Москва — С тех пор как СССР в 1957 году запустил спутник, космос начали считать сферой потенциальных конфликтов. Техника, необходимая для выхода на орбиту, изначально имеет военное применение, а значимость военных объектов космического базирования, таких как спутники связи и разведки, за последние 60 лет существенно выросла.


Но мало кто говорит о военных аспектах космических технологий столь открыто и откровенно, как американский президент Дональд Трамп. 19 июня он объявил, что издал президентский указ о создании шестого вида вооруженных сил под названием космические войска. Трамп отметил, что новый вид необходим для обеспечения американского превосходства на космических рубежах, и тем самым поставил подножку своему министру обороны Джеймсу Мэттису.


«Мы не хотим, чтобы Китай, Россия и другие страны нас обогнали», — сказал он.


Такое объяснение кажется проблематичным, учитывая то, чем в реальности занимаются противники США в космическом пространстве, особенно Россия. Трамп хочет отделить космическую деятельность от военно-воздушных сил, а вот Россия в 2015 году объединила свои космические силы с военно-воздушными в попытке оптимизировать порядок подчиненности и скопировать традиционный американский подход.


Воздушно-космические силы России, как называется этот вид вооруженных сил, состоят из трех компонентов, подчиненных единому командованию: космических сил, военно-воздушных сил и войск ПВО/ПРО. Но Россия не только слепо последовала американскому примеру. Она заявляет, что космос все теснее связан со всем остальным.


Объявляя в 2015 году об этом слиянии, российский министр обороны Сергей Шойгу сказал, что такое объединение «позволит сосредоточить под единым началом всю ответственность за разработку военно-технической политики, за подготовку войск, выполняющих задачи на воздушно-космическом театре, а также повысить эффективность их применения посредством более тесной интеграции».


Если Трамп настоит на своем, Соединенные Штаты и Россия поменяются своими взглядами на космос как на сферу ведения войны. И не исключено, что США пойдут в обратном направлении.


«Причина российского решения об объединении состоит в том, что средства сбора информации, наблюдения и разведки, необходимые для выполнения задач противовоздушной обороны, противоракетной обороны и противоспутниковой борьбы, тесно взаимосвязаны и многофункциональны, — говорит эксперт по российским вооруженным силам Майкл Кофман (Michael Kofman), работающий в Центре военно-морского анализа в Арлингтоне, штат Виргиния. — Определения их задач и границы между ними совершенно надуманные и искусственные».


Четвертая сфера


Перед военными теоретиками с 1950-х годов стоит проблема, заключающаяся в том, где провести разграничительную линию между деятельностью в небе и в космосе. Соединенные Штаты широким росчерком пера быстро постановили, что все находящееся над землей является сферой деятельности ВВС. А Советский Союз провел границу между небом и космосом как зонами деятельности и разделил между ними обязанности.


В те времена военных объектов в космосе было очень мало, и их работой руководили Ракетные войска стратегического назначения. Этот вид советских, а сейчас и российских вооруженных сил имеет в своем распоряжении баллистические ракеты в ядерном оснащении. Он отвечал за космические пуски и за всю военную технику, которую выводили на орбиту.


Ситуация начала меняться в 1980-х годах, когда советские космические средства в связи с расширением их роли подчинили напрямую министру обороны. После распада Советского Союза новая Россия создала в 1992 году отдельные космические войска, которые отвечали за пуски, космическую оборону, РЛС большой дальности и так далее.


Из-за бюрократических соображений и нестыковки интересов разных министров обороны, которые сменяли друг друга следующие 20 лет, космические войска то вводили, то выводили из состава РВСН. Во многом это делалось на основе наблюдений за американской наступательной стратегией в Югославии, Ираке и Афганистане, которая предусматривала нанесение комплексных ударов с воздуха с интенсивным использованием космических средств.


«В 2000-х годах стало ясно, что противоракетная и противовоздушная оборона сближается, что РЛС большой дальности можно успешно применять не только для сопровождения ракет, но и для контроля над воздушным пространством и слежения за спутниками на орбите, — говорит независимый российский аналитик Павел Лузин, занимающийся вопросами космоса и обороны. — Поэтому в 2011 году российские космические войска были объединены с войсками ПВО».


Но между новыми войсками воздушно-космической обороны и ВВС было много общего по задачам и функциям, и поэтому в 2015 году их соединили, создав воздушно-космические силы (ВКС).


На перепутье


Постепенная интеграция космических войск и военно-воздушных сил России представляет собой нечто вроде эволюции мышления, которая происходила со временем — хотя здесь нельзя исключать и бюрократические факторы. Это эволюция в вопросе о том, где встречается небо и космос, и как действовать и взаимодействовать в этой среде. Там, где когда-то был разрыв, Россия создала объединенный театр военных действий.


Многое здесь связано с развитием авиакосмической техники и с методами ее применения. Если раньше между воздушной и космической сферой пролегала разделительная полоса в 40-100 километров, то сейчас существует единый воздушно-космический театр, заявил аналитик из московского Центра анализа стратегий и технологий Максим Шеповаленко.


Более того, воздушно-космическое пространство сегодня является стратегическим. «Борьба в интегрированном аэрокосмическом пространстве со стратегическими целями, как наступательными, так и оборонительными, требует единства сил и командования», — сказал Шеповаленко, сославшись на мнение прославленного теоретика воздушной войны Джулио Дуэ (Giulio Douhet) о необходимости приспосабливаться к меняющемуся характеру войны.


Россия явно считает, что находится в невыгодном положении в воздушно-космическом пространстве, особенно когда речь идет о его использовании в военных целях. Она уже много лет пытается уговорить Соединенные Штаты поддержать ее предложение в ООН о принятии международных обязательств, предусматривающих отказ от размещения оружия в открытом космосе первыми. США и ЕС воздерживаются от такой поддержки.


Возражения США имеют под собой веские основания, ведь в российском предложении, поддержанном Китаем, нет четкого определения космического оружия, и в нем проигнорирован целый класс вооружений, разрабатываемых этими двумя странами: противоспутниковое оружие наземного базирования. Согласно имеющейся информации, Россия в этом году провела испытания противоспутниковой ракеты с прямым выведением на орбиту.


Российские СМИ и официальные лица воспользовались сомнениями США и их нежеланием поддержать предложение Москвы, и обвинили Вашингтон в попытке получить преимущества в начинающейся гонке космических вооружений. Предложение Трампа создать американские космические войска вызвало такую же негативную реакцию в Москве, и официальный представитель МИД России Мария Захарова 20 июня подвергла его жесткой критике.


«Самое тревожное в этой новости — цель его поручений, а именно обеспечить господство США в космосе», — сказала Захарова. Повторив предыдущие обвинения, она заявила, что за данным предложением скрываются планы «вывести оружие в космос с целью возможного проведения там военных действий».


В привычной для российских официальных лиц манере Захарова отметила, что такие планы окажут «дестабилизирующее воздействие на стратегическую стабильность и международную безопасность».