Ситуация на Северном Кавказе обостряется - это признал президент России Дмитрий Медведев на недавнем заседании Совета безопасности в Ставрополе. Профессор Алексей Малашенко, член научного совета Московского Центра Карнеги, рассказал корреспонденту Русской службы Би-би-си Георгию Степанову, с чем связана возросшая активность смертников.
Алексей Малашенко: Следовало ожидать акций самоубийц-бомбистов: на Северном Кавказе сложилась целая школа использования вот такой тактики.
Как правило, эта тактика реализуется либо в ситуациях отчаяния, когда другие действия с точки зрения исламистов не являются продуктивными, либо когда России хотят показать, что она уязвима. Имеется в виду и Москва, и ее союзники на Северном Кавказе.
Думаю, собственно самоубийцы - это некий временный этап. Он пройдет, но это не значит, что ситуация улучшится. Просто систематически готовить такое количество самоубийц очень сложно.
- Насколько в событиях на Кавказе велика роль зарубежных "коллег"?
- Подобную тактику мы наблюдаем на Ближнем Востоке, а в последние годы - в Афганистане, где за шесть месяцев этого года было 53 аналогичных атаки, в прошлом году - 133 случая жертвенных самоубийств.
Это общая исламистская тактика. Дело не только в том, что их обучают на Кавказе (по слухам, такая школа есть в Аргуне), а в том, что это характерно для исламского сопротивления. Это повсеместно.
- Можно ли сводить все к тактике, или речь идет о более глубоких экономических, социально-политических предпосылках?
- Думаю, ситуация намного сложнее, чем ее пытаются представить. И называть всю эту публику бандитами несолидно, это значит - расписываться в собственной слабости. Если бы речь шла о бандитах, милиция и ОМОН могли бы решить проблему за какое-то количество месяцев.
Поскольку нестабильность на Северном Кавказе продолжается десятилетия, поскольку там было две войны, поскольку тот же Дагестан или Ингушетия находятся в состоянии латентной гражданской войны, я думаю, этот вопрос может решаться только с помощью каких-то политических шагов.
Проще всего сказать, что нужно улучшить социально-экономические условия, но на это уйдут те же десятилетия, а жить в таком сумасшедшем доме крайне трудно. Вообще ситуация ненормальная, мы к ней привыкли. Возможно, к ней привыкли и в Кремле. Но когда чуть ли не каждый день кого-то убивают и взрывают, нужно принимать более широкие меры.
- Появились сообщения, что в Ингушетии, где ситуация в высшей степени сложная, может быть введено прямое управление из Москвы.
- Смотря в чем оно будет состоять. Если это означает использование каких-то федеральных войск, структур, силовое решение, то на какой-то момент это может принести успех. Но - временный успех. Потому что мы знаем по опыту той же Чечни, что решения должны быть комплексными, вне зависимости от того, прямое это федеральное правление или нет.
Нужно достичь какого-то консенсуса в обществе, а это безумно трудно. На мой взгляд, момент упущен, и нам придется жить в этом состоянии не один год, а может, и не одно десятилетие.
В сочетании со стремлением достичь вот этого консенсуса можно попробовать и федеральное правление. Но федеральное правление как таковое - это только инструмент, а стратегия должна заключаться в поиске вот этого консенсуса в каждой республике отдельно.
И здесь, мне кажется, на правильном пути Евкуров, нынешний президент Ингушетии. Он действительно попытался каким-то образом вступить в диалог. Он простил, во всяком случае, пообещал простить тех людей, которые совершили на него покушение и чуть не убили.
Понятен риск таких действий, понятно, что они потребуют гигантского времени, усилий и терпения. Но, по-моему, это единственный выход, и не только для Ингушетии. Хватит ли сил это все терпеть, хватит ли сил тому же Евкурову эту линию продолжать, покажет время.
_______________________________________________________
Пять лет после Беслана: страх никуда не ушел ("BBCRussian.com", Великобритания)
ФСБ: в Дагестане убит представитель "Аль-Каиды" ("BBCRussian.com", Великобритания)
Спецоперация в Кабардино-Балкарии: режим КТО снят ("BBCRussian.com", Великобритания)
