В настоящее время имеется некоторое обстоятельство из опыта политических исследований в Армении, которое сейчас, практически, недоказуемо. Речь идет о том, что не очень опытным и информированным политическим аналитикам и проектантам в Армении в конце 90-х годов удалось спрогнозировать политику НАТО в отношении государств Восточной Европы, включая Южный Кавказа, то есть Украины, Молдавии, Грузии, Армении и Азербайджана.
 
Последние десять лет дискуссия вокруг этой проблемы превзошла все рамки разумного и предлагает самые истеричные оценки. Вплоть до Бухарестского саммита НАТО российское политологическое сообщество так и не сумело более-менее уверенно дать оценки возможного приема в альянс Украины и Грузии. И не только в России оставались сомнения по этому поводу. Это пример того, что русское общество в огромной мере находится под обаянием такого феномена, как Запад, к которому в менее значимых государствах Восточной Европы относятся более нигилистски.
 
С полным пониманием возможного ироничного отношения к нашему утверждению,  решимся сказать следующее. В рамках границ бывшего СССР только в двух государствах – России и Армении - возникают идеи и политические прогнозы, которые можно рассматривать как интересные и содержательные. Армения длительное время не имела государственности, но армяне принимали участие в управлении четырех империй – Византийской, Иранской, Османской и Российской, занимая самые высокие должностные посты в вооруженных силах и в политике. Ни один народ Российской и Османской империй, будучи закабаленным, не сумел поставить вопрос о своих политических претензиях на международной арене. Армянская Апостольская церковь накопила и последовательно распространяла этот опыт в армянском обществе.
 
Это не могло не отразиться на понимании политических процессов, которые воспринимаются в Армении и в армянской диаспоре несколько иначе, нежели в других Новых независимых государствах. Например, уже в начале 90-ых годов было понято, что вскоре ожидается фундаментальное и длительное ухудшение турецко-американских отношений. В конце 90-ых годов было понято, что расширение НАТО на Восток имеет серьезные ограничения, и США вовсе не заинтересованы в приеме стран Восточной Европы в альянс.

Это сейчас выглядит даже не парадоксальным, но и непростительно самонадеянным, однако же, политологи и аналитики продолжают преимущественно оперировать фактами публичной политики, воспринимая как должное «факты» непубличной политики. Давно пора понять, что помимо респектабельной, кафедральной политологии, а также политологии «подвалов», существует окопная политология. Окоп - это то место, где все более будет формироваться интеллектуальная дискуссия. Находясь на передовой линии и в зоне высокой политической и человеческой напряженности, можно позволить себе посмотреть на политологию «Больших столиц» как на добрых и не очень способных к прогнозам друзей.
 
Конечно, Армения не исключение. Весьма интересные обобщения и прогнозы можно встретить в работах авторов Ближнего Востока и Балкан, а также Южного Кавказа. Рассмотрим интересы, намерения, возможности основных внешних авторов политического процесса в Южном Кавказе.
 
Россия, имеющая все «геополитические права» на влияние и военно-политическое присутствие на Южном Кавказе, два десятилетия пытается применять во внешней политике, в том числе, в региональной политике, американский стиль и европейские «правила», опасаясь предложить иные принципы и подходы. К сожалению, идея евразийской или неоевразийской доктрины во многом остается только содержанием в речах российского руководства. Так называемые нормы международного права утверждены в определенный исторический период, и в интересах ведущих держав в постколониальный период. Данная система рушится под давлением интересов США, и Россия уже достаточно опоздала к реализации нового периода пересмотра границ и перекройке мира.
 
Есть только два центра силы, способных инициировать данный процесс, который уже начался. При этом, США приступили в реализации данного глобального проекта вполне подготовившись, а Россия – весьма робко и опасаясь международной изоляции, несмотря на то, что океаническим державам осуществлять этот проект гораздо труднее, чем державе, контролирующей евразийское пространство.
 
Совершенно очевидно, что Россия не способна конкурировать с Западом, прежде всего, с США, играя на «поле» их правил поведения. Россия обладает огромными преимуществами, но российская элита гораздо более зависима от Запада, чем сама Россия.
 
Современные евразийцы создали для данной политики все необходимое в сфере идеологии и проектирования, но не сумели внедрить основные идеи евразийской доктрины в актуальную политику, что, в общем-то, не было их делом. Именно поэтому, во многих странах Евразии и в среде заинтересованных элит возникло чувство недоверия к евразийской доктрине и вообще к политике России. Уже давно стало совершенно ясно, что Россия даже на бывшем советском пространстве может вернуть свои позиции только путем создания новой геополитической конфигурации. Это не самый безопасный путь и чреват большими издержками и чрезвычайно высокими рисками, но только таким образом Россия может решить вопросы своей безопасности. Это базовое условие и смысловое содержание военно-политического присутствия России на Южном Кавказе.
 
Южный Кавказ занимает в современной геополитике уникальное место, и, несмотря на невысокую реальную международную субъектность государств региона, от тех или иных предпочтений этих государств во многом зависят возможности заинтересованных держав. Государства Южного Кавказа нуждаются в системе сдерживания внешних экспансий и угроз, и, пока что только военное присутствие России может обеспечить, в той или иной мере, безопасность региона. При этом, понятие военного присутствия весьма обширно, и в системе сдерживания ведущую роль имеет не столько непосредственное военное присутствие, например, в Армении, но и боеспособность российских вооруженных сил на Северном Кавказе и в Черном море.
 
Несмотря на попытки России и Турции сформировать некий альянс, имеющий цели ограничения американской экспансии в Черноморско-Кавказском и, видимо, в Центрально-Азиатском регионах, Турция остается империалистической державой, приобретшей статус региональной макродержавы и стремящейся к межрегиональному государству. Взаимные уступки России и Турции невозможны, так как, в любом случае, это касается их коренных интересов, и обоим государствам незачем уступать в геополитическом и геоэкономическом плане. Поэтому, несмотря на желание некоторых российских политологов и политиков «не обращать внимания» на турецкую экспансию, это остается реальностью.
 
Нужно отметить, что значительное ухудшение турецко-американских отношений во многом обусловлено политикой США в части ограничения экспансии Турции в региональных направлениях. США не заинтересованы в усилении турецких позиций на Ближнем Востоке, в Центральной Азии и на Кавказе, а также в Черном море. США, конечно, хотели бы усиления Турции в регионах, но только в качестве подконтрольного государства, а не как самостоятельного игрока.
 
Эта интрига подает надежды России сделать свою игру внутри треугольника или многоугольника интересов, но данные надежды весьма ограничены, так как стремление Турции к самостоятельности имеет свои лимиты, обозначенные помощью со стороны США, ЕС, НАТО и международных финансовых организаций. Отношения между Турцией и США, а также Турцией и ЕС уже не будут прежними, но это не значит, что возможен прочный и долговременный турецко-российский альянс. Поэтому, основной задачей сдерживания внешней угрозы для России на Южном Кавказе продолжает оставаться Турция.