Сравнивать друг с другом позорные эпизоды из военной истории своих стран - дело сложное и неблагодарное.
В какой мере слава и позор определяются контекстом? Вот в чем вопрос, стоящий перед каждым, кто захочет сделать замечание насчет Гитлера, насчет Сталина или насчет погоды. Если удариться в одну крайность, то все характеристики начинают восприниматься в оценочном вакууме, вне понятий морали и разума. Гитлер любил зверей. Сталин обожал детишек. Черчилль много пил. Джон Кеннеди (John F. Kennedy) таскался за женщинами. Летом выдался прохладный денек, следовательно, глобальное потепление - чушь.
Другая крайность - когда стремишься связать все со всем, и судить о чем бы то ни было становиться невозможно из страха упустить какую-нибудь из множества возможных параллелей. Зачем ругать Сталина, когда можно ругать Мао? А как же колониальные империи девятнадцатого столетия? Из-за них погибли миллионы людей, намного больше, чем из-за тоталитарных режимов в двадцатом веке. Ты, англичанин/американец/немец/китаец/русский, да кто ты такой, чтобы заикаться о России/Германии/Китае/Америке/Англии? Тактика ведения дискуссии, конечно, неплохая, но она ведет к параличу головного мозга: если значение имеет все, то это все равно, как если бы значения не имело ничего.
Бурная реакция, последовавшая за недавней публикацией статьи, посвященной резолюции Организации безопасности и сотрудничества в Европе (ОБСЕ), в которой приравнивались друг к другу Гитлер и Сталин ("соучастие в преступлении не должно обеляться", резолюция от 16-22 июля), ярко иллюстрирует вышеизложенную мысль. Среди прочего, высказывалась и такая интересная мысль: в статье "забыли" упомянуть о преступлениях, совершенных Великобританией.
Естественно, британцам есть чего стыдиться и в связи с событиями второй мировой войны, и с предшествовавшими ей событиями, и с событиями, которые за ней последовали. Хороший пример - Мюнхенское соглашение, из-за которого была искалечена Чехословакия (об этом в статье говорилось); еще один - это депортация казаков и прочих антисоветских элементов обратно в СССР, на верную смерть (так называемая операция "Килхол"). Третье преступление: мы несколько десятилетий отрицали тот факт, что за резню в Катыни ответственны Советы, а не нацисты.
Но авторы статьи и не пытались доказать, что СССР был в прошлом большим (или меньшим) злом, чем Великобритания. Любые подобные параллели сопряжены с большими трудностями; одна из проблем заключается в том, что зло невозможно измерить. Не существует удобной единицы измерения зла (одно зло, одно гигазло, одно теразло); нельзя взять и расписать бухгалтерию убийств и разрушений. Одно можно сказать с изрядной долей уверенности: Великобритания, как и почти все остальные страны, претендующие на цивилизованнность, не считают занятия историей преступлением. Если вы - австралиец и желаете заняться вопросом геноцида тасманийцев; если вы - американец и намерены написать диссертацию о бомбежках мирных жителей Германии, вам могут дать стипендию, но никак не тюремный срок (как в России). Резлоюция, принятая парламентской ассамблеей ОБСЕ, в принципе восхитительна, так как своим существованием бросает вызов попыткам Кремля запретить всем задавать подобные вопросы.
Резолюцию ОБСЕ вполне можно оспаривать. Так, британский ученый-историк из прокремлевски настроенного Института демократии и сотрудничества (Париж) Джон Лафлэнд (John Laughland), выступая в эфире телеканала Russia Today, заявил, что из политика не может выйти хороший историк. Если рассмотреть события, предшествовавшие началу второй мировой войны, то симпатичным не будет выглядеть никто. Польша, например, поучаствовала в уничтожении Чехословакии, захватив город Тешин (Цешин). Кроме того, напасть на Польшу Гитлер решил еще до того, как был заключен пакт Молотова-Риббентропа, так что, каким бы чудовищным этот пакт ни был, непосредственной причиной нападения его не назовешь никак. Также Лафлэнд утверждает, что основой деятельности Гитлера была расистская идеология и экспансионизм, тогда как советские коммунисты никогда не были расистами, а при Сталине - и экспансионистами.
Об этом, конечно, неплохо было бы поговорить профессиональным историкам. Но это не значит, что политикам говорить об этом вовсе не следует. Пакт Молотова-Риббентропа не был беспрецедентным преступлением. Даже Владимир Путин, похоже, избегает вдаваться в детали, говоря о нем. А значит, семидесятилетняя годовщина договора между Сталиным и Гитлером - хороший повод поднять эту тему в диалоге, особенно в тех странах, где это не влечет за собой никаких преследований.
Автор статьи работает корреспондентом Economist в Центральной и Восточной Европе
___________________________________________________________
Туск: всем будет ясно, кто жертва, а кто преступник ("Gazeta Wyborcza", Польша)
Польша, Путин и пакт Риббентропа-Молотова ("Польское радио для заграницы", Польша)
