Период бурного роста казахстанской экономики в основном ассоциировался с динамикой роста банковского сектора. В принципе, схема была выбрана правильная: не в том смысле, что она могла обеспечить долгосрочный подъем, а в смысле отсутствия в конце 90-х годов других доступных инструментов роста.
В Казахстане была выстроена наиболее стройная финансовая система. Сейчас, правда, ее склоняют почем зря. Но факт остается фактом: казахстанские банки по уровню менеджмента, имиджу и другим внешним признакам выгодно отличались от тех же российских банков.
Государство приложило немало сил к тому, чтобы рейтинг казахстанских банков оставался относительно высоким. И добилось в этом направлении определенного успеха. Точками роста были определены нефтянка, строительство и потребительский сектор, куда и поступали деньги, взятые взаймы у западных финансовых институтов.
Эта стратегия могла бы и далее приносить весомые плоды, если бы не кризис. Последний закрыл доступ к внешнему фондированию. Альтернативные источники не сработали, ибо были не готовы обеспечить финансовые потоки, необходимые для дальнейшего роста.
Понятно, что власти оказались в довольно сложной ситуации, когда банки, опасаясь многократно выросших рисков, стали резко поднимать требования к кредитополучателям. Такое поведение на рынке сбило волну кредитования, и казахстанская экономика, привыкшая легко находить кредитные ресурсы, захлебнулась.
Задача №1
Казахстанский президент Нурсултан Назарбаев 1 сентября выступил на пленарном заседании палат парламента и заявил о стабилизации финансовой системы страны. При этом он сослался на рост объема инвестиций, совокупных активов банков, а также на стабилизацию международных резервов страны.
В первую очередь, необходимо вернуть доверие к казахстанским банкам. Во вторую очередь, сделать акцент на инвестиции, причем, не имеет особого значения, откуда они идут: за счет внутренних инвесторов или внешних. В третью очередь, важно выстроить новую структуру финансовой системы, с тем, чтобы наладить, апробировать и запустить механизмы автономного мониторинга состояния финансовой системы. Теперь разберем все вышесказанное по порядку.
Обозреватели, аналитики и эксперты разных мастей уже устали предвосхищать развал казахстанской финансовой системы. В основном он видится через банкротство банков, а вслед за ними и всей выстроенной финансовой структуры.
Единственное, чего горе-оракулы не хотят учитывать, так это традиционного и объективного в сложных условиях чувства самосохранения. Оно возникает именно тогда, когда все вокруг рушится, и необходимо сохранить как раз то, что в будущем даст надежду на спасение.
Государство свою функцию осознало. Оно вошло в качестве акционера в крупнейшие казахстанские банки, и теперь в поте лица работает над новой концепцией финансовой системы. Для людей несведущих скажу просто: выбор сделан, и самые крупные четыре банка сохранят свою дееспособность.
В реальной жизни такого рода сигналы налицо. К примеру, ни один из крупнейших казахстанских банков не прекратил выполнение своих обязательств перед внутренними клиентами: население спокойно пользуется зарплатными карточками, и невыплат, свойственных началу конца, не ощущается.
К словам государственных мужей по поводу того, что они не собираются поддерживать казахстанские банки, нельзя относиться серьезно. Крупные банки и есть та структура, которая после кризиса обеспечит развитие. Не видеть этого - редкостная ограниченность.
То, что банки не собираются объявлять дефолт по своим внутренним обязательствам, означает одно: правительство собирается вернуть доверие населения к банкам, поэтому не пойдет на внутренний дефолт. Конечно, какие-то потери понесут внешние кредиторы, и переговоры по реструктуризации должны дать результаты.
Задача №2
В условиях отсутствия свободных дешевых денег в мировой экономике, казахстанское правительство собирается запустить инвестиционное плечо. Несмотря на кризис, по итогам 2008 года в Казахстан пришло более 20 миллиардов долларов инвестиций.
Некоторые экономисты внутри Казахстана полагают, что большая часть инвестиций - это деньги казахстанских компаний и частных лиц, выведенные в оффшоры и теперь в качестве иностранных инвестиций вернувшиеся в Казахстан. Полностью отрицать сей факт нельзя. Но это вовсе не значит, что правительство теперь обязано разбираться по ним, создавать дорогостоящую систему мониторинга происхождения денег.
Думаю, ни меня, ни других прагматиков вообще не волнует происхождение денег, которые инвестируются в казахстанскую экономику. Всем должно быть понятно, что такого рода подозрения - начало тупикового пути и очередной "охоты на ведьм".
Сегодня, когда во всем мире ощущается дефицит инвестиций, казахстанское правительство должно сделать все для того, чтобы их успешно осваивать. Предусмотреть отраслевые льготы и преференции, чтобы перетянуть инвестиции из нефтянки и ресурсной сферы в переработку, агропром и производство.
Те, кто сейчас призывает разбираться в происхождении денег, поступающих в страну в качестве иностранных инвестиций, хотят обеспечить обществу очередные дискуссии и споры, которые впоследствии перерастут в аресты и устранение неугодных. Подобный сценарий развития допустить ни в коем случае нельзя.
Согласно статистике, Казахстан на сегодняшний день аккумулирует 80 процентов всех инвестиций в Центральную Азию, и в три раза обогнал Россию по инвестициям на душу населения. Сторонники "разборок" как раз могут разрушить эту тенденцию и втянуть Казахстан в долгую и нудную борьбу с ветряными мельницами. Хотя опыт России, в свое время инициировавшей споры по проекту "Сахалин-2" и посадившей за решетку Ходорковского, должен научить Казахстан избегать подобного рода ошибок.
Задача №3
Сегодня необходимо не только принять новую концепцию финансовой системы, но и органично встроить в нее механизмы автономного мониторинга финансовой системы.
Новая концепция должна предполагать, как и раньше, наличие Банка развития Казахстана, государственного финансового института, призванного решать общегосударственные задачи.
В то же время нельзя отказываться от наличия частных банков. Именно их наличие делает Казахстан привлекательным для инвесторов, свидетельствует о стремлении страны к честной конкуренции.
Чтобы обозначить участие государства в финансовой системе, необходимо в каждом из сегментов банковской системы сформировать финансовый институт с участием государства. Причем, не обязательно, чтобы он был на 100 процентов государственным, достаточно контрольного пакета. Проще говоря, один крупный, один средний, и один малый банк.
Именно в структуре банков с государственным участием необходимо создать отделы мониторинга финансовой системы. Они должны отчитываться не перед топ-менеджментом банков, а перед специальным управлением мониторинга в структуре Агентства финансового надзора. Чтобы структуры по закону Лоуренса Питера не разрослись по своим масштабам, необходимо четко определить количество работников, круг их обязанностей.
Создание головного штаба при АФН необходимо просто в силу того, что агентство отчасти должно заниматься и вопросами мониторинга. Почему не при Национальном банке? Чисто функционально Нацбанку не до мониторинга, у него другие функции, и отвлекать его работников - нерационально.
Результаты деятельности групп мониторинга могли бы аккумулироваться в специальном управлении при АФН, и докладываться его главе. А чтобы деятельность всех сторон была прозрачной, необходимо один раз в три месяца публиковать результаты мониторинга в бюллетенях и на сайте АФН.
Казахстанский президент Нурсултан Назарбаев основные акценты уже расставил. Тогда, в своем сентябрьском выступлении перед депутатами он озвучил два краеугольных постулата - экономию средств и активное наполнение Национального фонда.
В частности, президент поставил задачу в течение ближайших 10 лет довести объем активов Нацфонда до 30 процентов ВВП. Экономия и накопительство - так можно сформулировать основные акценты политики казахстанского правительства на ближайшее десятилетие. Экономия - понятный шаг. Правительство будет сокращать расходы по тем статьям расходов бюджета, которые не считаются первостепенными. Но как копить деньги, если их изначально нет?
В качестве возобновляемого источника средств должен выступить внутренний рынок: компании и население, еще не успевшие потерять накопления и нуждающиеся в инструментах их инвестирования. В свою очередь, новые производства должны увеличить количество субъектов налогообложения, что приведет к росту ВВП и средств накопления.
Для справки: Национальный фонд создан указом президента №402 от 23 августа 2000 года для обеспечения стабильного социально-экономического развития страны и накопления финансовых средств для будущих поколений. С 2006 года в Нацфонд стали поступать деньги и от нефтяной промышленности.
Чтобы минимизировать влияние мирового финансового кризиса, казахстанское правительство из Нацфонда и бюджета возьмет 19 миллиардов долларов.
Причем, позитивные ожидания казахстанских властей спотыкаются о рационализм и пессимизм международных финансовых институтов. По итогам первого полугодия 2009 года ВВП сократился на 4,1 процента. В то время, как Международный валютный фонд прогнозирует сокращение ВВП на 2 процента по итогам 2009 года, казахстанское правительство заявляет о возможном 1-процентном росте.
В своем выступлении Президент привел в качестве позитивного тренда некоторые цифры. К примеру, объем инвестиций в экономику по итогам семи месяцев 2009 года выросли на 7 процентов, совокупные активы банков - на 2%, и стабилизация международных резервов Казахстана на уровне 42,5 миллиардов долларов. Понятно, что данные тренды сложно назвать долгосрочными, они весьма неустойчивы и ненадежны. Но для того, чтобы дать небольшой плюс по итогам текущего года вполне их вполне может хватить.
Вернуть потребление
Экономический рост невозможен без роста потребления. Рост потребления невозможен без активного потребительского кредитования со стороны банков. Это прописные истины, которые строго блюдут все успешные экономики мира. Казахстанская экономика - не исключение.
За последние 10 лет по данным официальной статистики ежегодный темп роста реальных денежных доходов населения составил в среднем 10 процентов. Пенсии и социальные пособия выросли более чем в 3 раза (с 5 тысяч тенге в 1999 году до 15,3 тысячи тенге с 1 января 2009 года), стипендии - в 6 раз (с 1,5 тысячи тенге в 1999 году до 9 тысяч тенге в 2009 году).
Однако динамика роста в мегаполисах существенно выше, чем в регионах. Не случайно, более 50 процентов всех продаж давал Алматы.
Период активного кредитования существенно сглаживал подобные диспропорции. Казалось, вслед за Алма-Атой потребление растет и в регионах. Однако кризис продемонстрировал реальную оценку роста зарплат. Инфляция по итогам 2008 года в 18 с лишним процентов показала, как легко и просто заработанные населением деньги оказываются в топке обесценивания.
Девальвация 4 февраля 2009 года, когда за один день казахстанцы потеряли как минимум 15-20 процентов заработанных денег, показал, что доверие к государству и инициировавшему девальвацию Нацбанку висит практически на волоске. Кризис ударил по потреблению, а активно занимавшие у банков казахстанцы оказались в долговой яме.
В то же время, потребительский рынок среагировал на кризис своеобразно. Снижение цен на продукты питания оказался кратковременным, и сегодня таможенные органы вновь констатируют, что цены на товары, ввозимые через таможню, пока доходят до розницы дорожают в 3-4 раза.
Денег у людей стало меньше, тогда как цены на потребительском рынке не стали ниже. Скорее всего такая ситуация стала возможной из-за того, что потребители большую часть заработанных денег тратят на продукты питания. Одежду и обувь теперь покупают не впрок, как раньше, а лишь по необходимости.
Поэтому в последнее время все чаще и чаще возникают споры по ценам, к примеру, на бензин. В президентском прямом эфире 13 ноября, Нурсултан Назарбаев пообещал разобраться с ситуацией по ценам на бензин.
Люди хотят потреблять, и это желание у них никак не отнимешь. Поэтому далее в обществе будут все чаще подниматься ценовые войны. Люди хотят платить меньше за те услуги, которые считают не первостепенными, чтобы вернуть хоть какое-то подобие былого потребления.
Бизнес должен проснуться
Чтобы казахстанское правительство могло выплачивать пенсии, оно должно позаботиться о развитии базы налогообложения. А так как базу налогообложения создает бизнес за счет создания новых рабочих мест, то подумать о нем сам бог велел.
В 2008 году на поддержку малого и среднего бизнеса казахстанское правительство выделило 1 миллиард долларов. Фонд национального благосостояния "Самрук-Казына" в 2009 году обещал дополнительно выделить на поддержку МСБ еще 1 миллиард долларов. Из них 70 процентов направить на рефинансирование текущих и 30 процентов - на реализацию новых проектов. Операторами выступили банки, при этом лимит финансирования одного проекта был увеличен с 3 до 5 миллионов долларов.
2 ноября в ходе национального бизнес-форума в Алматы председатель ФНБ "Самрук-Казына" Кайрат Келимбетов сообщил, что 120 млрд тенге (1 млрд. долларов по старому курсу) отданы на поддержку малого и среднего бизнеса (МСБ) - "это третий транш, который был освоен вместе с софинансированием БВУ".
Государство обещало предоставить эти средства под 12,5 процента годовых, однако на деле произошло иное. Представители бизнеса поспешили выстроиться в очередь за деньгами, когда выяснилось, что часть кредита бизнес получит по заявленной государством ставке, другую же часть - по коммерческой, которая выше 20 процентов.
Государство выполняет свою часть работы - поддерживает бизнес, банки - свою, зарабатывая деньги на кредитовании. Безусловно, это усложнило жизнь бизнесу, ибо способствует накоплению долгов. При ставках выше 20 процентов кредитоваться довольно опасно: велики риски неплатежей. Бизнес просто не сможет их обслуживать.
Проблема в том, что, выделив деньги на поддержку МСБ, государство не продумало механизм контроля за их расходованием. В этом, быть может, ключевая ошибка. Еще одна проблема возникла на психологическом уровне. Бизнес подспудно считает, что кризис - это время, когда его должно поддержать государство. Кредиты, выдаваемые банками за счет траншей из Нацфонда и бюджета, они воспринимают не как чистые кредиты, а как помощь.
Помощь в понимании бизнеса - это вещь, которую необязательно возвращать. Поэтому представители бизнес-кругов и стали активно муссировать весьма популярную в обществе тему: банки - кровососы, а мы - жертвы кровососов.
Как бы то ни было, часть общества данной гипотезе поверила. В обществе стали обсуждать, что помощь, предоставляемая государством - миф.
С другой стороны, операторы государственной помощи банки должны не только передавать деньги государства бизнесу, но и обеспечить их возврат. В связи с кризисом возникла волна неплатежей, а активы банков стали по большей части неликвидными.
Понятно, что наращивать неликвидные активы банки не хотят и не могут.
Не хотят, потому что завтра именно они должны вернуть те 2 миллиарда долларов, которые пошли на поддержку МСБ. Не хотят еще и потому, что превращать банк в фонд милосердия им никто не позволит.
Не могут, потому что, с одной стороны, АФН напрягает их по провизиям, уровень которых лишь растет. С другой стороны, уже сегодня они не могут не думать о своем внешнем имидже. Если на Западе заподозрят, что казахстанские банки стали лишь передаточным звеном между государством и бизнесом, то после кризиса банкам не видать ни хороших рейтингов, ни внешнего фондирования. Банкиры прекрасно понимают, что испортить имидж намного легче, чем потом заново его зарабатывать.
Выводы
Приходится констатировать очевидный факт: в ближайшие два-три года казахстанские банки лишены возможности брать кредиты от крупных западных банков. Как правило, фондирование шло на удовлетворение внутреннего спроса на кредитные ресурсы. С другой стороны, фондирование помогало поддерживать капитализацию банков.
Сегодня не только президент, но и другие чиновники высокого ранга стремятся вернуть доверие населения к казахстанским банкам. Но чтобы этот процесс пошел активнее, необходимо предпринять конкретные шаги.
Во-первых, государство в рамках новой концепции банковской системы должно открыто заявить о поддержке некоторых сегментов банковской системы. К примеру, до конца кризиса поддержать четверку крупных банков - Казкоммерцбанк, Народный банк, БТА Банк и Альянс Банк. Это нужно сделать, чтобы сохранить основную конструкцию банковской системы. Но сразу же оговорить, что поддержка ограничена периодом кризиса.
Во-вторых, по мере преодоления кризиса, государство просто обязано выйти из капитала трех банков. Одновременно заявить публично о создании новой стратегии: покупке контрольного пакета акций в одном из средних и одном малом банке. Такая конфигурация позволит усилить конкуренцию и наконец понять, насколько эффективен или неэффективен государственный менеджмент. Частные банки будут иметь в каждом сегменте "раздражителя".
Единственное, чего нельзя допустить при любом стечении обстоятельств, это паники в финансовом секторе. Эксперты посчитали, что во всем мире ипотечный кризис нанес ущерб в 200 миллиардов долларов, зато паника инвесторов и населения привела к потере целых 3 триллионов долларов.
