Недавно освобожденный из тюрьмы Шалва Рамишвили собирается вести активную политическую деятельность. У него только одна цель: реабилитировать себя в глазах общественности за счет озвучивания правды, основу чего он видит в том, что на протяжении четырех лет он не просил помилования у президента.
- Когда после стольких лет пересматриваешь свое прошлую жизнь, как ты думаешь, что на самом деле явилось причиной твоего ареста?
- Я и Миша чем-то очень похожи друг на друга. Люди склонны к стяжательству. Кроме материальных благ можно стяжать моральные привилегии, нематериальные блага, сферы влияния. Например, есть амбиции изменить общественное мнение. Миша такой человек, которого не удовлетворяют только материальные блага. Ему нужно и влияние. Он думает, что может изменить страну, у него есть амбиции создать новое государство. Он думает, что древние, даже старые тбилисские, традиции помешают стать Грузии европейским государством. Традиции никогда не были для него близкой, органичной частью, как не являются и сейчас. Соответственно, он борется с этим и предлагает мне разделить его борьбу.
- И ты принял это предложение...
- Тогда, в 2000 году я был амбициозным молодым человеком, и я хотел 'махать саблей' вместе с таким решительным человеком. Поэтому я был вместе с ним, я создал 'Дардубалу' и работал над пиаром Саакашвили. Кто-то говорит, что в этом моя львиная доля. Какая там львиная доля, может быть, доля рыси, львиная - нет, еще доля дикой кошки! Соответственно, когда все кончилось, и когда он победил, я сохранил неформальные отношения, такие, как у нас с тобой. А он изменился и, наверное, он ждал от меня поклонения. Этого не получилось и никогда не получится. Поклоняться можно, например, Чабуа Амиреджиби, потому что он написал лучшую грузинскую книгу. С ним надо говорить и спрашивать его мнение обо всем. Я никогда не буду преклоняться перед Мишей. Вот из-за такого расхождения во мнениях возникло между нами противостояние. Что я делал на телевидении? Я осуждал на телевидении посредством юмора. Пару раз я пошутил над ним, и это стало причиной противостояния между нами, которое закончилось, вы сами знаете как.
- У вас не было спора на эту тему?
- Нет, никакого спора не было.
- Ты упоминал, что вы оба боролись за завоевание сфер влияния. Что не нравилось президенту в работе телекомпании '202'?
- Когда все телекомпании, вся электронные медиа закрыты, а телекомпания как '202' не подверглась закрытию, то концентрация внимания телезрителей приходилась на этот канал. Поэтому стал нужен тотальный контроль. Миша прибег к этому методу, дабы заделать все щели.
- Канал '202' транслировался только в Тбилиси?
- Да, но Саакашвили испугался, что '202' распространит свое влияние, в частности, за счет Интернета, что придет какое-то заинтересованное лицо, которое вложит в этот проект деньги и осуществит новые проекты.
- Когда ты сидел в тюрьме, что было самое трудное?
- Когда попадаешь в тюрьму ,психологически ты находишься на грани, умираешь, не имеешь отношений с лицами противоположного пола, еды мало и она некачественная, нет интимного пространства и его не может быть, потому что в камере живут по 6 человек, и жизнь без благ этого мира невыносима. Придираются сотрудники тюремной администрации, и между заключенными есть скрытое противостояние. Короче говоря, стереотип тюрьмы оправдывает себя. Но в этой ситуации ты должен показать, кто ты такой и на что способен. Поставив меня в такое положение, они надеялись подчинить меня ,но не смогли. В тюрьме проявилась моя истинная натура. Сидя там, я на многое стал смотреть по-иному. Я понял, что попал туда благодаря провокации, а не по тому бессмысленно состряпанному делу, которое послужило основой моему обвинительному заключению. Европейский суд по защите прав человека обязательно докажет, что мое дело подверглось фальсификации в ходе составления обвинительного заключения. Они хотели выяснить, был ли я правда эпатажен, или просто хвастался. Поэтому я и был в тюрьме, и всегда думал, что если я подам прошение на помилование, что все подумают? 'Ты не был таким крутым, каким казался, ты хвастался, когда создавал 'Дардубалу'! И подписал прошение, когда стало трудно!'. Это было бы для меня равносильно смерти. И осознание этого мне помогло. Если я решу, что я супергерой, то я буду супергероем, и у меня будет мир, достойный супергероя.
- Ты сказал,что уважаешь материальные блага. Ты делал деньги на телевидении?
- Деньги являются одним из средств завоевания влияния. То что называется "делать деньги", конечно же, нет.
- Что ты называешь деньгами?
-Телевизионный бизнес это 20 миллионный рекламный рынок и должен же один хороший телеканал контролировать его одну четвертую. С нами запретили общаться бизнесменам и инвесторам, потому что мы были эпатажным телеканалом.
- У тебя есть конкретные политические планы на будущее?
- Я не собираюсь вступать ни в чью партию, потому что мне не дадут широких возможностей.
- Почему тебе не нравятся те люди, которые состоят в политических партиях?
- Нет, почему не нравятся, но я должен быть во главе. Я не потерплю первенства других, я сам лидер.
- А ты сам не собираешься создавать партию?
- Если я сейчас заявлю об этом, то оставлю впечатление пятнадцатилетнего подростка. Я хочу изменить общество, общественное мнение, но на данном этапе я не готов к этому. Я не хочу надевать на себя кандалы партийной субординации. Я много думал об этом. Надо встретиться с людьми и подождать.
- Наверное, ты много читал, сидя в тюрьме... Что ты читал?
- Русскую, французскую классическую литературу. Немецкую философию, английскую... Гегеля, Канта, Карла Маркса, Фейербаха, современный французский экзистенциализм, Фрейда, русский экзистенциализм. Из грузин прочел Узнадзе и Мамардашвили. А также Платона, Аристотеля и так далее...
- Были ли запреты на какие-нибудь литературные произведения, или тебе приносили все, что ты просил?
- Проблем не было: мне приносили все, что я просил.
- Значит, вы кое за что можете и поблагодарить Саакашвили?
- Благодарить его не за что, но, как говорится, нет худа без добра.
- Присутствует ли в тебе момент личной мести по отношению к Бекаури?
- Я не знаком с человеком с такой фамилией.
- После освобождения ты заявил, что собираешься сделать Мише больно. Как ты собираешься это сделать?
- Посредством этого интервью ему уже стало и больно и обидно.
- Как идут дела в Страсбурге? Сколько ты сейчас просишь в виде компенсации?
- Это не главное. Ценен тот документ, который докажет, что тот процесс, вследствие которого меня четыре года мучили в тюрьме, был проведен с нарушением конвенций. Был несправедливым. Это обязательно случится!
- Как ты думаешь, народ уже реабилитировал Шалву Рамишвили? Понятно, что определенная часть политической элиты признала тебя политическим заключенным...
- Главное, чтобы это признал народ, и политическая элита будет считаться с конъюнктурой.
- Что о тебе думает народ, заслуживал ли ты наказания?
- Я думаю, что для народа неважно, заслужил ли я срок заключения в четыре года, для него должно быть важно то, что я могу сделать теперь. Может быть, многие считают, что я заслужил наказание, но, исходя из моей позиции, то что я не просил о помиловании, вызвало в них доверие.
___________________
Криминальная и патологическая энергия Саакашвили заставила Грузию потерять одну пятую территорий ("Georgian Times", Грузия)
Шеварднадзе и сегодня управляет политическими процессами ("Georgian Times", Грузия)
