализовать отношения с Россией, но на уровне «холодных отношений». Никто не пойдет на восстановление дипломатических отношений с Россией, пока не будут решены вопросы по Абхазии и Южной Осетии.
Возможны экономические контакты. Грузинский рынок и так открыт для российского капитала. Было бы правильно открыть российский рынок для грузинских товаров, восстановить взаимоотношения в гуманитарной и культурной сферах.
С другой стороны, мы понимаем, что Михаил Саакашвили способствовал эскалации конфликта. Он не использовал весь арсенал средств для того, чтобы избежать перехода конфликта в военную фазу. Войны можно было избежать.
В Грузии работает комиссия ЕС во главе с Хайди Тальявини по расследованию причин августовского конфликта. Есть вероятность, что причастными будут признаны обе стороны – российская и грузинская. Но Россия от этого не очень много потеряет. Россия не потеряет свое лицо, потому что она имеет то лицо, которое имеет.
Россия после августа не оказалась в международной изоляции. Просто мировое сообщество воспринимает ее, как данность. НАТО продолжает сотрудничество с Россией. Барак Обама ведет переговоры с российским руководством. Но все это напоминает сотрудничество 70-х годов прошлого века эпохи советского застоя с одной существенной разницей: СССР был сверхдержавой, а Россия – нет. Это крупная региональная страна, каких в мире немало.
В России при этом полагают, что в августе в Грузии были наказаны США, что Россия впервые после распада СССР перешла в контратаку и одержала победу. Это стереотип. Россия воевала с маленькой Грузией, а не с США. Россия для Грузии – страна, которая отрезала от нас два региона. И никто, кроме России, больше признавать Абхазию и Южную Осетию не будет.
Аналогия с Косово тут не уместна, поскольку Косово признали многие ведущие западные страны. В отношении Абхазии и Южной Осетии это невозможно.
Грузия спустя 10-15 лет может добиться реинтеграции этих территорий, если она станет привлекательной и безопасной для осетин и абхазов, будет идти по демократическому пути развития.
После августа внешнеполитические ориентиры Грузии не изменились. Прозападный вектор остается доминирующим. В Грузии так и не возникло серьезной антизападной или пророссийской политической организации. Европейская интеграция остается приоритетом.
На втором месте по популярности – сближение Грузии с НАТО. Хотя в этом вопросе наблюдается снижение симпатий к Североатлантическому альянсу. До августа в пользу НАТО высказывалось 60-65% населения, после – на 10-15% меньше. В основном это связано с тем, что часть населения видела в сближении с НАТО защиту от России. Но такой защиты в августе население не увидело.
При этом в Грузии после августовских событий не возникло русофобии. В Грузии не любят СССР и считают современную Россию продолжательницей советской политики. В Грузии есть антироссийские настроения, но нет антирусских.
Что касается влияния «пятидневной войны» на грузинскую политику, то власть Саакашвили ослабла. Он многое потерял. Рейтинг Саакашвили и правящей партии «Единое национальное движение» в Тбилиси сравнялся и составляет 15-16%. Раньше популярность Саакашвили опережала рейтинг «Национального движения». Теперь стереотип «хороший руководитель - плохое окружение» не работает. По стране их электоральный ресурс не превышает 30%.
На следующих выборах, если не будет серьезных фальсификаций, Саакашвили и его окружение в лучшем случае ждет судьба молдавских коммунистов. Но в Грузии другая традиция. Если партия власти терпит поражение, то она перестает существовать как партия.
В апреле оппозиция начала массовые непрерывные акции протеста, которые сильно подмочили репутацию Саакашвили в глазах его сторонников. Саакашвили не мог подавить акции, как это было сделано 7 ноября 2007 года. Но не нейтрализовав протест, он показал себя «голым королем», не способным противодействовать оппозиции. Он не смог их даже приостановить, потому что это было исключительно решение оппозиции.
Саакашвили оказался в сложном положении, и он спешит, открыто идя вразрез, например, с рекомендациями вице-президента США Джозефа Байдена. Последний в ходе недавнего визита в Грузию говорил о необходимости проведения судебной реформы, изменения выборного законодательства и расширения свободы СМИ. Эти требования –«три кита» оппозиции.
Но вместо этого Саакашвили усилил репрессии. Только членов Республиканской партии– 10 политзаключенных. Идут процессы и некоторые уже осуждены. Хотя в обвинения никто не верит. В спешном порядке был утвержден новый обмудсмен, видимо, лояльный власти. После визита Байдена Саакашвили перешел в контратаку на оппозицию.
Скоро состоятся муниципальные выборы, в том числе выборы мэра Тбилиси. Они назначены на 30 мая. Саакашвили спешит создать себе политический тыл и рычаги давления на оппозицию. Но больших возможностей для этого у него нет. Поэтому мы не исключаем, что руководство Грузии может пойти на перенос выборов. Выборы могут пройти раньше. Тем самым Саакашвили держит оппозицию в неопределенности, не давая сложиться устойчивым блокам и альянсам.
Другая тактика – поиск в оппозиции полукарманной партии. На парламентских выборах такую роль выполнили христиан-демократы во главе с Гиоргием Таргамадзе. Но их рейтинг в Тбилиси ниже 4%. Власти нужен новый респектабельный Жириновский.
Что касается внешней политики Саакашвили после августа 2008 года, то он декларирует прозападный курс, но реально для этого ничего не делает. Кроме того, он стал мало говорить о НАТО.
Рейтинг Саакашвили на мировой арене снизился. Я не припомню за последний год ни одного серьезного визита за рубеж, где бы он встретился с руководителями ведущих стран. Они остерегаются Саакашвили. Но все признают территориальную целостность и суверенитет Грузии.
За истекший год Альянс за Грузию, куда входит и Республиканская партия, упрочил свое лидерство. В Тбилиси мы чуть опережаем «Национальное движение». Ираклий Аласания, лидер Альянса, - главный кандидат на пост президента. По стране у нас второе место. На первом – правящая партия, у них 25-26%. Но больше 30% им вряд ли удастся получить.
С другой стороны, оппозиция в Грузии пестрая. К реальным политическим субъектам можно отнести Альянс за Грузию. На втором месте идет Национальный форум, потом лейбористы, затем христиан-демократы. Если общественная организация Левана Гачечиладзе «Сохраним Грузию» станет партией, то это также будет субъект политического процесса.
В тяжелом положении находится Нино Бурджанадзе. Ее рейтинг так и не вырос. Власти ведут против ее партии репрессии. Это, кстати говоря, единственное, что нас объединяет с ней, – наши движения находятся под прицелом властей.
С другой стороны, половину своих проблем она решила – теперь никто не сомневается в ее оппозиционности. Осталось стать реальным оппозиционным игроком. Если она будет исходить из желания получить все, то, как я говорил всегда, она ничего не получит. Но если она займет адекватную позицию, у нее появится шанс пройти в парламент.
_____________________
Надежды, которые Грузия не оправдала ("The Washington Post", США) )
Екатерина Ткешелашвили: "Россия по-прежнему считает себя империей" ("La Croix", Франция)
