Годовая рецессия и предвыборная кампания могли помочь Германии сформулировать новую внешнеполитическую концепцию. Этого не произошло, и сейчас картина приоритетов страны, являющейся одним из потенциальных лидеров Европы и значимым голосом в мире, выглядит весьма запутанной и вызывает некоторое беспокойство.
Некогда эти приоритеты были очевидны: беззаветная преданность Европейскому Союзу, доходящая до отождествления его с Германией, и прочные отношения с Соединенным Штатами, служившие идее трансатлантического сотрудничества надежной практической основой.
Сейчас, перед выборами 27 сентября, по итогам которых канцлер Ангела Меркель (Angela Merkel), вероятно, сохранит власть - либо в рамках коалиции христианских демократов с ориентированными на деловой мир свободными демократами, либо в рамках новой 'большой коалиции' с социал-демократами - выбор, стоящий перед Германией, не столь ясен, как в 2005 году, в котором г-жа Меркель пришла к власти, победив на выборах Герхарда Шредера (Gerhard Schreder).
Тогда г-н Шредер прямо говорил об 'эмансипации' Германии и Европы от Соединенных Штатов. В свою очередь еще два года назад г-жа Меркель выступала за более тесную интеграцию атлантической экономической зоны. Не произошло ни того, ни другого.
При этом для Германии европейская солидарность перестала быть рефлексом. Она также прекратила ее воспринимать как добровольный долг. А что с атлантическим партнерством с Соединенными Штатами, в которое г-жа Меркель собиралась вдохнуть новую жизнь и сердечность? Несмотря на восторженное отношение к президенту Бараку Обаме участников опросов общественного мнения, ни энтузиазм, ни полное доверие между партнерами так и не восстановились, частично по причине сомнительных отношений Германии с Россией.
Когда в прошлом сентябре и октябре Европейский Союз трепетал в преддверии рецессии (которую 'большая коалиция' изображала сугубо американской бедой, не грозящей Германии), правительство г-жи Меркель отказалось участвовать в общеевропейском фонде по экономическому стимулированию, заявив, что Германия не сможет контролировать, на что соседи будут транжирить ее деньги.
Точно так же, когда Россия принялась использовать свой контроль над поставками в Европу энергоносителей как рычаг для политического давления, канцлер не стала всерьез поддерживать попытки других стран ЕС выработать единую линию противостояния поставщикам-монополистам. Напротив, любимый г-ном Шредером проект совместного с 'Газпромом' (новым работодателем бывшего канцлера) строительства газопровода из России в Германию был подписан в первые же недели пребывания г-жи Меркель на новом посту.
Это до сих пор больной вопрос - так министр иностранных дел Финляндии Александр Стубб (Alexander Stubb), которого вряд ли можно заподозрить в привычке дразнить Германию и уж тем более Россию, заявил на прошлой неделе, что это было, в сущности, 'двустороннее соглашение, ослабляющее единство Европейского Союза'.
В ходе предвыборной кампании не поднимались вопросы об энергетической безопасности, растущем равнодушии немцев к европейской политике, о котором свидетельствует низкая явка на выборах в Европарламент, или, скажем, практического неучастия германских войск в боях в Афганистане (притом, что США хотят, чтобы Германия направила в Афганистан дополнительных инструкторов).
Мы даже не говорим о нежелании Германии выступать за сохранение за НАТО роли центрального органа, принимающего решения по вопросам безопасности западных стран. Разногласия здесь настолько велики, что бывший американский представитель при НАТО Курт Волкер (Kurt Volker) назвал в этом году Германию 'второй Францией', имея в виду, что перед нами еще одна союзная страна, которая постоянно ставит нам палки в колеса
То, что на предвыборных дебатах эти темы не обсуждались, во многом связано с разногласиями между двумя крупными немецкими партиями, выступающими как партнеры по коалиции и вынужденными принимать решения в тандеме.
Вполне вероятно, что по итогам этой мутной кампании, им вновь придется править вместе.
Конечно, возможно, что вместо социал-демократов г-жа Меркель сможет объединиться со своими любимыми свободными демократами, однако следует учесть, что во внешнеполитической речи их лидера Гидо Вестервелле (Guido Westerwelle) не содержалось ни единого намека на критику линии правительства - и это у главы либеральной партии, которую когда-то называли атлантистской.
Тем не менее, на финальной стадии предвыборной кампании стали проскакивать некие свидетельства об истинных приоритетах Германии, и то, какими они оказываются, не может не беспокоить друзей страны.
Больше всего поражает ее позиция по вопросу о реорганизации компании Opel - европейского подразделения General Motors с центром в Германии.
Когда GM согласно 11 главе американского закона о банкротстве начала процедуру реорганизации и принялась искать покупателей на Opel, и германское правительство, и обе партии большой коалиции поддержали заявку канадско-австрийского производителя автокомплектующих Magna International, за которым стоят российский 'Сбербанк' и российский автопроизводитель 'ГАЗ'.
Сделка с ним спасла бы германские рабочие места, зато поставила бы под угрозу будущее заводов Opel в Британии, Испании, Польше и Бельгии. Это также, вероятно, привело бы к утечке в Россию технологий GM и Opel, что создало бы конкуренцию расположенным в ней трем сборочным заводам GM.
GM, по итогам реорганизации принадлежащая теперь на 60 процентов американскому правительству, в последние 10 дней ясно дала понять, что оно хочет сохранить Opel.
Также известно, хотя открыто и не оглашается, что компания Magna International сейчас тоже обременена долгами. Кроме того, по данным журнала Spiegel, GAZ тоже нуждается в реорганизации. Тем не менее, сделка с Magna так важна для г-жи Меркель, что она даже назвала в разговоре с г-ном Обамой вопрос об Opel 'показателем состояния трансатлантических отношений', пишет журнал.
Он также указывает на то, что в какой-то момент представители Германии заявили GM, что они вправе обсуждать только заявку Magna, так как между г-жой Меркель и президентом Дмитрием Медведевым было заключено соответствующее соглашение.
Разумеется, с точки зрения администрации Обамы, перезагрузка в отношениях с Россией, не означает сдачу ключевого актива GM в угоду германской 'большой коалиции', которая хочет 'спасти' Opel от GM с помощью денег 'стратегических партнеров' из России, чтобы получить преимущество в предвыборной кампании.
Хотя администрация в Вашингтоне тщательно старается не комментировать происходящее, американский чиновник, попросивший не называть его имени, все же сказал мне: 'Я думаю, в целом, мы подошли к той черте, за которой немцы начнут думать, что с Соединенными Штатами можно не считаться'.
'Действуйте так, чтобы ваши приоритеты были понятны', - именно это, как заметил в своем интервью, опубликованном этой весной, бывший помощник президента США по национальной безопасности Збигнев Бжезинский (Zbigniew Brzezinski), должны сказать Германии другие европейские страны по поводу ее, как он выразился, 'романа с Россией'.
После года тяжелого экономического спада и в разгар предвыборной кампании, международные приоритеты Германии выражаются по-прежнему неубедительно.
_________________________________________________________
Нам нужна Германия, и нам нужна Меркель ("The Times", Великобритания)
Долгожданное возвращение франко-германского лидерства? ("European Voice", Бельгия)
Германия теплее относится к деловым связям с Россией ("The New York Times", США)
